На чтение: ≈ 13 мин.Не могу не поделиться с читателями газеты своими серьезными сомнениями в необходимости единого государственного экзамена и тем беспокойством за судьбу подрастающего поколения, которое вызывает его настойчивое внедрение.
Разумеется, ряд положительных сторон, обусловленных введением ЕГЭ, неоспорим. И очевидно, что школа нуждается в переменах, как и сама система взаимоотношений между школой и вузами. Глупо было бы это отрицать. Вопрос заключается в другом: каковы должны быть эти перемены, какие из них являются первоочередными.
Значительный интерес для меня, как учителя истории, представляло знакомство с материалами ЕГЭ, опубликованными под грифом Министерства образования («Тестовые задания к ЕГЭ – 2001», М., «Просвещение», 2002; «ЕГЭ. История. Варианты контрольных измерительных материалов», М., Центр тестирования Минобразования России, 2002), которые среди прочих были предложены выпускникам тех регионов, где осуществлялся эксперимент в 2001-2002 годах?
Сразу же обращает на себя внимание необходимость владеть колоссальным объемом информации, что нереально для среднестатистического ученика. Насколько важно для юноши или девушки, живущих в XXI веке, помнить, в чье царствование была принята «крестоцеловальная запись» (вар. I-А32), какие территории были включены в состав Российской Империи в 60-70-е годы XIX в. (вар. 4 – А33) и за какое количество лет, согласно Программе КПСС, предполагалось построить коммунизм в СССР (вар. 8 – А25) – Тестовые задания 2001 года?
Неужели выпускники обязаны помнить, что документ, представленный Екатериной II Уложенной комиссии, назывался Наказ (вар. I – А7), районы Центральной Азии исследовал Обручев (но почему-то не Пржевальский – вар.5 – В7), СНК признал независимость Финляндии в 1917-м (а не, предположим, в 1918 году – вар.4 – А36), в 1932-1933 годах в СССР была введена в городах паспортная система (а не обязательная прописка – вар. I – А37), Нобелевскую премию в 50-е годы получил ученый-химик Семенов (вар.I – А25), а памятник «Юный Пушкин» изваял именно скульптор Аникушин (вар. 6 – В7)?
Вообще, думается, этот переизбыток информации явно не соответствует генеральному направлению интеллектуального развития молодого поколения XXI века: главное заключается не в том, чтобы обогатить свою память все большим количеством знаний, которые выработало человечество, а в том, чтобы максимально быстро найти необходимую информацию и эффективно ее использовать. А излишняя конкретизация абсолютно не соответствует как весьма ограниченному количеству часов, которым реально обладает учитель истории, так и программе ее изучения в старших классах, ориентирующей на обобщение, углубление понимания тенденций и особенностей развития, а не на дальнейшую конкретизацию.
Рискну высказать утверждение, что тестовые задания (а они составляют значительную часть контрольно-измерительных материалов) не могут обеспечить полную и всестороннюю оценку знаний учеников, а представляют лишь один лепесток Цветка Знаний. Неправильно было бы абсолютизировать их роль.
Глубокое беспокойство вызывают заявления о том, что не принимаются претензии по содержанию контрольно-измерительных материалов. Понятны, разумеется, последствия обратного. Отдадим должное создателям КИМов, в кратчайший срок проделавших гигантскую работу. Величина испытанных при этом интеллектуальных и психологических перегрузок известна, наверное, только им самим. Вряд ли, однако, имеются основания при таком количестве тестов рассчитывать на их абсолютную точность. И если в 2002 году в опубликованных материалах был исправлен ряд недочетов 2001 года, они, в свою очередь, оказались несвободны от новых. Так «Повесть временных лет» не была первой русской летописью (вар.6 – А3), небесспорно, что к выступлению генерала Корнилова в августе 1917 года привели демонстрации 3-5 июля (вар.5 – А38), Московская битва началась 30 сентября 1941 года, а не 6 декабря (5 декабря началось контрнаступление советских войск (вар.9 – А36). Положение «Ярмарка – место, куда свозились товары со всей России» (вар.4 – А7) может вызвать только улыбку.
Кроме того, целый ряд вопросов способен поставить в тупик более подготовленных, мыслящих учеников.
В варианте 10 (задание А15), согласно традиционной точке зрения, предполагается, что декабристы потерпели поражение на Сенатской площади, так как не воспользовались поддержкой народа. Однако мыслящие ребята могут задуматься о том, что декабристы и не предполагали обращаться за помощью к народу, более того, боялись этого; с другой стороны, тогдашний уровень народа не оставлял надежд на его активное участие в движении.
В варианте I-А22 более слабый ученик, действующий по наитию, возможно, выделит, что СССР 1 января 1942 года подписал в Вашингтоне Атлантическую хартию. Более же сильные могут вспомнить, что так называлась совместная декларация, с которой выступили в августе 1941 г. Ф.Д.Рузвельт и У.Черчилль, а СССР, согласно учебнику для 9-го класса (Л.Н.Алексашкина. Новейшая история. XX век. М. Мнемозина, 2001, с.146), присоединился к ней в сентябре 1941 г. Являлось ли это намерением или было оформлено юридически, в книге не сообщалось.
Особое беспокойство вызывают задания части «С», за выполнение которых ученики получают наиболее высокие баллы. И дело даже не в их сложности (кстати, те, что предполагают анализ исторических документов, достаточно удачны). Речь идет о том, что значительное количество заданий части «С», а еще в большей степени приведенные для облегчения проверки ключи, обуславливают некий шаблон, стереотип, чреватый в перспективе опасностью стандартизации мышления.
Понимая сложность ситуации, в которой оказались школьные учителя, некоторые руководители, исходя, разумеется, из самых лучших побуждений, негласно советуют учителям выпускных классов пройти программу за полгода, а оставшееся время использовать на «натаскивание» (в буквальном смысле слова) ребят на тесты. Но улучшится ли при таком подходе (а ведь он может стать реальностью) усвоение учебного материала? Безусловно нет! Кроме того, в идеале ученик должен любить предмет, который изучает. Талант и самоотверженность учителей рождают любовь. «Натаскивание» однозначно ее убьет.
Судя по результатам сдачи ЕГЭ в 2003 году («УГ» № 28), по некоторым предметам число полученных двоек доходит до 14%. Учитывая, что выпускник сдает пять экзаменов, в перспективе, когда ЕГЭ перестанет быть экспериментом, школу может не окончить по меньшей мере каждый пятый выпускник. Кто оценит глубину душевной травмы, нанесенной юноше или девушке, и ее последствия? Как изменится отношение к родной школе учеников и их родителей? Насколько уменьшится в школе количество учителей после подобных неудач их питомцев? Решительное неприятие вызывает также откровенное неуважение и недоверие к учителю, заложенное в самой процедуре проведения ЕГЭ.
Конечно, любой чиновник, сообщая о негативных итогах, может превратить учителей в стрелочников: сами виноваты – недоработали. Но не все так просто. Не говоря уже о несовершенстве КИМов, физической невозможности стопроцентно объективной проверки в кратчайший срок части заданий, не подлежащей компьютерной обработке, нелишне напомнить принцип: «ученик – не тот, кого учат, ученик – тот, кто учится». Не раз публично заявлялось о необходимости объективной оценки труда педагогов и обеспечения равенства условий получения образования для школьника из «глубинки» и ученика столичной школы. Но как сравнить уровень знаний молодого интеллектуала из элитного лицея и прогульщика, которого школьные учителя, предпринимая гигантские усилия, затрачивая огромное количество нервной энергии, «доводят» до окончания школы?
Отдавая должное решимости руководителей министерства противостоять коррупции, выскажу все же сомнение, что введением ЕГЭ ей будет нанесен смертельный удар. Имея слишком глубокие и многосторонние корни и весьма давние традиции, она просто перейдет на другой уровень. При этом определяющими будут ответы на следующие вопросы: реально ли исключить утечку информации о содержании КИМов? Каким образом в эпоху современной мобильной связи и абсолютной моральной оправданности «звонка другу» обеспечить чистоту выполнения ЕГЭ? Не обыскивать же выпускников при входе в школу! Какие факторы будут определяющими при зачислении или незачислении в число студентов абитуриентов, набравших по результатам сдачи ЕГЭ одинаковое количество баллов?
Представляется, что заявления об обязательном введении ЕГЭ в 2005 году являются поспешными. Во-первых, если ЕГЭ пока – лишь эксперимент, почему заранее предполагается его успешный результат? Во-вторых, это имеет смысл лишь после признания результатов ЕГЭ всеми ведущими вузами страны, включая МГУ (иначе во многом теряет смысл и сам эксперимент). Но самое главное – решение данного вопроса должно быть перемещено в правовую плоскость. Необходимо принятие Государственной Думой РФ соответствующих поправок к Закону «Об образовании», а возможно, и специального закона «О едином государственном экзамене».
Не вызывает сомнения, что преобразования, столь серьезно затрагивающие людские судьбы, не могут быть осуществлены лишь по воле группы руководящих деятелей, и в этом плане считаю необходимым проведение Всероссийского съезда учителей. Хотелось бы подчеркнуть, что по составу делегатов это должен быть съезд прежде всего тех, кто непосредственно работает с детьми.
Григорий ПЛОТКИН, заслуженный учитель России, школа № 888
Москва
Выбор читателей
Комментарии