Нашивки цвета крови

О службе Александра Лебедкина в Афганистане могут рассказать орденские планки на кителе: орден Боевого Красного Знамени, две высокие афганские награды – орден Славы I степени и орден Боевого Красного Знамени, медали. И нашивки за ранения – две желтые и три цвета запекшейся крови…

20 лет назад врачи вынесли «афганцу» беспощадный приговор: к службе не годен, инвалид

2-й группы. Но вопреки всему остался в строю. В 2005-м исполнилось 40 лет армейской службы старшего преподавателя кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Общевойсковой академии Вооруженных Сил РФ полковника Лебедкина, а в январе нынешнего года ветерану-«афганцу» исполнилось 60 лет.

Почти 18 лет он преподает в академии. О качестве его педагогического труда свидетельствует направленное руководством вуза представление к награждению орденом «За военные заслуги».

После металлургического техникума в Днепродзержинске Александр Лебедкин работал помощником сталевара на Азовстали и вопреки праву на отсрочку в связи с учебой в ДОСААФ на моториста-дизелиста торпедных катеров обивал порог военкомата, настаивал, чтобы призвали немедля. Там отмахивались, но паренек решительно добился своего, стал командиром танка и в 1967-м поступил в Свердловское военно-политическое училище. После выпуска служил в Приволжском военном округе замполитом учебной танковой роты.

1972 г. полк, в котором служил Лебедкин, бросили на тушение пожаров в Подмосковье. Там лейтенант Лебедкин удостоился медали «За отвагу на пожаре». В 1973 г. стал замполитом учебного батальона, через год – замполитом курсантского батальона Казанского танкового училища. В 1980 г. поступил в военно-политическую академию и в следующем году получил назначение замполитом танкового полка.

В 1984-м, окончив академию, был командирован в Афганистан советником начальника политотдела афганской 44-й бригады «коммандос» (сродни нашему спецназу) в Панджшерском ущелье. На долю коммандос выпадали самые трудные задачи – каждодневные бои с мощной группировкой Ахмад-Шаха Масуда, рейды, засады, обеспечение безопасности государственных руководителей.

Через год там же, в Панджшере, майор Лебедкин стал советником начальника политотдела афганской 2-й пехотной дивизии. Участвуя в боях, получил 5 боевых ранений, из них 2 – тяжелых.

2 ноября 1985 г. в ходе боевой операции при отражении атаки душманов он напоролся на мину. Взрыв, огонь, дым и… тишина.

– Первая мысль, – рассказывал он, – если соображаю – значит живой. Попытался встать… Нога отказывалась повиноваться напрочь.

Эвакуация, кабульский госпиталь…

– Пока лежал, – продолжал рассказ Лебедкин, – твердо решил добиваться, чтобы оставили в рядах Вооруженных Сил. Написал рапорт, подал по инстанции. Неоднократно слышал от чиновников в погонах: дело гиблое, ничего не получится. Кому ты нужен, инвалид войны II группы?..

Аргументы, ссылки на героев-инвалидов, взявших в руки оружие после ранений, они встречали скептическими улыбками. Но офицер не падал духом.

Когда Александр лечился в кабульском госпитале, с инспекцией в Афганистан приехал тогдашний министр обороны – маршал Сергей Соколов. С подачи советника командира первого армейского корпуса генерала Смирнова в руки министра попал рапорт подполковника Лебедкина с просьбой оставить в Вооруженных Силах. Маршал Соколов собственноручно красными чернилами написал на нем: «Оставить подполковника Лебедкина Александра Андреевича в кадрах ВС СССР, желательно на преподавательской работе в ввузах».

После выписки из госпиталя его ждало Харьковское гвардейское танковое командное училище, а в 1987 г. полковника Лебедкина перевели в Бронетанковую академию. Преподавал на спецфакультете в кубинской группе, и слушатели души не чаяли в наставнике, именуя его по-испански Профессоро. Это свое отношение выразили неординарно.

В 1990 г. с визитом в нашу страну приехал начальник генштаба Революционных вооруженных сил Республики Куба дивизионный генерал Улисис Росалес Дель Торо. В академии к нему обратились слушатели-кубинцы с просьбой принять их преподавателя как инвалида войны на лечения и протезирования на Кубе. В 1989 г. было решение руководства компартии Кубы и личное указание Фиделя Кастро о поддержке и помощи раненым и увечным нашим военнослужащим, их лечении и отдыхе. На просьбу слушателей кубинское руководство отреагировало молниеносно. Все расходы на переезд и лечение взяло на себя правительство Кубы. И 14 июня 1990 г. Лебедкин улетел туда.

Встречи на Острове Свободы были незабываемы. К трапу самолета в аэропорту Хосе Марти Лебедкина сердечным приветствием: «Буэно венидо! Добро пожаловать!», – встречал лично начальник генштаба дивизионный генерал Улисис Росалес Дель Торо.

– В душе что-то перевернулось, защипало в глазах. Мелькнула мысль: ну кто я такой? Подумаешь, полковник из России. Таких, как я, множество! Но какое же высочайшее чувство армейской солидарности с нами! – с глубоким чувством вспоминал убеленный сединами ветеран.

Александр Андреевич находился на Кубе около полугода. Программа лечения и протезирования была на высшем уровне. К слову, для здоровья нации кубинцы не жалеют средств, профессионализм их врачей отвечает мировым стандартам. Лебедкину сделали две операции.

Глубокое уважение кубинцев к русским проявлялось во всем. Куда бы ни приходил наш офицер, с кем бы ни встречался, везде его ждал самый радужный прием.

– Кубинцы, – делился мыслями Лебедкин. – Наши надежнейшие союзники и преданные друзья. И очень жаль, что в последние годы отношения между нашими странами несколько изменились. Но это дело политиков. На уровне личных взаимоотношений, думаю, осталось все, как прежде.

Задал вопрос: как он оценивает пройденный путь?

Александр Андреевич подытожил наш разговор так:

– Самый яркий период в моей жизни, о котором я никогда не пожалею, – служба в Афгане. Это был подарок судьбы. Нас, военных, всю жизнь готовили к бою, и провидение предоставило мне такую возможность – проверить себя, мои силы и знания на практике. Как воспитатель, считал и считаю: главное в выполнении задачи – личный пример руководителя. Не только словом, но и делом. Горжусь своими пятью нашивками за ранения. Они – «визитная карточка» в службе.