Наш закон – дело общее

Сегодня в Государственной Думе РФ состоится рассмотрение проекта федерального закона «Об образовании в РФ» во втором чтении. Свое мнение о проекте высказали московские управленцы, педагоги и представители общественных организаций на слушаниях в Общественной палате РФ по итогам проведения общественной экспертизы будущего закона.

Ярослав КУЗЬМИНОВ, ректор Высшей школы экономики:- Закон «Об образовании в РФ» имеет большое значение. Мы давно говорили о необходимости принятия нового закона об образовании, систематизирующего образовательное законодательство. По нашему мнению, в законопроекте нет важных новаций, которые будут способствовать модернизации образования. Первое – стоит закрепить важнейшую норму, которая исключает прием на первый курс за счет бюджетных средств тех абитуриентов, которые не имеют достаточного общеобразовательного уровня по профильным предметам. Это болезнь нашей высшей школы, мы принимаем на сложные образовательные программы людей, которые имеют глубокую школьную тройку по профильному предмету. Это странная ситуация, которая приводит к профанации образования, потому что обычно эти люди недоучиваются, конечно, речь должна идти о том, чтобы предусмотреть возможность введения минимального порога качества знаний абитуриента для получения бюджетного финансирования обучения. Сейчас такого рода права есть у образовательных учреждений, но речь идет о том, чтобы дать такие права Министерству образования и науки РФ, учредителям образовательных организаций. Второе – необходимо ввести прямой законодательный запрет на проведение итоговой и промежуточной аттестаций обучающихся по программам дошкольного образования. Когда мы вводим те или иные стандарты, то в первую очередь начинаем измерять соответствие этому стандарту. Во всем мире есть убежденность педагогов, убежденность детских психологов, что нельзя даже для младших школьников, тем более для дошкольников, вводить такую единую аттестацию. Это разрушает детскую психику, кроме всего прочего, послужит формализации отношения к детским дошкольным учреждениям, соответствующим программам образования, к погоне за цифрой, за качественным показателем. Наше предложение – в законе гарантированно поставить преграду такого рода формализации дошкольного образования, четко сформулировать, что для детского дошкольного образования такого рода гонка с препятствиями не должна существовать. Третье – мы предлагаем расширить права обучающихся и их родителей или законных представителей на запрашивание и получение информации об образовательных организациях. Мы довольно давно говорим о том, что система образования должна быть прозрачной, но одно дело сказать, а когда мы начинаем пытаться это регулировать, то возникают странные, иногда смешные ситуации, когда учебное заведение формально открывает информацию о своих учебных программах, а реально их не показывает, когда учебное заведение формально выполняет требования прозрачности, и за этим очень сложно уследить сверху. Правительство приняло специальное постановление об обязательной прозрачности сайтов, например, о выставленной там информации, но мы считаем, что это надо подкрепить официальным правом обучающихся и их родителей на запрос публичной информации. Речь идет не о персональной информации, ограниченной законом о персональных данных, но вся остальная информация, включая финансовую, должна быть по запросу предоставлена. Мне кажется, что это дисциплинирует наши образовательные учреждения и в значительной степени поможет защитить права клиентов образования. Четвертое – мы предлагаем, и это, наверное, самая громкая и самая скандальная тема в нынешнем законе об образовании, закрепить в законе норму, которая предусматривает запрет на ведение платных занятий в индивидуальном порядке с обучающимися той образовательной организации, в которой работает педагог. По удивительным, буквально детективным причинам это положение регулярно уходит из текстов обсуждаемых законопроектов. Грубо говоря, речь идет о вымогательстве денег под видом занятий у учащихся твоего же собственного класса. Как бы это ни маскировалось, мне кажется, мы должны полностью исключить ситуацию, когда учитель занимается с кем-то из своего класса и получает деньги. Кроме всего прочего, это крайне плохо воздействует морально на школьный коллектив. Норма, которую мы предлагаем, касается учреждений всех уровней образования и, разумеется, только частных занятий. Пятое – мы предлагаем расширить возможности реализации образовательных программ профессионального образования коммерческими организациями. Наши крупнейшие фирмы, владеющие востребованными на рынке технологиями, имеют учебные центры, за деньги обучают людей своим технологиям, своим компетенциям, в то же самое время учреждения начального, среднего, профессионального образования практически вынуждены работать на старых технологиях. Речь идет о том, чтобы дать возможность государству на конкурсной основе отобрать для реализации, например, программы начального или среднего профессионального образования, основной образовательный программы, учебный центр реального коммерческого предприятия. Совершенно очевидно, что речь не идет о приватизации образования, а, наоборот, она о вторжении образования в сферу реально существующих на рынке технологий, часто это образование будет бесплатным для учащегося, за него будет платить бюджет соответствующего уровня. Речь идет о том, чтобы мы могли нанять для реализации образовательной программы фирму, успешную на рынке. К счастью, эти фирмы вполне готовы к этому, но, конечно, они не будут делать это даром. Шестое – мы предлагаем ввести норму, предусматривающую независимую государственную аттестацию выпускников высших учебных заведений, сделать ее нормой отложенного действия, ввести с 2016 года, но так конкретизировать ее, чтобы не было, как сейчас, так, когда госэкзамен государственным считается потому, что мы ищем какого-то знакомого в другом вузе, потом отвозим ему все дипломы, и он на них расписывается. Если мы хотим реально защитить объективность и гарантировать, что деньги налогоплательщиков пошли на то, чтобы люди получили реальные компетенции, давайте это сделаем. Седьмое – мы предлагаем предоставить ведущим университетам право самостоятельно принимать решение о признании документов о высшем образовании, об ученых степенях и званиях, выданных в иностранных государствах, для приема на обучение, а также для принятия на работу преподавателей. Сейчас у нас немножко анекдотическая ситуация, когда мы горделиво признаем каждый год релевантными нам образовательные документы, выданные международными университетами, входящими в топ-300 в международном рейтинге, в котором только один наш вуз – МГУ имени М.В.Ломоносова. Можно, конечно, просто расширить это для всех участников международного рейтинга, но мы предлагаем дать пока ведущим университетам, чья репутация не вызывает у нас сомнений, право самостоятельно принимать решения, нормальный вуз или не нормальный вуз. Ей-богу, вузу лучше видно, чем чиновникам.Игорь РЕМОРЕНКО, заместитель министра образования и науки РФ:- С одной стороны, у нас есть удовлетворение, что в законе есть принципиальные позиции, о которых мы спорили в последние годы, к которым мы относили в первую очередь привязку всей регламентации образовательной деятельности, не к учреждениям с описанными в нем правилами работы, а к образовательной программе. Такой сдвиг произошел, и дальше разные учреждения, разные организации могут реализовать определенный пакет образовательных программ в зависимости от того, как складывается диалог с учащимися, со студентами, с тем, кому эти образовательные программы, собственно, нужны. Это важное, серьезное изменение, которое произошло в этом законодательстве. С другой стороны, у нас появились новые технологии осуществления образовательной деятельности, это и сетевое взаимодействие, и электронное образование, которые нашли принципиальное, системное отражение в законе. Наконец, в законе есть собственно финансово-экономические механизмы, система распределения разного рода ресурсов. Я помню, как впервые в общественном поле в 1993 году появилась идея нормативного подушевого финансирования, сейчас, как мне кажется, мы нашли такую форму описания финансово-экономических механизмов, которая подкреплена сложившимися и работающими правилами. Ефим РАЧЕВСКИЙ, директор Центра образования №548 «Царицыно»:- Какое сложилось общее впечатление при обсуждении законопроекта? Первое – значительная часть что-либо предлагающих либо отрицающих законопроект не читала, примерно 60-70% тех, кто пишет про законопроект, тоже его не прочитали. Второе – есть иллюзия, что закон должен быть про все. Но это не Талмуд, он не может быть про все. Мы считаем важным приведение в требуемую норму всего, что связано с дошкольным образованием. Нынешний закон учитывает такую реалию, что абсолютное большинство детей, приходящих в первый класс, – это читающие дети, которые относительно свободно существуют в современном информационном пространстве, то есть дошкольное образование не камера хранения, куда ребенка сдали для того, чтобы мама могла работать, но это и реальная ступень общего образования.Разные группы – социальные, профессиональные, хотят застолбить в законопроекте свое место, например, кадеты, нахимовцы, казачество, а профсоюз общепита настаивает на том, чтобы организацией питания в образовательной организации занимались не ректоры, директоры, а специально созданные муниципальные либо госструктуры. Разумеется, дискуссию вызвало и еще, полагаю, долго будет вызывать все, что связано с дополнительным образованием. Еще в прошлом созыве Общественной палаты РФ мы предлагали ввести по одному часу дополнительного образования на одного российского ребенка. Слава богу, это удалось, за это во многом мы признательны авторам текста законопроекта, сделавшим дополнительное образование зоной ответственности субъекта Федерации, где ресурсное обеспечение несколько иное, чем у муниципалитетов.Диана БОГОЯВЛЕНСКАЯ, МГППУ:- В статье 35 пункт 21 начинается с развития творческих способностей, включая участие в конкурсах. У меня предложение – развитие творческих способностей перевести в пункт 22, где речь идет уже о включении в исследовательскую деятельность. Мне представляется очень нежелательным сочетание творческих способностей и участия в конкурсах, потому что массовой диагностики творческих способностей у нас нет, поэтому считается, что победитель в олимпиадах и творческий, и одаренный. Сохранение такого положения в данном пункте будет такое отношение усиливать. Это особенно важно сейчас, когда разработана модель подушевого финансирования и оплаты труда педагогов за работу с одаренными и творческими детьми. Нынче, когда началось обучение в магистратуре, мы сталкиваемся с нелепыми вещами: бухгалтеры приходят в магистратуру получать высшее образование по сложнейшим проблемам гуманитарной науки. По поводу магистратуры все-таки, мне кажется, стоит усилить пункт о преемственности программ, то есть обучение по гуманитарным наукам должно идти тогда, когда если есть определенный соответствующий задел. Михаил КАРПЕНКО, руководитель Современной гуманитарной академии:- На мой взгляд, российское образование представляет собой очень пеструю картину, при написании закона было достигнуто множество компромиссов между различными точками зрения. В то же время должен сказать, что, текст закона написал на уровне представлений примерно пятидесятилетней давности и вперед нас этот закон не ведет. Прежде всего, мы не замечаем, что изменилась роль образования в обществе. Сейчас высшее образование в развитых странах становится массовым. Как раньше было всеобщее среднее образование, так сейчас постепенно все движутся к всеобщему высшему образованию. Выяснилось, что здоровье людей, имеющих высшее образование, значительно лучше, чем у людей, такого образования не имеющих, продолжительность жизни, если взять по европейским странам, от 5 лет до 15 лет увеличилась у людей, имеющих высшее образование, по нашим исследованиям, в России продолжительность жизни образованных людей выше на 10,4 года. Если мы ограничиваем высшее образование, то тем самым ограничиваем продолжительность жизни наших людей. Есть полная технологическая возможность вести индивидуальное обучение, когда каждый учащийся может обучаться по своей программе, по своему плану, по своему графику, но она совершенно не используется и в законе не прописана. Постепенно стало выясняться, что академическое образование важнее профессионального, у нас, между прочим, из выпускников вузов по специальности работает только 20%, а 80% используют полученное высшее образование как академическое, например, Путин и Медведев по специальности юристы, а работают совсем по другой профессии. Но у нас в законе даже нет такого термина – «академическое образование», все высшее образование считается профессиональным, хотя используется как академическое. Мы считаем, что необходимо отделить науку от образования, это разные профессии, нельзя образовательные учреждения мерить научными критериями. В Гарварде и Массачусетском технологическом институте практически нет студентов, там учатся аспиранты, работают ученые. По нашей терминологии это научно-исследовательские организации, у нас есть такие в составе Российской академии наук. Виктор БОЛОТОВ, вице-президент РАО: – Среди дошкольников паника была в связи со многими высказываниями в прессе о том, что вводятся экзамены при завершении дошкольного образования. В Российской академии образования несколько раз обсуждался этот вопрос. Подавляющее большинство специалистов по дошкольному образованию поддерживают детальную регламентацию шагов при завершении дошкольного образования, когда никаких экзаменов не будет. В новый закон вводится новелла о пороговых баллах по ЕГЭ при приеме на специальности высшего профессионального образования. Это абсолютно правильный подход, который я поддерживаю. Но речь идет только о приеме на бюджетные места. А что, нет тех, кто идет в вузы на платные места? В этом плане мы уже видели такие коллизии, когда дипломы-то платники и бюджетники получают одинаковые. Поэтому есть предложение: может быть, вместо слов о наборе на бюджетные места поставить «набор на аккредитованные государством направления и специальность»? Если нет выдачи госдокументов по завершении, то и бог с ним, пороговым баллом ЕГЭ, но я знаю ректоров, которые говорили: в эту сессию наш вуз потерял столько-то миллионов рублей, поскольку поставили двойки и выгнали платников. Такая логика тоже, к сожалению, в некоторых вузах присутствует. Михаил СТРИХАНОВ, ректор национального исследовательского ядерного университета МИФИ:- Я думаю, что закон, который прошел первое чтение, гармонично сочетает в себе преемственность того, что было хорошего в старых законах об образовании и высшем послевузовском образовании, и инновационность. Это необходимо, для того чтобы описать образовательную ситуацию сегодняшнего дня. Впервые в законе закреплено предоставление образования гражданам, проявившим выдающиеся способности, а также лицам без гражданства, лицам, нуждающимся в социальной поддержке и лицам с ограниченными возможностями здоровья. Это норма, которая напрашивалась, но впервые введена в закон. По инновационности впервые на законодательном уровне выделены отдельные нормы, посвященные тем образовательным инструментариям, которые подсказаны самой жизнью, – кредитно-модульной системе организации образования, сетевому взаимодействию организаций при реализации образовательных программ, использованию различных, в частности, дистанционных технологий, обучению по интегрированным образовательным программам. Я думаю, что большинство тех предложений, которые дали и Ассоциация ведущих вузов, и Агентство стратегических инициатив, мы в норме этого закона сохранили. Алексей СЕМЕНОВ, ректор МИОО: – Я отношусь тоже к числу людей, которые читали 6 версий закона с начала до конца, писали свои замечания. Если говорить о том, что мы хотим объявить образовательную организацию некоммерческой, то действительно, это несколько странно, например, есть даже автошколы, имеющие основным делом образовательные услуги, и, если мы ее объявим некоммерческой, это будет чистым лицемерием. При этом я хочу обратить внимание, что для индивидуальной образовательной деятельности мы требуем, чтобы человек, ведущий эту деятельность, был предпринимателем, то есть там, наоборот, мы требуем коммерции. Относительно дополнительного образования я считаю, что нужно и возможно было бы принять радикальное решение, по которому дополнительное образование детей предоставляется всем детям бесплатно при условии выполнения ими образовательной программы и соответствующих требований аттестации и учебной дисциплины. Таких детей не так много. Я думаю, что это радикальное решение, особенно за счет финансирования, за счет бюджета региона будет вполне сбалансированным. Безусловно, невыполнение учебного плана не дисциплинарное нарушение. Что касается создания школ в составе вузов, то я хотел бы уточнить формулировку: создавать школы можно, это вопрос, по существу, руководства образовательного учреждения. Важно здесь, чтобы возможно было реализовывать общеобразовательные программы, чтобы финансирование могло осуществляться за счет региона. Это очень важно, поскольку сейчас общее образование относится к компетенции региона, именно в этом камень преткновения и именно это должно быть прописано. В законопроекте искусственные границы по типам образовательных учреждений и программ перемешиваются, мы переходим от учреждений к программам, но в законопроекте ничего не сказано про учреждения дополнительного профессионального образования. На самом деле есть очень простая мера: вузы и учреждения дополнительного профессионального образования должны иметь право реализовывать одни и те же программы. Но в качестве основных у вузов – программы профессионального образования, а у дополнительных – дополнительного профессионального. В остальном же, как и во всяком корпоративном университете, скажем, магистратура для работающего учителя – естественная функция учреждения дополнительного образования учителей. Очень важна статья про стандарты. Мы очень много и давно работаем над этой статьей, образовательные учреждения заинтересованы в том, чтобы она была прописана правильно. В то же время до сих пор у нас есть очевидные дыры в положении о стандарте, начиная с того, что в законе сказано в части определения: образовательный стандарт – нечто, на что имеют право только выделенные университеты. Однако это совершенно абсурдная формулировка. Тогда любая газетная дискуссия, в которой обсуждают образовательные стандарты, будет относиться только к МГУ и Санкт-Петербургскому университету. Эту формулировку нужно снять, написав «образовательный стандарт университета», добавив всего одно слово в эту статью. Но есть и более существенные вещи. Дело в том, что в статье 12 говорится о том, что стандарт обеспечивает качество образования. Но не может государство за счет стандарта обеспечить качество образования конкретного ребенка и даже конкретного студента. Это обязанность и ребенка, и его родителей, и государства. Обязанность государства состоит в том, чтобы обеспечить качество образовательного процесса, во-первых, и объективность оценивания результатов, во-вторых. Именно не гарантия результатов, а гарантия объективности оценивания результатов должна быть. Неграмотно сформулировано не только то, что такое образовательный стандарт, но и то, что такое примерные программы во вводной части. Этот термин просто нужно оттуда выкинуть, это самое простое изменение, которое здесь возможно. Неграмотно написано и про оснащение учреждений. Получается, что сайт в Интернете – это материальное оснащение образовательного учреждения.Борис АЛЬТШУЛЕР, заместитель председателя Комиссии по социальной политике Общественной палаты РФ: – Закон, без сомнения, содержит очень важные инновационные моменты. Но принятие закона в нынешнем виде приведет к ликвидации дошкольного образования в Российской Федерации на корню, потому что статья 66 провозглашает: родители ребенка платят за содержание ребенка не менее 20%. Для первого ребенка рост платы в 4 раза – это конец дошкольного образования в России, прошу вернуться к старой формуле – до 20%. По поводу дополнительного образования я считаю, что надо выводить эти учреждения и дома культуры на ответственность региона. В законе нет терминов и понятия «особые образовательные потребности». Особые образовательные потребности – это примерно 20% учащихся во всем мире – дети из бедных семей, семей, где родители с ними не занимаются, дети отстающие, не знающие языка, дети-инвалиды, дети с ограниченным умственным здоровьем. Но школа, и в этом состоит смысл той национальной образовательной инициативы «Наша новая школа», которую Дмитрий Медведев подписал в январе 2008 года, – место, благоприятное для ребенка. В статье 44, часть 3 есть дисциплинарная ответственность за неосвоение или неполное освоение в установленные сроки образовательной программы, невыполнение учебного плана. Но если ребенок плохо учится, ему надо помогать. Я согласен, что к дисциплинарной ответственности надо привлечь директора, который не организовал соответствующее пространство. Мы предлагаем ввести специальные определения и специальную статью 84-прим про инклюзивное образование. У нас была дискуссия, крутые инноваторы предлагают вообще исключить «ограниченные возможности здоровья», оставить только «особые образовательные потребности». Но мы считаем, что просто надо ввести ограниченные возможности здоровья как некий частный случай особых образовательных потребностей. Александр КОВАЛЬДЖИ, заместитель директора лицея «Вторая школа»: – Я предлагаю поддержать мнение руководителя нашего государства, Владимира Путина, который так высказался по поводу двухсотлетия Царскосельского лицея: «В стенах лицея были заложены многие замечательные традиции российского образования, культуры, просвещения, которые сегодня в высшей степени востребованы». С похожим предложением выступал Дмитрий Медведев в 2010 году, когда давал поручения по созданию во всех федеральных округах президентских лицеев. Похожие предложения были и в Холмогорском проекте, который разрабатывали под руководством академика Хохлова и который, кстати, в публичной печати поддержал Ярослав Кузьминов. Из этого всего следует, что надо вернуть в типологию закона об образовании лицей как вершину пирамиды среднего образования. Исаак ФРУМИН, Ассоциация ведущих университетов России:- Ассоциация ведущих университетов России объединяет сорок федеральных университетов, национальных исследовательских университетов, Московский и Санкт-Петербургский университеты. В мае была создана рабочая группа, которая обработала несколько сотен предложений. Их идеология очень простая – существенно усилить свободу этой ведущей группы российских вузов для обеспечения глобальной конкурентоспособности нашего образования. Когда обсуждался сам тип закона, то в качестве серьезной претензии многие специалисты говорили о том, что очевидная необходимость унифицировать требования сталкивается с другой острой необходимостью – обеспечить свободу передового отряда как школ, так и высших учебных заведений. Без свободы маневра не будет в этой системе инноваций, не будет развития. Фактически предложения Ассоциации ведущих вузов сводятся к тому, чтобы дать дополнительные права ведущим вузам, которые фактически выполняют роль большой экспериментальной площадки. Сегодня собственные вузовские образовательные стандарты уже фактически разрешены, но речь идет о том, что если эти вузы реализуют программы других уровней образования, то нужно также расширить эту норму и на другие уровни образования с некоторой оговоркой относительно школьного образования. Безусловно, СУНЦ при МГУ или при Новосибирском университете, лицей при МИФИ, если они в составе этих университетов, должны иметь право работать, по крайней мере, по уникальным образовательным программам. Конечно, ведущие вузы должны иметь возможность создания школ в прямом смысле в составе ведущих университетов. Надо сказать, что Московский департамент образования очень активно эту идею поддерживает, готов давать вузам государственные задания, надо расширить тот нормативный барьер, который имеется. У нас единственная в мире федеральная система, с одной стороны, у нас самая большая в мире Федерация, с другой стороны, у нас самая унитарная в смысле высшего образования Федерация, в которой регионам не разрешено создавать свои высшие учебные заведения. При этом сегодня, когда Министерство образования и науки РФ проводит мониторинг неэффективных вузов, становится очевидным, что важнейшей проблемой вузов в регионах становится их отрыв от социально-экономического развития. Поэтому в законе предложено оговорить возможность органам государственной власти субъектов выступать в качестве учредителей вузов, финансировать целевую подготовку по программам ВПО в федеральных вузах за счет средств региональных бюджетов. Еще есть один момент, связанный с иностранными студентами, который вызывает большие дискуссии. Сейчас количество бюджетных мест для иностранных студентов регулируется квотами – им предоставляется 10 тысяч бюджетных мест, так как вроде бы нашим детям мест не хватает. Но если посмотреть на привлечение иностранных студентов не как на экспорт образования, а как на импорт талантов в страну – а нет лучшего механизма приземления талантов, одомашнивания их, чем образование, – то, конечно, имело бы смысл разрешить ведущим вузам (как это делают все практически страны в мире, относительно богатые, и даже менее богатые, чем мы) принимать талантливых молодых людей – граждан иностранных государств на бюджетные места, по крайней мере ведущих вузов. Это будет гарантировать приток талантов, мозгов в нашу страну и конкурентоспособность.