Награды он носить стеснялся… Незабываемое

Несколько раз я пыталась взяться за обработку торопливо записанных мною воспоминаний коллеги. Школьный библиотекарь Татьяна Суховей, обычно сдержанная рассказчица, однажды разоткровенничалась.

Об одном жалеет Татьяна Васильевна – слишком мала была, чтобы осознать, какое редкое солдатское счастье хранило ее отца с первого до последнего дня войны. Василий Осипович Шиловский воевал под Москвой, Ленинградом, Сталинградом, освобождал Вену. (Подробности отцовской биографии Татьяна запомнила со слов старшей сестры Галинки.)В армию Василия Шиловского призвали в предвоенном сороковом, направили в Карелию в школу младших командиров. Вместе с сообщением о нападении фашистской Германии курсанты получили приказ отходить от границы, чтобы избежать окружения. Группой около ста человек стали пробираться топями на восток. Стрелять и разжигать костры было нельзя. Пришлось пить болотную воду, есть сырую рыбу и лягушек. Крепкие парни, не сумевшие преодолеть брезгливость, теряли силы на глазах. Ослабевших до последнего тащили на себе. Даже в голову не приходило оставить. Вышли к своим только семнадцать.Невысокий, стройный, с темной густой шевелюрой Василий напоминал пожилым бойцам подростка, переодетого в солдатское. Он не обижался, если окликали мальчонкой. «Повзрослеть» пришлось в один миг. Однажды только вышел из землянки проверить посты, как туда угодила бомба. Взрывом сбило с ног, засыпало землей. Контузия потом напоминала о себе страшными головными болями. И за мальчишку уже никто его не принимал. Безусые новобранцы, еще не привыкшие к обращению по уставу, окрестили дяденькой. А седой дяденька всего-то на пару лет был постарше.Однажды во время воздушного налета Василий по ошибке сбил свой самолет. Внутри все похолодело – отдадут под трибунал. А тут мимо ведут летчика, спрыгнувшего с парашютом. Тот говорит: «Плохо солдат стреляешь, надо было насмерть». Оказалось, перебежчик. Его расстреляли неподалеку. А у сержанта Шиловского на гимнастерке появилась медаль «Отличник ПВО».Пробитый осколком комсомольский билет Василия Шиловского стал одним из ценнейших экспонатов школьного музея еще полвека назад. Именно с этой реликвией связан, пожалуй, самый волнующий момент из семейных преданий. Здесь гордость за то, что все вынес и выжил, за наследственную силу духа, знай наших! Даже из нашего далека понятно – выжить был один шанс из сотни.В ожесточенном бою на Волоколамском шоссе грудь Василию разворотило осколками мины. После обстрела перед командиром предстала удручающая картина: тела красноармейцев, припорошенные землей. И вдруг – слабый стон. Майор вытащил потерявшего сознание бойца с передовой. В полевом госпитале измученный врач сортировал прибывающих раненых. Едва взглянув на белое лицо новенького, устало махнул рукой, мол, безнадежен. А в ответ едва слышное: «Я жить хочу». Василию казалось, что крикнул изо всех сил, так боялся, что врач пройдет мимо. Удивляться хирургу пришлось еще не один раз. (Татьяна Васильевна рассказала, что спасли отца два обстоятельства. У них в роду есть особенность – быстрая свертываемость крови. Да еще у отца была привычка очень туго застегивать поясной ремень, послуживший своеобразным зажимом. Запекшаяся кровь уберегла от инфекции.)Один из осколков засел на три миллиметра выше сердца. Несколько раздробленных ребер пришлось удалить, и сердце осталось практически не защищенным. Выражение «открытое сердце» получило буквальный смысл. Любое неосторожное движение причиняло адскую боль.Выздоравливал Василий трудно, преодолевая беспамятство. Однажды по радио услышал свою фамилию в списке награжденных орденом Красной Звезды. Посмертно! Дома на него уже получили похоронку.Добротная ложка из нержавеющей стали хранится вместе с отцовскими наградами. На металле отштамповано T.W.S.41. Незатейливый атрибут солдатского быта – память о схватке с гитлеровцем во время штурма высотки. Здоровенный немец сбил Шиловского с ног и, навалившись, замахнулся ножом. Думал, все, отвоевался. Спас товарищ, успевший вовремя выстрелить. Отдышавшись, Василий решил из трофейного ранца взять на память походный набор столовых приборов. Правда, до конца войны сохранилась одна ложка. На сетования жены по поводу скромного приобретения сказал, как отрезал, что на фронте Родину защищал, не обогащался.После освобождения Австрии Шиловский дослуживал на границе с Турцией. Жалеть себя Василий не умел и не хотел. Вернувшись в село после демобилизации, выбрал не конторский стол, а беспокойную должность бригадира животноводов. Носил привычные гимнастерки (сшитые женой по его просьбе) и туго застегнутый ремень. А вот награды надевать стеснялся. Жалел, что так и не довелось стать офицером. Но винил не ранение, а страшную усталость от войны. Разговорить его, вызвать на фронтовые воспоминания удавалось не каждому. Война еще раз напомнила о себе, когда вдруг вышел осколок. …Беды ничего не предвещало. В День животновода, хорошо отметив победу в соревновании и вручение Красного знамени, возвращались с товарищем домой. Василий прилег на дно брички. «От усталости», – решил спутник и прикрыл его плащом от накрапывающего дождя. Не стало Василия Осиповича в 1967 году. И на память приходят песенные строки: «В легенды и сказки уходят солдаты прошедшей войны». ​Людмила СНЕЖКО, учитель истории, заведующая музеем школы №1, с.Екатеринославка, Амурская область