На перепутье,

или Кто научит выбору

Лето, не успев толком начаться, уже торопливо катится к закату. И снова не за горами август – время тихой грусти и необходимости делать выбор. А это, пожалуй, самое сложное в жизни любого человека, тем более если он только вчера получил аттестат. В школе сегодня учат тысяче и одной премудрости, но зачастую ничего не рассказывают о том, кто сейчас востребован на рынке труда, какие специальности нужны в родном городе. И самое важное – как понять, к чему у тебя есть склонности, что будет тебя не только кормить, но и приносить радость от самореализации.

Главный жизненный выбор – кем быть – выпускник делает зачастую не сам, его делают папы и мамы, основываясь на своем жизненном опыте и престижности той или иной профессии, забывая зачастую о самом ребенке, его склонностях и желаниях. Впрочем, проблема как раз в том, что семнадцатилетние чада и не способны сами к выбору, а ответственность за свою жизнь, как правило, перекладывают на плечи родителей. При этом поколение Z – это амбициозные, достаточно эгоистичные люди, которые хотят достигать высоких целей. К таким выводам пришли ученые из Психологического института РАО, сравнив характеристики современных подростков и их сверстников из 1989 года.

«У современных подростков более высокая познавательная активность, они выше ценят и больше уважают себя, но при этом предпочитают перекладывать ответственность на плечи других», – считает директор института Павел Сергоманов. Правда, по мнению заведующей лабораторией научных основ детской практической психологии Психологического института РАО Аллы Андреевой, тут дело не только в том, что нынешние подростки инфантильны и не могут принимать самостоятельных решений, а в самом нашем обществе, которое не требует личной ответственности и всячески ограждает детей от инициативных действий. Так что современные подростки вполне адекватны обществу, в котором живут.

…Мой семнадцатилетний сын отстраненно смотрит в окно, перебирает струны гитары и грустным голосом, виновато склонив голову, признается, что не знает, кем хочет быть, и вообще не понимает, зачем учиться в вузе. Он уже проучился год в провинциальном университете на инязе и, кроме пары фраз на японском, так ничего и не освоил. Последние три месяца дистанционного обучения и вовсе выбили парня из рабочего состояния. По его мнению, дистанционка – просто имитация учебы, ведь самое интересное в вузе – это общение, личный контакт с преподавателями, с друзьями, сама студенческая жизнь с ее буднями и праздниками… Вот и получилось, что первый год учебы, такой важный и ответственный, кроме разочарования, ничего не принес моему сыну-студенту, а еще больше способствовал состоянию неопределенности и душевного дискомфорта. Теперь подросток собирается переходить на музыкальное отделение, а все потому, что на его пути повстречался талантливый преподаватель игры на гитаре, он и смог увлечь молодого человека.

…Мне тоже тридцать лет назад пришлось делать выбор, правда, тогда и в голову не приходило подключать к этому родителей – ведь учиться и потом работать по выбранной специальности нужно было не им… Если честно, с девятого класса я мечтала стать врачом-педиатром, лучше всех в нашей параллели знала биологию и химию, успевала на контрольных решать задачи не только себе, но и своей подружке, которая впоследствии поступила в медицинский и стала психотерапевтом. Однако на полпути в приемную комиссию мединститута меня вдруг остановила какая-то неведомая сила – то ли страх решать, кому жить, а кому умирать, то ли понимание, что медицина не мой путь… В нашем городе журфака тогда не было, поэтому ноги сами привели на филфак Луганского пединститута имени Шевченко. О своем выборе я не пожалела, хотя в школе больше семи лет проработать не смогла, ощущая, что моя деятельность не приносит мне ни радости, ни денег…
Анализируя жизнь людей своего поколения, я понимаю: зачастую мы сами тогда делали выбор и сами отвечали за его последствия. Многие потерялись в 90‑е на рынках, кто-то получил, как и я, второе высшее, а кто-то и вовсе уже ушел из жизни…

Учили ли нас делать выбор в школе? Думаю, да, только это достигалось не только за счет профориентации, походов на предприятия, работы в учебно-производственных комплексах, но благодаря всей той, как сейчас говорят, образовательно-воспитательной среде, в которой мы жили и росли. Благодаря обществу, где были уверенность в завтрашнем дне, понимание своего места и роли в нем, где были стабильность и ощущение, что ты часть большого единого целого.

У сегодняшних подростков, возможно, шире кругозор, они свободнее в мыслях и поступках, тем не менее они во многом беззащитнее и инфантильнее. Что, собственно, и является следствием социального расслоения, подростки прекрасно осознают: от них мало что зависит, между детьми бедных и богатых пропасть, подобная Марианской впадине. У одних почти безграничные возможности, у других скучное прозябание и повторение безрадостного пути их родителей, когда работа выматывает своей бессмысленностью, а полученных денег с трудом хватает на еду и оплату коммуналки. Социальных лифтов сегодня почти нет или они не работают. Дети это понимают, понимают, что если выросли в бедной семье и учились в нетоповой школе, то шансов вырваться и чего-то достичь слишком мало. Пробиваются действительно самородки с теми необычными, данными от природы и Бога силой и талантом, которые сметают на своем пути все преграды. Остальные так и застывают в нерешительности, не зная, куда и зачем двигаться. Может, потому они такие инфантильные и слабые? В любом случае мы, взрослые, ответственны не только за их жизнь, но и за их выбор.

Светлана РУДЕНКО