На краю земли – не на отшибе! Камчатка славится учителями

У рядового обитателя средней полосы России Камчатка ассоциируется, как правило, с вулканами, гейзерами и расположением, что называется, где-то очень далеко. И мало кто знает, что здешняя система образования, на которую суровый климат наложил характерный отпечаток, может быть такой же уникальной и неповторимой, как и природа этого края. Именно об этом рассказывает заместитель начальника Управления образования администрации Камчатской области Виктор ТЮМЕНЦЕВ.

Досье «УГ»Виктор Леонидович ТЮМЕНЦЕВ родился в 1950 году на Камчатке, в Елизовском районе. Школьные годы провел в Симферополе, у родственников, но высшее педагогическое образование получил в Петропавловске-Камчатском, став учителем физики и математики. По распределению работал в сельской школе в 100 километрах от столицы области. Преподавал физику, математику, географию, труд, физкультуру. Помимо этого тренировал ребят в лыжной секции. Работал заместителем директора школы, затем инспектором районного отдела образования. 8 лет проработал заведующим отделом образования в горисполкоме. С 1987 года – заместитель начальника Управления образования администрации Камчатской области.

– Виктор Леонидович, все изменения в системе образования Камчатской области за последние три десятилетия происходили у вас на глазах. Расскажите, что было интересного.

– Наши подходы всегда отличались от того, что происходило в целом по стране. Здесь, как мне кажется, генерировалось все лучшее, чем можно было гордиться. И несмотря на нашу отдаленность и провинциальность (в хорошем смысле), Камчатка всегда славилась своими учителями. Могу сказать, что и в 80-е, и в 90-е годы, да и сейчас, наши школьники демонстрировали и демонстрируют высокое качество знаний. И еще одна очень важная особенность: в системе образования Камчатки никогда не было очковтирательства. И та оценка, которую ученик получал, отражала реальный уровень его знаний с максимальной достоверностью.

– Это, наверное, вообще отличает людей, живущих в суровых северных условиях?

– Да, пожалуй. Народ здесь, с одной стороны, открытый, доверчивый, а с другой – привыкший работать по-честному. Конечно, очень обидно смотреть на них сейчас, когда люди, всю жизнь трудившиеся на совесть, теперь не имеют ни достойной зарплаты, ни пенсии, ни сбережений, ни квартиры. А если учесть, что у нас сейчас более 40% учителей – пенсионного возраста, то есть над чем задуматься: кто здесь будет работать через несколько лет.

– А чем вы привлекаете молодых?

– Помимо северного коэффициента у нас есть специальная 50-процентная надбавка именно для молодых. Так, человек, только что пришедший в школу, получает такую же зарплату, как и проработавший в ней 20 лет. Да, с одной стороны, это вроде бы несправедливо по отношению к нашим ветеранам педагогического труда, но, с другой стороны, ситуацию как-то надо исправлять! Также решается вопрос относительно возвратных или полувозвратных ссуд на приобретение жилья для молодых специалистов. К сожалению, разговоры об образовательных кредитах, которые ведет наше Министерство образования и науки вот уже 5 лет, до сих пор остаются всего лишь словами, поскольку не подкреплены ни юридически, ни финансово. Они, на наш взгляд, могли бы несколько улучшить ситуацию с обеспеченностью педагогическими кадрами школ за счет выпускников вузов, получающих педагогическое образование в рамках госзаказа.

– Какова динамика в системе образования Камчатской области?

– Прежде всего это заметное снижение количества детей в школах. Когда я начинал работать в органах управления образованием, на Камчатке обучались порядка 70 тысяч школьников. Сегодня их почти в два раза меньше. Да, наша область по количеству населения небольшая, тем не менее на Камчатке около 300 образовательных учреждений различного уровня и более 88 тысяч человек, задействованных в этой системе. Понятное дело, что не будет учащихся, не будет и тех, кто их учит. Но, несмотря на то, что начиная с 90-х рождаемость резко упала, а из области на материк тогда уехало очень много работоспособного населения, мы постарались сохранить все учебные заведения. И нам это удалось. Естественно, пришлось всерьез заняться реструктуризацией, но за все годы закрылась лишь одна школа в поселке, где вообще остались три ученика – их мы решили возить в соседнее село за 25 километров. И сейчас во всех населенных пунктах Камчатки есть школы – либо начальная, либо 9-летняя, либо полная.

– А куда идут ребята после 9-го класса, если в их селе есть только 9-летка?

– Им предоставлена возможность посещать старшую школу в соседних селах либо идти в учреждения начального профессионального образования, поскольку за последние годы мы постарались открыть училища или их филиалы практически во всех крупных селах. Это оказалось выгоднее, поскольку дети теперь не нуждаются в общежитии и живут дома. Да и готовим мы для села именно тех рабочих, которые там необходимы, а непосредственно на месте процесс обучения более приближен к реальной жизни в этом же селе. Правда, иногда вопросы выгоды отступают на второй план, потому что когда мы понимаем, что больше ребятам идти некуда, то готовим специалистов даже по тем направлениям, которые здесь пока еще не востребованны. То есть работаем на перспективу, готовя оленеводов, рабочих для горнорудной промышленности.

– Значит, система НПО и СПО области удовлетворяет потребность в специалистах и рабочих руках с избытком, если вы можете себе позволить такое «перепроизводство»?

– Тут дело не в перепроизводстве. Я не открою секрета, сказав, что не только у нас, но и в целом по стране профтехучилища всегда создавались для решения двух задач – не только дать молодым людям специальность, но и решить социальные задачи, то есть чем-то занять их. Ведь КПД такого училища достаточно низок и отдача в сферу производства весьма незначительна – традиционно ребят забирали в армию сразу после его окончания. И хорошо, когда воинская специальность совпадала с гражданской. Но если по существу вопроса, то именно благодаря системе начального и среднего профессионального образования в области нет особых проблем с рабочими специалистами.

– А какие специальности сейчас у вас наиболее востребованны?

– На сегодняшний день – строители, матросы, судокорпусники, рыбообработчики, парикмахеры, бармены, работники торговли, гостиничного бизнеса, туризма.

– Как я понимаю, все эти направления здесь активно развиваются.

– Да, разумеется. Мы идем навстречу спросу рынка, но здесь есть проблемы, которые нам не решить в одиночку. В частности, вопрос социального партнерства, привлечения инвестиций в подготовку специалистов со стороны работодателей – крупных предприятий и частного бизнеса. Без этого нельзя. После передачи учреждений НПО с федерального бюджета на региональный нам нужно как-то выходить из положения и искать новые дополнительные источники финансирования системы. Но пока еще очень трудно изменить психологию работодателя, который привык получать от государства подготовленного специалиста, не вложив в него ни копейки. И к тому же не ясно, каким образом сделать этот процесс привлекательным с точки зрения налоговых льгот. Да, какие-то вложения многие делают и сегодня, но это же должно быть не узаконенной благотворительностью, а экономически выгодным для работодателя процессом. Для решения этих задач постановлением губернатора области создан координационный совет по проблемам социального партнерства. И мы очень рассчитываем на то, что этот орган поможет каким-то образом привлечь инвестиционный капитал со стороны частного бизнеса. Кстати, производственники уже начинают понимать всю важность вопроса – не случайно порядка 40% ребят мы готовим именно по договорам с предприятиями. Хотя, повторяю, эта проблема для нас очень важна.

Помимо этого мы планируем укрупнять учебные блоки, создавая ресурсные центры, где будут аккумулированы материальные и человеческие ресурсы, что поможет готовить специалистов более высокого уровня и более широкого профиля.

– Поделитесь опытом, как управлять образованием в условиях Крайнего Севера и в удаленности от Центра?

– Да, 15% наших школ и соответственно учащихся находятся в отдаленных и труднодоступных районах области, куда можно добраться либо по морю, но только в период навигации, либо самолетом, но только в хорошую погоду.

– То есть даже не вертолетом?

– До некоторых поселков вертолет может не долететь – далеко. Хотя, конечно, эти проблемы в других регионах, например для соседнего Корякского автономного округа, гораздо более серьезны. Поэтому мы не имеем возможности напрямую работать с теми школами, которые находятся на большом расстоянии. Мы пытаемся организовать управление через наших специалистов при выезде на место, а также стараемся курсы по повышению квалификации для учителей делать выездными. В любом случае в каждой школе, даже удаленной, руководство или специалисты отдела образования области появляются не реже раза в год. Сам я в самой удаленной школе – на Командорских островах, которые к Америке ближе, чем к нам, был полтора года назад. Там одна школа на сто человек и детский сад.

– И как там обстоят дела?

– Сложно. Многие педагоги уехали, поэтому сейчас приходится привлекать специалистов из других сфер и даже приглашать работать студентов. Да и подобные поездки нельзя назвать инспектирующими, скорее, это просто выездная помощь руководителям школ и учителям в каких-то вопросах. Точно так же интенсивно работает и наш институт повышения квалификации. Хотя, что касается аттестации учителей на высшую категорию, мы стараемся работать в заочном варианте, делать это дистанционно. Или смотрим, что из себя представляет этот педагог здесь, на курсах, либо посылаем нашего специалиста, который, выезжая в школу, работает сразу с несколькими учителями плюс решает многие другие вопросы. То же – с аттестацией школ. Но мы рассчитываем, что в этом направлении уже в этом учебном году нам серьезную поддержку окажет региональный центр дистанционного обучения, который был развернут недавно.

– Надо думать, без компьютеризации сети образовательных учреждений в этих условиях никак не обойтись.

– Да, мы выиграли конкурс в 2005 году и вошли в число 14 регионов, в которые Федеральное агентство по образованию поставило оборудование для дистанционного обучения – несколько серверов и 4 компьютерных класса. Это даст нам возможность не только обучать компьютерной грамотности учителей, но и развивать через сеть создаваемых в районах ресурсных центров систему оперативного управления образованием.

– Как связь, позволяет?

– Мы пока работаем с районами, с которыми налажено устойчивое телефонное сообщение. Есть предложения использовать мобильную и спутниковую связь. С последней сложнее, поскольку по схеме, предложенной Федеральным агентством по образованию, возникают проблемы со спутником, который сейчас не охватывает Камчатку, Корякский автономный округ, Чукотку и часть Магаданской области.

– Значит, нужно запустить еще один спутник?

– На самом деле вовсе не обязательно, можно всего лишь арендовать другой, благо в космосе их сейчас летает достаточно. Мало того, наши коллеги из высшей школы уже нашли такую возможность и пользуются спутниковой связью. Словом, перспективы есть, и мы готовы работать в этом направлении. Потому что в силу особенности нашего географического расположения и удаленности другого способа связи, кроме как спутниковый, в этих условиях мы не видим.

– Может, американцев попросить?

– На самом деле мы такой вариант прорабатывали. Да они и сами это не раз предлагали для школы на Командорах. Но наше Министерство обороны запретило.

Короче, обеспечение к 1 сентября 2007 года устойчивой связи с большинством образовательных учреждений и всех муниципальных образований области является приоритетным направлением деятельности наших муниципальных властей. Но параллельно с этим мы готовим и учителей к восприятию этого процесса.

– Как обстоят дела с информатизацией системы образования?

– Признаюсь, в этом плане мы несколько отстаем от многих других регионов, но это касается не снабжения школ «железом» – с этим все в порядке. Надо сказать, предметно заниматься этим мы начали 10 лет назад, то есть еще до реализации всех федеральных программ информатизации системы образования. И до 2001-2002 года мы были в числе одних из первых по количеству компьютеров на школу. Было приобретено много машин за счет средств бюджета и дополнительных источников финансирования. Правда, есть одна особенность: мы развивали образовательную среду на платформе Apple Macintosh. Хочу сказать, что техника, купленная еще тогда, работает до сих пор и не вызывает нареканий. А вот федеральные программы привязали нас к условиям, которые диктовал Центр. И ориентирует нас на IBM. Впрочем, это не помешало части школ до сих пор использовать Macintosh. Хочу сказать, что для удаленных территорий они более надежные, доступные, скоростные, к тому же гораздо лучше защищены от вирусов. Два недостатка: высокая дороговизна (хотя соотношение цена-качество здесь тоже достаточно хорошее) и нерусифицированность программ. Последний сейчас интенсивно исправляют.

– В связи с референдумом о присоединении Корякского автономного округа что вы можете сказать о перспективах развития этой территории?

– Одним из аргументов объединения этих двух субъектов Федерации выдвигают как раз необходимость создания единого образовательного пространства. А объединение даст единый бюджет, что гарантированно обеспечит систему образования средствами в рамках действующего законодательства. Ведь как бы сложно ни было, у нас в области зарплату и отпускные учителя получили вовремя, а у соседей с этим всегда были проблемы. Думаю, повысится и эффективность управления системой, когда требования и подходы будут едиными. Это также гарантированно обеспечит всех детей-сирот выплатами, даст возможность сетевого использования учреждений различного уровня в плане профильного обучения и профессиональной подготовки. Наконец, Камчатка уже 3 года в ЕГЭ, а Корякия – нет. И корякским выпускникам сейчас довольно трудно поступать в наши вузы и учреждения СПО. Мы сейчас отрабатываем технологию проведения единого госэкзамена для отдаленных территорий. Немаловажно, что повышать свою квалификацию корякские учителя уже сегодня ездят к нам.

– Кстати, Виктор Леонидович, Северокурильские острова, которые сейчас принадлежат Сахалинской области, к вам гораздо ближе. Может, и их тоже имеет смысл присоединить к Камчатской области?

– Мы не против. По крайней мере ни им, ни нам от этого хуже не будет.

Петропавловск-Камчатский