На краю земли

Если ты полюбишь Север, не разлюбишь никогда

Попасть на Чукотку непросто. Выбраться отсюда – тоже. Поэтому здесь остаются лишь те, кто сумел превозмочь тяготы и невзгоды суровой заполярной жизни, полюбить этот регион, расположенный дальше всех «от Москвы до самых до окраин». Когда-то давно сюда приехала учитель истории и обществознания школы №1 Анадыря Татьяна Андреевна НАПАЛКОВА. И теперь чукотская земля для нее стала почти родной.

«Стать историком я захотела еще в 6‑м классе»

Сама я родом из Республики Коми. Помню, однажды к нам пришла молодая учительница-практикантка Людмила Леонидовна, ее уроки были похожи на сказку. Это настолько меня потрясло, что я пришла домой и заявила родителям, что буду историком. Они, впрочем, отнеслись к этому довольно спокойно, мало ли какая идея придет в голову в этом возрасте. Но желание не пропало, оно стало целью всей жизни. Правда, когда после выпускного класса я подала документы на истфак рес­публиканского госуниверситета и сдала вступительные экзамены, оказалось, что не хватило всего одного балла.

Пришлось вместо педвуза идти в сыктывкарский педколледж №1, на социального педагога. Параллельно пошла работать – сначала во Дворец детского и юношеского творчества, а затем в русскую гимназию. И уже потом без экзаменов поступила на истфак. К сожалению, довольно скоро осознала, что социальная педагогика – это не мое. Сегодня, спустя 20 лет, я понимаю, что если бы сейчас пришла на ту же должность, то вполне смогла бы остаться работать и в этом статусе. Потому что социальным педагогом должна быть взрослая женщина с опытом жизни, у которой есть свои дети. А у меня детей не было, многие моменты я не понимала, даже плакала, когда посещала сложные семьи, где были пьяные мамы и голодные дети. Поэтому я сказала своему директору: «Все, ухожу, хоть уборщицей, хоть санитаркой, но только не социальным педагогом!» Но мой директор Людмила Леонидовна Сидорова меня удержала. Сказала, что ничего подобного, и если я учусь на истфаке, то буду преподавать историю у малышей и расти с ними. А поскольку уволился учитель ОБЖ и НВП, то мне дали и его часы. Научилась стрелять, надевать противогаз, маршировать…

«А потом пригласили поработать на Чукотку…»

– Сначала у меня были минимальные запросы, думала, что отработаю три года по контракту, куплю комнатку в малосемейном общежитии в Сыктывкаре и вернусь домой. Но судьба сложилась иначе…

Приехала посреди года, в декабре, и испытала шок. В самом Анадыре полярная ночь не особо ощущается, хотя солнца все равно не хватает. Моя родная Республика Коми тоже не тропики, поэтому холод меня здесь не испугал, а вот что сразило наповал, так это то, что тут совсем нет деревьев! Поначалу даже плакала. А потом постепенно смирилась. Но когда спустя несколько месяцев прилетела в Москву на какое-то мероприятие, то была готова обнимать каждую встречную березку.

Есть регионы, откуда все хотят убежать. А есть регионы, куда, наоборот, все хотят попасть. Не только потому что тут высокая зарплата, просто это сильно меняет как самого человека, так и отношение к нему. Чукотка – особый регион. Здесь сразу видно, кто приехал недавно и уедет очень скоро, а кто задержится, но все равно уедет. По своим ученикам вижу – достаточно многие возвращаются. Потому что Анадырь – хороший старт для будущего в плане записи в трудовой книжке и начала трудовой карьеры. Как и везде, многие наши дети, оканчивая вузы на материке, не могут найти там работу, потому что у них нет стажа. Но у них всегда есть возможность вернуться домой. Родина – она для всех родина, влечет к себе через годы и расстояния. Правда, мои родители говорят, что не знают уже, где она у меня теперь. Но все-таки в Коми я прожила 22 года, а на Чукотке – всего 17, так что еще рано делать выводы.

«Не в деньгах дело»

Есть такое избитое советское выражение: «Север затягивает». Поверьте, это так. И виной тому не обязательно высокие зарплаты. Далеко не все здесь получают те заоблачные суммы, о которых ходят слухи на материке. Да, по статистике, учителям ЧАО платят больше всех в РФ. Но мы же тоже работаем вовсе не на одну ставку, у большинства из нас по 40 часов нагрузки, совмещение, куча кружков. На 18 никто не работает, на эти деньги здесь нереально прожить даже с северными надбавками. Потому что килограмм огурцов или помидоров у нас стоит 850 рублей, картошки – 450 рублей. Вы бы смогли так?

В общем, Север надо принять и полюбить. Если человеку это удается, он сможет там остаться работать и состояться как профессионал, как учитель. Я за все эти годы наблюдала очень многих, кто приезжал с блестящими характеристиками, но потом убегал уже через полгода. Не могу сказать, что мы их не приняли. Скорее это они не приняли Чукотку. А вот я, не в обиду будет сказано всем южным республикам, хоть и остаюсь выходцем из своей родной Коми, не променяла бы свою анадырскую школу на любую другую в Сочи, Ставрополе или Воронеже.

«Если друг в беде, надо обязательно помочь»

Одно из качеств, которым на Чукотке очень дорожат, – особое северное братство. Есть что-то уникальное в нашем замкнутом существовании, в Анадырском лимане, в этом маленьком городке, где все друг друга знают едва ли не по имени. Это сплачивает, но одновременно и накладывает очень высокую ответственность. Скажем, поехал ты в отпуск на большую землю и потратил все, что было. Что делать? На самом деле достаточно просто позвонить своим землякам, и можно гарантировать – в течение часа получишь минимум три перевода. Потому что все прекрасно понимают: нельзя товарища оставлять в беде. А на материке без денег беда! Но ведь и ты тоже поступишь по отношению к ним точно так же, даже не задумываясь. Здесь не важно, кто ты по профессии – врач, учитель, охотник или электрик, здесь главное – какой ты человек. Поэтому люди сюда едут, конечно же, за длинным рублем, но остаются только те, для кого есть более высокие ценности.

«Принять иль не принять? Вот в чем вопрос…»

На самом деле конкурсное движение учителей года надо тоже либо принять, либо нет. Оно тоже захватывает, затягивает, тут тоже есть конкурсное братство, когда люди помогают друг другу, не обращая внимания, кто и откуда родом, ведь все находятся в одном информационном пространстве, культурном конкурсном поле.

Но если говорить откровенно… В Грозном я наблюдала за ходом проведения конкурса, за нашими организаторами, я восхищена их стойкостью, они проделали огромную работу. Да, здесь очень много полезного, интересного, нужно много времени, чтобы все это переварить и переосмыслить. Видно, что проведена колоссальная работа. И все же отношение к конкурсу у меня неоднозначное. Будь я помоложе, имей за плечами всего лет 5‑7 стажа, наверное, смотрела бы на все это с куда большим восхищением. Но сейчас могу сказать честно: все-таки конкурс показан тем, кому не больше 35 лет, такие педагоги тут чувствуют себя максимально комфортно.

Конечно, я тоже прошла через все конкурсные испытания и ничуть в себе не разочаровалась. У нас было очень лояльное, грамотное и авторитетное жюри. Поначалу боялась, думала, что разнесут в пух и прах. Оказалось, нет, все замечания были высказаны очень деликатно и дипломатично. Мне удалось донести идею своего урока до детей и до жюри, думаю, что урок удался. Дети просто замечательные, отношение к учителю со стороны организаторов очень теплое.

Но вот что мне не понравилось, так это то, что записи конкурсных уроков становятся доступными только много дней спустя. А очень хотелось бы посмотреть уроки своих коллег прямо там, на конкурсе. Именно момент обмена опытом на конкурсе, очень важный сам по себе, продуман довольно слабо. И как это улучшить, я тоже пока не знаю, но проблема есть, и о ней говорят все. Мы приезжаем из 85 регионов, все конкурсанты – люди очень неординарные, с массой идей и наработок, хотелось бы поделиться всем этим добром, обсудить какие-то вопросы и проблемы, но у нас просто нет времени на общение, как обычное, живое, человеческое, так и чисто профессиональное! У нас отличная программа, все очень интересно. И все-таки стоит выделить несколько часов, чтобы собрать педагогов по предметным областям и подбросить им на обсуждение какую-нибудь самую актуальную проблему. Или предложить самим определить, что для них наиболее важно сегодня. Ведь проблем-то у нас предостаточно, и мы могли бы в ходе профессионального обсуждения что-то предложить для их решения, ведь собрались, повторяю, победители региональных конкурсов. И это без всяких шоу, развлечений, перетягивания одеяла на себя. Просто живой диалог. Но этого нет, по крайней мере, условия для этого не созданы, и каждый выходит из положения, насколько у него хватает сил.

Поэтому, когда нам сказали, что, если кто-то не попал в «пятнашку», можно провести мастер-классы, я отказалась сразу. Мне кажется, такой формат – это какая-то попытка взять реванш, а хотелось бы просто поговорить без желания кому-то что-то доказать. Я, к примеру, на конкурс привезла 12 флешек, забитых самыми разными методическими материалами. И была готова просто все это скинуть и подарить тем, кто сюда приехал. А оказалось, что никто этим не поинтересовался, всем нужны были только мои баллы, полученные на испытаниях.

«Расстояния не помеха? Ну-ну…»

Конечно, можно сказать, что все свои наработки и материалы надо было разместить на своем конкурсном сайте, который как раз и существует, чтобы хранить разного рода информацию и обмениваться опытом. Но это отдельная история. У меня за сайт очень низкие баллы, и это понятно, я же его делала специально для конкурса. Вы, люди с материка, не понимаете наших проблем! У нас на Чукотке, в Анадыре, крайне низкое качество интернет-связи. Чтобы выложить в Сеть или скачать оттуда одну-единственную презентацию, мне приходится тратить очень много времени. Поинтересовалась у коллег-конкурсантов, сколько времени у них уходит, чтобы скачать один фильм из Интернета. Они удивляются и говорят, что уже давно фильмы не качают, а смотрят их онлайн. А для меня это шок, потому что мы вечером ставим на закачку, а к утру, дай бог, процесс завершится. И даже фотографии с конкурса мне очень сложно посмотреть, если они лежат на каком-нибудь облачном сервисе, а не переданы лично, из рук в руки, на материальном носителе. Ведь качественные фотографии весят много, а значит, и качаются долго.

Поэтому, когда говорят, что послеконкурсное движение – это активный обмен информацией по горизонтали, между участниками, для меня не совсем понятно, как это реализовать чисто технически. Я здесь, вы там, и что дальше? Плюс ко всему на Чукотке нет как такового клуба «Учитель года», хотя сами учителя есть, и немало. Поэтому надо обязательно предложить нашему Департаменту образования и науки организовать такой клуб. Он нужен всем!

Надо чаще встречаться, скажете вы. Да, но, чтобы попасть на конкурс в Грозный, я потратила 80000 рублей. Правда, наш департамент нам все оплатил, за это им огромное спасибо. А вот после конкурса любые путешествия только за свой счет и в свободное от работы время. Сами понимаете, это нереально. Конечно, наши педагоги тоже периодически выезжают в центральные регионы для участия в разных семинарах и конференциях. Но совместить одно с другим довольно сложно.

Хотя, думаю, эти вопросы все равно надо поднимать, затрагивать. Потому что конкурсанты могут и должны отстаивать честь своего региона не только во время конкурса, но и после него. И ведь им – нам – есть что сказать!

Вадим МЕЛЕШКО, фото автора