«На безымянной высоте»

Год назад на экраны вышел фильм «На безымянной высоте» и сразу завоевал успех у зрителей. Мы беседуем с его создателем режиссером Вячеславом НИКИФОРОВЫМ. Он – лауреат премии Ленинского комсомола Белоруссии, заслуженный деятель искусств Белорусской ССР, лауреат Государственной премии СССР 1986 г. за фильм «Отцы и дети». Работал над фильмами «Зимородок», «Сын председателя», «Обочина», «Год 41-й» из сериала «Государственная граница», «Благородный разбойник Владимир Дубровский», «Душа моя, Мария», «Рейнджер из атомной зоны». Участвовал в телевизионных проектах «Убойная сила: китайский квартал», «Империя под ударом: Бастард» и других.

– Вячеслав Александрович, вы обращались к военной теме задолго до создания мини-сериала «На безымянной высоте»?

– Первый свой военный фильм «Зимородок» я снял сразу после института. Сериал «Государственная граница» известен зрителям. Я работал только над пятым его фильмом «Год 41-й». Картина рассказывает о начале Великой Отечественной, пограничниках, которые первыми приняли на себя удар врага. Из документов известно, как мужественно они сражались.

В фильме играли Арчил Гомиашвили, Марина Левтова, Евгений Леонов-Гладышев. Время работы над этой лентой вспоминаю как счастливое, настолько четко и красиво было налажено сотрудничество с пограничниками.

– Спустя столько лет вы решили вновь вернуться к теме войны. Почему? Связывает ли что-либо лично вас с Великой Отечественной?

– Мой отец партизанил на Северном Кавказе. Был журналистом, издавал партизанскую газету в отряде. Мой родственник капитан Николай Решетников удостоен звания Героя Советского Союза. И я сам – ровесник войны.

Война – великая тема. В ней все страсти, чаяния, интересы, прошлое и будущее. Конечно, ее нельзя сравнивать с животворными символами, с эпохой Возрождения. Но такие катаклизмы выявляют все худшее и лучшее не только в людях, но и во всем миропорядке. Понадобится еще немало усилий, чтобы раскрыть эту тему, показать роль в войне нашей армии, страны и народа.

У нынешнего молодого поколения, на мой взгляд, вновь растет интерес к Великой Отечественной. Все-таки, наверное, история – явление долговременного действия, пускает ростки, оставляет память в генах, и люди, прежде всего творческие, могут осознать это движение души. Молодые актеры, которые играли в фильме «На безымянной высоте» (Виктория Толстоганова, Алексей Чадов, Владимир Яглыч и другие) говорили мне, что считают большой честью сниматься в картине о войне.

– Насколько сценарий связан с реальными событиями? Или он полностью вымышленный?

– Трудно сказать. Для меня была важна не оригинальность ситуации. Прежде всего хотелось выразить человечность молодых, сумевших остаться людьми в экстремальной обстановке.

Человек на войне не может постоянно жить мыслями о ней, тем более о смерти. Даже в такой ситуации его волнуют обычные заботы, а сердце жаждет любви, доброты. Доброта на войне, на мой взгляд, – не проявление слабости, наоборот, основа всего, в ней – моральная сила человека. Поэтому хотелось показать, что даже на войне люди оставались людьми. Наверное, актерское обаяние слилось с этими намерениями.

Я хотел сделать своих героев очень юными, лет по 18-20. Так и получилось. Сыграли роль и личностные данные актеров. Они отнеслись к фильму не только как к работе, но и как к теме, которая их по-человечески волнует.

– По сценарию у героев ленты разные военные профессии: разведчик, снайпер, начальник особого отдела… Как удавалось актерам вживаться в образы?

– В этом плане неоценимую помощь нам оказало Минобороны Республики Беларусь, особенно военный консультант полковник Андрей Китов. У него было двое помощников, один из них – снайпер-спецназовец. Консультанты произвели огромное впечатление на съемочную группу не только как классные специалисты, но и как интересные, обаятельные люди. Виктория Толстоганова перенимала у настоящего снайпера тонкости поведения, профессиональные навыки. Я видел, с каким энтузиазмом она это делала.

Молодой актер Владимир Яглыч играл лейтенанта-разведчика. Он подружился с полковником Китовым и однажды, когда снимали последние сцены боев, подошел ко мне и сказал: «Вячеслав Александрович, я могу пролежать под танком, когда он будет проезжать надо мной». Я ответил: «Какой к черту танк! Он рядом проходит, и то земля дрожит!» Но Володя произнес: «А я уже четыре раза так делал, тут все просто!» И кивнул на стоящего в стороне Китова. Когда я понял, что это не шутка, подумал, что Китов все-таки плохому не научит. Он был для нас авторитетом.

Потом у меня, правда, из-за этого возникли небольшие проблемы с администрацией картины: дескать, зачем пошли на такой риск? Пришлось возразить, что поздно волноваться, так как все уже снято. Конечно, риск присутствовал, временами у меня сердце обрывалось. В один из моментов съемок показалось, что локоть Володи попадает под трак танка. И сквозь грохот услышал, как Китов кричит Яглычу: «Осторожней, Вовочка!» Взволнованно кричит, как сыну. Зато в фильме кадр подлинный, мы старались оставить как можно больше подобных кадров.

– С чем связано, что мини-сериал снимался в Белоруссии?

– Причин несколько: во-первых, по сценарию, действие происходило там; во-вторых, там находился исполнительный продюсер Глеб Шпригов; в-третьих, приближалось 60-летие освобождения Белоруссии. Наконец, совместная работа служила напоминанием, что мы все-таки единая страна, единый народ…

– Что было снимать сложнее всего?

– Прежде всего батальные сцены, потому что они связаны с техникой, с четкой организацией. В картине, например, были задействованы настоящие ППШ и «шмайсеры», заставить стрелять которые из-за износа было очень тяжело. Бывало, актеры разыгрывали ответственную сцену со стрельбой, и в последний момент оружие заклинивало. Сопровождаемое руганью, оно летело на землю, все приходилось переигрывать заново. А ведь на эти дубли уходило немало дорогой пленки.

Белорусская сторона позволила нам задействовать несколько танков, мы их закамуфлировали под «ИСы» и «тигры». У кого-то, знаю, после просмотра возникли нарекания – местами заметно, что закамуфлирован современный танк. Но как можно строить на этом критику? На мой взгляд, люди ведут разговоры об этом либо по наивности, либо целенаправленно, чтобы снизить общее художественное впечатление от картины. Ведь мы видим американские фильмы, где русских показывают в лаптях, доводя все до абсурда. Кино – вещь достоверная, и каждый, заметив неточность, вправе сказать о ней что угодно. Но не надо выплескивать дитя вместе с водой, критиковать все без разбора. Я уверен, 90% зрителей не будут изучать по фильму конструкцию военной техники, для них важно совсем другое. К тому же надо помнить, что телесериалы являются низкобюджетным кино, спасительным для российского кинематографа. Поэтому мы не могли построить, например, макеты танков, похожие на реальные, это сожрало бы всю нашу смету.

– Расскажите о ваших творческих планах. Планируете ли вновь обратиться в военной теме?

– Сейчас меня больше интересует историческая тематика. Хочется показать то, что в свое время многие политические и иные конфликты, схожие с современными, были решены. Взять хотя бы Северный Кавказ. Ведь его жители находили общий язык с представителями Российской империи. А сколько раз в прошлом жители Кавказа обращались за помощью к России, а не к «американскому дядюшке»? Сейчас же там к власти часто приходят неофиты, которые начинают перекраивать историю. Люди должны понимать, что враждовать политически и экономически невыгодно, все войны неизбежно приводят к миру. Поэтому все проблемы надо обсуждать за столом переговоров. Но садиться за него лучше, все-таки имея руки и ноги, а не полными инвалидами… Мне бы хотелось создать картину такого плана. Хотя если бы попался интересный военный сценарий с хорошим техническим и материальным обеспечением, с удовольствием взялся бы и за него.

Кстати, один из моих последних проектов – 12-серийная мелодрама «Карусель» – тоже имеет отношение к людям в погонах. Ее герой – военный врач, капитан, побывавший в Чечне, перенесший плен, вернувшийся домой к верной жене, которая все это время ждала его. Вдохновляющим примером мне послужила судьба российского генерала Романова. Однажды я видел по телевизору сюжет, посвященный ему. Меня впечатлил рассказ его жены о том, что Романов уже может реагировать движением глаз на разные события, посетителей, и она по глазам определяет его реакцию на происходящее. Когда она говорила, в голосе звучали такие надежда и любовь, что я подумал: «А ведь это для нее истинное счастье, что у мужа появились проблески сознания! Эта женщина будет до конца дней нести свой крест!» Какое подвижничество, какая вера! Это как урок нам всем. Такие примеры помогают многим людям жить и одолевать свои проблемы…