Мы и наши дети

Первые уроки любви каждый из нас получает в семье. Все виденное, услышанное, воспринятое в юные годы не забывается, а входит в состав того, что называется строем души. Сегодняшние письма – это откровения разных людей. Они о том, что им дала и дает семья, и о том, как это важно – любить и быть любимым… Об опасности утраты такой любви нас предупреждают пророческие строки. И наступит конец века, когда по причине умножения беззакония во многих охладеет любовь…

С юности люблю фильм «». Добрый фильм о враче, воспитывающем отказных детей. Казалось, тема давняя, а звучит сейчас очень остро, когда в стране тысячи таких детей.

Дети Дон Кихота

С юности люблю фильм «Дети Дон Кихота». Добрый фильм о враче, воспитывающем отказных детей. Казалось, тема давняя, а звучит сейчас очень остро, когда в стране тысячи таких детей.

Я не хочу клеймить, искать слова в адрес матери, оставляющей ребенка. Предательству нет объяснения, оправдания.

И все-таки одной такой маме я говорю свое большое человеческое спасибо за дочь, которую она мне подарила 20 лет назад, отказавшись еще в роддоме от своей крохотной дочурки.

И когда ее, семидневную, я увидела впервые, сердце дрогнуло, испугалось. Мне, матери тогда уже двенадцатилетнего сына, подумалось: а смогу ли выходить крошку?

И в эти первые дни на Земле моей дочери я каждый вечер, молясь за нее, говорила спасибо той далекой холодной молодой женщине.

Я благодарила, а в голове стучала мысль: как она там, далекая, незнакомая женщина по имени Лариса, написавшая леденящие строки: «Я отказываюсь!..» Отказываюсь от счастья. Разве можно спокойно, мирно жить с собой, зная, что ты предал того, кого вынашивал под сердцем?! И моя дочь плакала часто на моих руках. Сначала не могла найти этому объяснения, потом поняла: у нее, крошечки, отложилось в сознании страшное желание матери бросить ее. И этот страх пронзает крохотное сознание своей болью. Иначе чем можно объяснить тот нервный статус, о котором будут говорить врачи, у дитя, рожденного от молодой, здоровой женщины. Прошло двадцать лет. И эта отказная в прошлом девочка становится красивой молодой девушкой, студенткой университета. Мы счастливы с ней. Она ничего не знает о своей детской трагедии. Никто и ничто не напоминают ей об этом.

А в моем больном, стареющем сердце по-прежнему звучит «спасибо» родившей ее женщине. И иногда слышится далекое, гулкое ответное «спасибо», адресованное нам, нашей семье…

Убеждена, что в нормальном, здоровом обществе не бывает или почти не бывает брошенных детей. Тогда в каком обществе мы живем?..

Тамара КИРИЛЛОВА, Москва

P.S. По понятным причинам фамилии и имена в письме изменены.

Без мамы плохо

Пишу в газету, может, мама прочтет мое письмо. Я хочу, чтобы мы были вместе, потому что без мамы плохо. Но она в последнее время ходила печальная и ругала папу, что он без работы. А потом уехала, говорят, в Москву на заработки. Мама у нас умеет многое. Она печет вкусные пирожки, вяжет свитера. И еще она хороший маляр. В нашем доме так было уютно.

Мне тяжело, особенно когда отец пьет, и бабушка тоже тянется туда же. Может, и будет счастье и доброта в нашем доме, но уже не такая, какая была много лет назад. Бабушка говорит, что мама заработает много денег и заберет нас отсюда. И мы будем жить в большом красивом городе. Но мне нравится и здесь, только бы мама рядом была. Не нужны нам ее деньги.

Геннадий МАШКОВЦЕВ, 12 лет, Удмуртия

Там, где ты

Вот уже пять лет, как тебя больше нет. Иногда на занятиях что-то ударит в голову, и я вспоминаю, как мы с тобою из жарко натопленной бани, напарившись дубовыми вениками, выбегали – и в пруд, около нашего сада, где ты обычно отдыхала в кресле-качалке, накрывшись легкой простыней. Вода холодная. Хорошо! Ты закаленная у меня, моя милая. А потом около печи ты рассказывала мне о своей молодости. Ты говорила, как за тобой ухаживали парни, и давала мне советы. Все, что ты мне советовала, я помню.

…А помнишь, когда я смотрела мультфильм о потерянном мамонтенке, а в конце все время ревела навзрыд, ты меня успокаивала и говорила: «Что ты, что ты, глупышка! Ведь он нашел свою маму, и им будет хорошо вместе, она будет за ним ухаживать, любить и ласкать. Не плачь, не плачь!» И я успокаивалась, наверное, от твоих крепких, теплых объятий и засыпала на твоих руках, а ты мне все пела и пела…

Мамочка, если бы ты только знала, как мне без тебя плохо, мне даже некому в жилетку поплакаться, не с кем поделиться душевной тревогой или радостью. Нет, не потому, что у меня нет подруг (хотя ты сама говорила: не скажи подружке, а скажи подушке), просто своими бедами и победами, горестями и радостями я привыкла делиться только с тобой.

Я никогда не забуду, как ты поддержала меня, когда я в первый раз влюбилась. Я пришла домой легче ветра, яснее солнца, свежее морской волны, игривее языков огня в печи. Обняла тебя, рассказала о нем. Ты разрешила мне в этот вечер прийти домой попозже, чем обычно. Я впервые в жизни накрасила губы помадой, ресницы тушью и подушилась твоими духами, как сейчас помню, они назывались «Элизие», их я тебе подарила на день рождения. Ты тогда меня корила за то, что я вместо того, чтобы покупать в столовой булочки, копила деньги на подарок тебе.

Я ушла счастливая, но вернулась домой, как обычно, потому что ты волнуешься, ждешь, прислушиваешься к голосам на улице, к шагам. Я не хотела, чтобы ты волновалась, потому что ты самая-самая лучшая мамочка на свете.

Мамуля, ты всегда хотела, чтобы я добилась в жизни вершин, чтобы много увидела. Твоя мечта, по-моему, сбывается, меня от нашего университета направляют в Латвию на учебу с возможным проживанием. Сначала я хотела отказаться, но вспомнила твою мечту и согласилась.

Мне кажется, что здесь всегда дождь, пасмурная погода, а там, где ты, – солнце светит, птицы поют, цветы благоухают, и воздух чистый и свежий круглый год.

Твоя дочь Татьяна. Псковская область