Мои университеты (автобиографический очерк). Педагогический старт

​Когда я сообщила своим коллегам по крупному московскому издательскому дому (назовем его «N», как принято у классиков), что собираюсь покинуть пост заместителя руководителя отдела рекламы одного из изданий, чтобы пойти работать по специальности (то есть учителем в школу), на меня посмотрели, мягко говоря, с удивлением.

Некоторые коллеги даже не постеснялись покрутить пальцем у виска. Для меня же это решение было не то чтобы хорошо обдуманным, нет… Оно просто пришло ко мне в какой-то момент в голову уже готовым и сформировавшимся. Вдруг я просто поняла, что для меня так нужно, и стала идти к намеченной цели, то есть искать работу в школе.Я поступила в 17 лет на вечернее отделение филологического факультета МПГУ не потому, что не прошла на дневное: на очное отделение я передумала поступать в последний момент, так как решила для себя, что так будет проще завоевать желанную финансовую независимость от родителей. Мне это удалось: примерно в одно время с началом учебы на первом курсе я стала работать менеджером в рекламном отделе журнала, о котором уже упомянула. Здесь же и служила верой и правдой долгих 7 лет (я работала там все 6 лет учебы в специалитете и еще один год, пока училась на первом курсе уже в магистратуре).В тот момент я и не думала о работе по специальности, впрочем, как и 90% моих однокурсниц. Однокурсников у нас было два или три на 50 человек, а к шестому курсу остался и вовсе лишь один однокурсник, самый стойкий. Я поступила именно на филфак, так как с девятого класса ходила в Школу юного журналиста при МГУ, но классе в десятом поняла, что на бюджет в этот вуз я не пройду, а обучение на договорной основе мы с родителями не потянем. К одиннадцатому классу желание учиться на журфаке стало потихоньку сходить на нет, а гуманитарные наклонности остались – вот так я и оказалась в старейшем и знаменитейшем здании МПГУ на Малой Пироговке. Наш факультет с годами я полюбила всей душой вместе с его волшебной атмосферой, чудесными преподавателями старой закалки (в хорошем смысле! Будто бы из прошлого!) и вместе с полнейшим отсутствием удобств и комфорта, то есть со всеми его плюсами и минусами.Почему же спустя 7 лет я все-таки начала разыскивать вакансии учителя русского и литературы? Думаю, сделало свое дело удивительное филфаковское образование, со временем действительно делающее из первокурсниц (вчерашних школьниц) с типичными смутными грезами о дискотеках, «мерседесах» и бриллиантах в голове у большинства настоящих идейных филологинь. Если в 17 лет я мечтала о независимости от родителей и престижной работе, то в 23-24 года – спустя несколько лет и после сотни книг – меня стала беспокоить иная сторона дела: захотелось чувствовать ощутимую пользу от деятельности, к тому же я поняла, что не хочу в 50-55 и более лет работать менеджером или даже руководителем отдела по продажам чего-либо.Приступая к поиску работы в столичном образовательном учреждении, я нескромно считала, что меня буквально оторвут с руками (это с моими-то знаниями, навыками, коммуникабельностью и почти красным дипломом без троек! А как меня на педпрактике хвалили!). Но какое же это было заблуждение! Подойдя к делу обстоятельно, я составила таблицу с названиями/номерами и контактами школ ВАО и в весенне-летний период обзвонила более 150 из них, на собеседования меня в итоге пригласили лишь в 4 места… В остальных учреждениях, даже если были подходящие вакансии, меня не звали на встречу после того, как узнавали об отсутствии опыта работы. Все руководители и сотрудники канцелярий в один голос твердили по телефону о том, что «это же русский язык, экзамены, ответственность!»Итак, спасибо руководителю подразделения, под началом которой я и сегодня тружусь, за то, что поверила в меня и взяла на работу без какого-либо педагогического стажа в колледж автоматизации и информационных технологий №20 учителем русского и литературы.Сегодня я взираю на мир с высоты своего педагогического стажа длиною в целый год, сейчас уже идет второй. Может показаться, что это совсем немного, но за это время я многое успела попробовать: была классным руководителем выпускного девятого класса в профшколе при колледже, сдавала с двумя классами ОГЭ по русскому, была педагогом-организатором, вела по 29 часов в неделю… Одним словом, нагрузки мне обычно хватает.Что я могу сказать о своих ощущениях и впечатлениях от всего происходящего? Мне бывает сложно или очень сложно, я постоянно что-то не успеваю доделать, подготовить, проверить, постоянно сомневаюсь в том, правильно ли я себя повела в той или иной ситуации, но моя теперешняя работа мне интересна, и я ее чаще всего люблю. Только мои домашние никак не привыкнут к тому, что работа моя не заканчивается и дома.Вообще у учителей литературы принято, когда готовишь конспект, подбирать эпиграф к уроку. Как правило, эпиграф берут из творчества одного классика и приводят для того, чтобы объяснить значение творчества другого классика обучающемуся. Не так давно я увидела в Интернете цитату (не знаю, к сожалению, кто ее автор), и она идеально отражает мое состояние и понимание профессии. Звучит эта крылатая фраза так: «Работа учителя напоминает мне драку, которую нельзя выиграть и нельзя бросить». Действительно, преподаватель, в моем понимании, обязательно должен быть настоящим борцом по натуре, энергичным и бесстрашным. Только так можно что-то важное передать подрастающему поколению, распространить какие-то идеи, внушить какие-то знания, бороться за продолжение традиций и вечные ценности и побеждать.Вот, пожалуй, и все, что я хотела рассказать. В завершение моего послания приведу несколько пунктов, в которых перечислю некоторые вещи, которым я научилась за время работы учителем и которыми горжусь:    В сентябре прошлого года, ведя урок, я была сродни неопытному водителю и чаще всего смотрела в каком-нибудь одном направлении: или только на доску, или только на отвечающего у доски или с места ученика, или в учебник, или в свой конспект. Я не понимала, откуда берутся те пластмассовые детали, которыми мои гиперактивные девятиклассники пытались попасть друг другу в голову. Поняла я, откуда они берутся, когда от утяжелителей в жалюзи уже ничего не осталось… Прошел год, и мой слух стал столь тонким, а глаз столь зорким, что мне удается заметить брошенный учеником с последней парты в сторону товарища кусочек ластика диаметром в несколько миллиметров. Но теперь только редкий смельчак отваживается на такие демарши в моем кабинете.    Раньше, чтобы успокоить класс, группу, я повышала голос, сейчас стараюсь в таких случаях говорить тише. И, что меня особенно радует, я научилась взглядом, без слов, давать понять провинившемуся обучающемуся, что телефон или планшет давно пора спрятать.    За год я почти научилась не употреблять при учениках, объясняя им что-нибудь, такие слова, как «редукция гласных», «коннотация», «этимология» и «хронотоп». И стала заметно чаще приводить примеры из жизни, понятные всем, используя для этого не абстракции, а такие предметы, как стол, доска и айфон.Вот такие вот маленькие победы. Но я надеюсь, что это только начало.Ирина ПАНАРИНА, учитель русского языка и литературы КАИТ №20 (подразделение «АВТО»)