Мнение

“Гуманитарии” – это ругательство?

На базе нашей школы несколько лет назад создан технический лицей. Параллель “А” всех классов, начиная с 5-го, обучается по программе, составленной совместно с преподавателями автодорожного института. Здесь ребятам в углубленном объеме дают знания по математике и физике, а количество часов по гуманитарным предметам сведено к минимуму. Разумеется, дети сюда подбираются сильные, поскольку есть из кого выбрать – у нас в средней школе по 5-6 классов параллели. Практически все выпускники лицея поступают в вуз, с которым у нас деловые и дружеские отношения.
Но вот в старшей школе из года в год возникают одни и те же проблемы. У нас традиционно всего два десятых и одиннадцатых класса. Естественно, если ребенок головастый, ему одна дорога – в “умный” лицейский класс. Но если у него иной склад ума, если ему совершенно не нужно 10 уроков физики в неделю? Остается класс “Б”, словно в насмешку названный “гуманитарным”. Здесь собраны все, кого отсеяли или не взяли в лицейские классы по причине плохой успеваемости. Им перепадают лишь крохи с барского стола, ведь лучшие педагоги работают в лицее, там практически нет вакансий. А у нас из-за этого нет возможности получить полноценное образование. Нас такая модель школы не устраивает!
Виктория ТУБЕЛЬСКАЯ,
ученица 10-го класса
Солнечногорск,
Московская область

Обрезка кроны древа познания

Говорят, что в профильных классах дети лучше осваивают отдельные предметы, достигают гораздо больших успехов в изучении химии, экономики, иностранных языков. Действительно, это вполне реально, особенно если ребенок любит именно эти предметы и получает по ним углубленные знания. Однако, дорогие коллеги, давайте задумаемся вот над чем: все мы прекрасно знаем, что очень многие дети талантливы едва ли не во всем. Доказательством этому может послужить сравнение списков учеников, которых школа направляет на предметные олимпиады, интеллектуальные марафоны, турниры эрудитов и т.д. Там очень часто одни и те же фамилии! И мы прекрасно знаем, что если Иванов умный и способный ученик, то нужно развивать его не только по биологии и географии, но также по русскому языку, физике, информатике и т.д. И он сам потом за это поблагодарит нас, когда в жизни потребуются знания из разных областей наук. Он поступит в тот вуз, который ему нравится, и без профильных классов, однако, если его принудить к выбору профиля, это сделает его учеником слишком похожим на узкого западного специалиста, который не понимает всего, что выходит за рамки его компетенции. Не рано ли мы беремся за профилизацию?
Николай СУТОРМИН,
педагог, пенсионер
Брянск

Заложники вуза

В подавляющем большинстве своем профильные классы в некоторых школах, а также сами профильные и многопрофильные школы у нас создаются с единственной целью: помочь детям поступить в тот или иной вуз. Надо признаться, они свою задачу выполняют. Но скажите на милость, разве подготовка в вуз – это именно то, к чему должны стремиться все мы, если уж речь идет о том, чтобы все школы сделать профильными? Разве не говорили мы тысячи раз о том, что количество поступивших в институт выпускников – вовсе не показатель успешности обучения в школе?
Думаю, идея создания профильных школ по всей стране во многом лоббирована представителями высшей школы. Ведь им очень удобно, чтобы программу первого (а иногда и второго) курса ребята начинали изучать уже в школе. А все разговоры о том, что это делается во благо самих детей – лишь прикрытие стремления разгрузить вуз за счет углубленного обучения по профильным программам старшей школы.
Евгения КОВАЛЕНКО,
студентка 1-го курса педагогического университета
Москва

Моя дочь рано стала публиковаться в молодежной прессе и видела себя только журналистом. Но в профильный класс гуманитарного направления ее не приняли: туда брали только с отличными оценками по английскому. Кроме значительного “благотворительного взноса”, надо было сдавать еще 3 вступительных экзамена и пройти тестирование у психолога. Все лето она промучилась, но попала только в базовый класс. А теперь она отлично учится на факультете журналистики.
Сына мы мучить не стали: отдали его в частную школу в общий класс. Интересы его еще не сформировались. Возможно, что и вуз ему придется сменить в процессе учебы, и специальности менять в зависимости от того, что будет востребовано на рынке труда.
Все мои однокурсники и знакомые сменили по нескольку сфер деятельности: филологи стали заниматься менеджментом, биологи – банковским делом, физики создали знаменитую рекламную фирму, чьи забавные “ролики” крутятся по миру. На наше счастье, в наших школах не было профильных классов, но были прекрасные эрудированные учителя, развивавшие детей разносторонне, иначе бы мы, поколение сегодняшних сорокалетних, не выжили бы в годы кризиса.
Елена ГОРЯЕВА,
преподаватель университета
Кемерово

Нам бы в мае до Шекспира добежать

Преподаю литературу в математическом классе и все время переживаю, что за три часа в неделю не смогу дать им даже необходимого минимума. Материал по литературе конца ХХ века приходится давать за один час, обзорно. Едва успеваешь перечислить фамилии от Бондарева до Пелевина, что там в математически устроенных головушках остается? А ведь еще надо бы что-то о зарубежной литературе “намекнуть”! К концу мая едва успеваем до Шекспира добежать, а про Данте остается сказать лишь, что он… был.
Программы (да и учебники) по литературе для математических классов анекдотичны. Не все из этих ребят займутся математикой в жизни. Но многие обнаружат, что не прониклись в школе ни алгеброй, ни гармонией. На подготовительных курсах в университете ребята из математических классов отвечают так: “Ну это тот, который второй по величине после Пушкина”. Ужасно жаль их…
Татьяна ЧАЛКИНА,
преподаватель 126-й школы
Новосибирск

Нет личности – есть проблема

Помню, в школе я очень не любил математику. Просто не мог понять, как это другие обожают решать уравнения, находить какие-то там иксы, выводить формулы, строить графики. Химия мне тоже не давалась. Я так и не смог научиться решать задачи, а ведь без этого не может быть и речи о том, чтобы получить хорошую оценку. Можно было бы сослаться на то, что по складу ума я – гуманитарий, и мне просто не дано освоить точные науки. Но спустя много лет, когда я поступил на географо-биологический факультет института, я вдруг понял, что дело не только и не столько в этом. На одном из курсов нам преподавали “Химическую технологию”. Само название уже вызывало отвращение у меня как гуманитария. Но как же я глубоко заблуждался! Профессор, читавший лекции, настолько интересно, образно и захватывающе излагал, в общем-то, научный материал, так умело приводил примеры из жизни, что все мы – и “физики”, и “лирики” – слушали, открыв рот. И химическая технология показалась нам такой знакомой! Мы-то и не догадывались, что все эти процессы, о которых говорил профессор и благодаря которым нам доступны тысячи полимеров, сплавов, продуктов, основываются на таких простых формулах, что при желании их можно воспроизвести чуть ли не на кухне!
…И вот я думаю, так ли мы понимаем проблему преподавания предметов, как она стоит на самом деле. Ведь при желании можно сделать интересным даже, казалось бы, любой безнадежно неинтересный предмет. А можно и наоборот. Разве мало учеников, у которых учитель своими “подходами” отбил всякое желание овладевать любыми знаниями, а не только теми, к которым есть врожденная предрасположенность. Все зависит от личности педагога. Это и есть главная проблема. А если мы будем убегать от нее, создавая разные профили, где гарантия, что и там учителя действительно смогут развить и поддержать интерес детей к знаниям?

Андрей НЕСТЕРОВ,
журналист
Санкт-Петербург