Между правдой и мифом

Я не знаю ни одного города, где бы к имени его основателя коренные горожане относились с таким же благоговением, как к имени Петра Великого относятся жители города на Неве. Недавно коллега, учитель истории, с дрожью в голосе произнесла: «Представляете, ученик 9‑го класса не знает, что Петербург был основан Петром!» Конечно, представляю, если ученик только месяц назад переехал с родителями в наш город, откуда ему знать все особенности петербургского духа. Да и, кроме того, незнанием истории сегодня никого не удивишь.

Наш город всегда привлекал к себе жителей необъятной России и, как плавильный котел, переплавлял их в петербуржцев. Имя императора всегда объединяло его жителей. Надеюсь, что это имя поможет нам и в дальнейшем. По крайней мере, в моем сознании отношение к  фигуре Петра неоднократно трансформировалось. Какой же образ Петра нужен современной России и формирует ли его на своих уроках учитель?

С детства помню, что имя Петра I звучало в нашем доме достаточно часто. Может быть, значение имело то, что мы жили в центре города и поэтому часто гуляли по Кленовой аллее у Инженерного замка, где возвышается конная статуя императора, созданная Растрелли-отцом. Может быть, потому что бабушки получали петербургское образование еще в дореволюционную эпоху. Но легенды, связанные с этим великим именем, всегда витали в воздухе, наполняя тогда еще ленинградское бытие мистическим присутствием великого императора.

«Однажды царь Петр направился на противоположную сторону Невы, чтобы посмотреть, как идут работы по созданию флота, – рассказывала бабушка, уроженка Охты (петербургской правобережной окраины). – Работы на верфях завода без окрика и догляду не ладились, еще и сам царь оступился и провалился по колено в болотную жижу. Вернувшись во дворец, Петр жаловался своим вельможам: «Ох, та мне сторона!» С той поры так и прозвали тот район Петербурга – Охтой». Сама бабушка, начиная с блокадных тяжелых дней, проработала на той самой Охте, на Петрозаводе. И опять имя завода, создававшего в том числе и оборонный щит города, для меня было связано с именем Петра. Мне тогда казалось, что именно царь основал этот завод и завещал строить на нем корабли для защиты города.

Когда я прогуливался с отцом по площади Декабристов (ныне вновь Сенатская площадь), мое детское воображение покоряла куда-то мчащаяся фигура знаменитого Медного всадника. И я узнавал другую историю. «В годы Великой Отечественной войны, – рассказывал отец, – все памятники в Ленинграде были сняты со своих постаментов, затоплены в Фонтанке или зарыты. Но в городе существует поверье, что памятник Петру Великому должен всегда оставаться на своем месте, тогда городу не страшен ни один враг, ему будет невозможно ворваться в город. Ленинградцы решили оставить памятник на своем месте, но бережно обсыпали его песком и закрыли деревянными щитами. После победы над фашистами памятник раскрыли и отреставрировали». Тогда я смотрел на памятник Петру как на самого главного защитника города.

Мне очень нравился маленький деревянный домик царя на Петроградской стороне, на Петровской набережной, я обожал гулять в Летнем саду у стен Летнего дворца Петра. Имя этого императора присутствовало незримо как оберег города и моего детства.

Это впечатление величия истории твоей страны, подвига предшествовавших поколений укрепилось и во время просмотра фильма режиссера Владимира Петрова «Петр Первый», где главную роль сыграл любимый ленинградцами Николай Симонов. Этот образ завораживал детское сознание героикой, самоотверженностью служения Отечеству. И даже отречение отца от собственного сына в детском сознании хоть и вызывало жалость, но полностью оправдывало царя. Царевич Алексей, изображенный Николаем Черкасовым, был омерзителен, а внешне полностью совпадал с образом на картине Николая Ге «Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе», которую мы пошли смотреть с бабушкой в Русский музей. Мои симпатии оставались целиком на стороне императора.

В школьные годы, несмотря на идеологический контент, величие образа только укреплялось:

На берегу пустынных волн
Стоял он, дум великих полн,
И вдаль глядел.
……………………………
И думал он:
Отсель грозить мы будем шведу,
Здесь будет город заложен
Назло надменному соседу.

Я жил в этом великом городе и с авторитетным мнением А.С.Пушкина был абсолютно согласен. Я очень хотел изучать историю, поэтому и поступил на истфак ЛГПИ имени А.И.Герцена. И вот уже более 35 лет работаю учителем истории и обществознания.

Именно на истфаке преподаватели впервые рассказали мне о разных взглядах на личность Петра, на значение его деяний для судеб России. Именно в студенческие годы я стал задумываться, почему взгляды самого Н.М.Карамзина на Петра Великого претерпевали трансформацию, почему имя императора явилось яблоком раздора для западников и славянофилов. Именно тогда я услышал крамольную фразу о Петре как о первом российском большевике.

Но образ оставался значимым, приобретая некую загадочность и таинственность. Во многом именно поэтому в студенческом научном обществе я выбрал направление феодализма и под руководством доцента и фронтовика Валентина Васильевича Лаптева продолжил изучение Петровской эпохи, открывая для себя новые, зачастую неприглядные черты российского императора.

Однажды во время студенческой педагогической практики Петр I подвел меня, а может быть, и отомстил. Мой научный руководитель заведующая кафедрой методики преподавания истории С.А.Ежова предложила после удачных уроков в старших классах попробовать свои силы на малышах. Тема была любимая: «Начало Северной войны», 4‑й класс. Петр I в моем лице страдал перед четвероклассниками от поражения своих армий под Нарвой.

– Только два полка не отступили под натиском шведов! Только два полка – Семеновский и Преображенский – не сложили оружие и остались верны присяге! В знак их героического подвига, – вещал я с патетикой, – царь приказал наградить эти полки званием гвардейских и знаком отличия – красными чулками! Солдаты стали носить эти чулки…

– А что такое чулки? И как их носят? – раздался настойчиво требовательный голос четвероклассника с третьей парты.

Моя патетика улетучилась.

Так Петр Великий поставил меня на место и заставил задуматься о других педагогических приемах, о том, что патетики и восторгов недостаточно для формирования истинного патриотизма. Все эти долгие годы, занимаясь педагогической деятельностью, я старался соблюдать это правило.

Сегодня часто можно слышать споры о том, в какой степени должна быть правдива история, преподаваемая школьникам, в какой степени нужно изобличать язвы и ошибки предшествовавших правителей, как важно не отступить от истины. Размышляя над судьбой предмета в школьной программе, я с высоты своего педагогического опыта думаю, что мы во многом потеряли ту историю Отечества, которая формировала в юных сердцах восторг и любовь к Родине.

Мы во многом потеряли романтику и героику этого замечательного предмета, которому я отдал долгие годы учительского служения. Произошло это в том числе и потому, что история как школьный предмет стала подобием краткого курса университетской программы. Живая история в ее образах и главных событиях, которые бы помогли воспитать, увлечь, дать возможность верить, замельтешилась, замусолилась бесконечной чередой перечисляемых событий, лиц, ненужных фактов. История в школе стала напоминать чтение телефонной книги, где от учителя требуется не увлечь, а назвать и перечислить. «Нельзя объять необъятное». Дайте возможность сосредоточиться на самом главном. Помечтайте с ребенком, поразмышляйте, дайте ему почувствовать радость побед и горечь неудач.

Создавая строгую хронологическую последовательность исторического курса, мы не даем возможности и учителю, и ученикам сосредоточиться на главных событиях и исторических персонажах. Мы несемся галопом по Европам и в этом забеге освоения школьной программы не чувствуем страны. По моему глубокому убеждению, в погоне за исторической правдой и бесконечным полосканием грязного исторического белья мы теряем суть.

Дети обязательно должны верить в героев, тогда они любят свою Родину. Кто-то обязательно для них должен быть Гераклом – защитником, мифом. Если бы в своем детстве или на уроках истории я узнал, что мой император был припадочным садистом и развратником, вряд ли бы я стал восторгаться им и лелеять мечту рассказать об этом царе моим ученикам. Да и большинству петербуржцев это не важно. Важно то, что Петр на своем коне мчится вперед, а мы все верим, что он указывает дорогу России…

В год 350‑летия со дня рождения императора всероссийского Петра I в нашей гимназии №166 Центрального района Санкт-Петербурга мы в очередной раз проводим педагогическую мастерскую. Автор этой идеи наш директор -заслуженный учитель России, абсолютный победитель Всероссийского конкурса «Учитель года России»-2003 Игорь Карачевцев. Назвали эту мастерскую в память о Петре I «Трудно быть первым!». Победители конкурса «Учитель года России» представят свои мастер-классы культурологической направленности.

Сергей Букинич, учитель года России-2006, и Александр Шагалов, учитель года России-2016, раскроют образ Петра и в русской живописи, и в русской поэзии! А гости из Тюмени Елена Володина, учитель года России-2008, и Екатерина Костылева, учитель года России-2021, соединят «век нынешний и век минувший», Александра Пушкина и современного учителя ХХI века.

Что объединяет сегодня нас всех, живущих в Петербурге и Тюмени, Петрозаводске и Екатеринбурге? Наша история, наша культура. И как поет наш современник Александр Розенбаум:

Дан отец нам один, и не надо другого
Пусть он вечно летит на горячем коне.
До скончания века мы – дети Петровы.
Так ли это? Наше мнение: так!

Александр ВОРОНЦОВ, учитель истории и обществознания, методист гимназии №166 Центрального района Санкт-Петербурга, заслуженный учитель РФ