Memento mori

Летом прошлого года в Омске открылось бесплатное кафе Death Cafe, где незнакомые люди собираются, чтобы выпить чаю и поговорить о… смерти.

Death Cafe – это международный социальный проект, придуманный в Англии в 2011 году. Сейчас в нем участвуют 75 стран мира. В России такие кафе начали работать с 2016 года – сначала в Москве, Санкт-Петербурге, Воронеже, Екатеринбурге, Тюмени. В Омске полгода назад его открыл благотворительный фонд «Обнимая небо», помогающий паллиативным, то есть неизлечимым, больным. Но кафе предназначено не столько для подопечных фонда, сколько для всех окружающих: оно продолжает программу «Психологическая помощь в период COVID-19». Раз в месяц люди собираются вместе, чтобы за чашкой чая поговорить о том неизбежном, с чем придется столкнуться абсолютно каждому.

Ведущая Death Cafe – Инесса Шереметова. По первому образованию она педагог, работала в школе, потом занялась бизнесом, но в 41 год ей поставили диагноз – рак молочной железы третьей стадии. За четыре года пережила три операции, больше двух десятков курсов химии, после чего решила получить высшее психологическое образование. В 2014 году Инесса запустила свой проект для онкопациентов «Я улыбаюсь жизни», а в 2016‑м пришла в омский благотворительный фонд «Обнимая небо», теперь она не только онкопсихолог, но и паллиативный психолог.

– Смерть – табуированная в нашем обществе тема, – говорит Инесса Шереметова. – В последние годы мы слышим о ней много, но говорить на эту тему все равно не принято. Кафе и называется по-английски, потому что по-русски это звучит не слишком комфортно. Хотя о смерти говорить надо, ведь она часть жизни. Мы много рассказываем о рождении, о жизненных процессах, но почему-то стараемся даже не смотреть в ту сторону. А ведь каждый из нас покинет мир. Внезапно, ожидаемо, с достоинством, без него, но от смерти никуда не денешься. Так почему мы решили, что этой части жизни надо избегать? На мой взгляд, разговор о смерти помогает видеть ярче текущий момент. Как часто мы думаем: «Успею». Поехать, поменять профессию, помириться с другом… Осознавая неизбежность кончины, мы больше ценим то, что есть в жизни.

Каждый город выбирает фразу, определяющую основное направление кафе. В Омске это: «Приходи поговорить, о чем другие молчат». Профессию, возраст, состояние здоровья, документы здесь не спрашивают. Зачем человек приходит – тоже. У всех разные причины и поводы. Кого-то пугает смерть, кого-то страшит возможная боль. Кто-то хочет пощекотать нервы, кого-то тяготит, что близкий человек ушел по собственной воле. Кого-то волнуют бытовые вопросы – завещание, например, кто-то увлекается эзотерикой и надеется понять, слышат ли нас те, кто покинул мир? Кто-то читает мифы, изучает обряды похорон, но не с кем побеседовать о своих исследованиях. Однако все гости кафе хотят послушать других, прикоснуться, разобраться. И понять, что о смерти, оказывается, можно говорить не только со скорбным лицом.

– Можно даже смеяться! – объясняет Инесса Шереметова. – У нас есть несколько правил, общих для всех подобных кафе. Мы не оцениваем ничей опыт. Перед смертью все равны, и мы на равных. Тут нет экспертов, никто не дает советов, рекомендаций. Мы просто слушаем друг друга. Не советуем приходить людям, кто недавно потерял близкого человека и проживает острый этап боли. Это не группа горевания или терапии, никто не будет задавать вопросы, чтобы помочь проработать боль, утрату, объяснять, как вам быть с этими эмоциями. Здесь просто рассказывают о своем опыте, своем видении в формате размышления. И мы не выносим за пределы группы то, что здесь слышим, такое правило. Единственное ограничение – приглашаются люди старше 18.

На каждую встречу собираются 15-20 человек, по наблюдениям Шереметовой – от 23 до 65 лет. Одни ходят более-менее постоянно, другие – только раз. Чай и торт помогают расслабиться, поминальный стол ведь тоже накрывают не случайно. Психолог не задает тему и тон, все возникает спонтанно. Каждый говорит столько, сколько хочет. Заканчивая, произносит: «Я передаю». Следующий может продолжить или заговорить о другом. Психолог в этом случае лишь модератор, он следит за тем, чтобы не возникало споров. Останавливает в случае необходимости – у всех разные взгляды, не надо пытаться убедить другого, что он неправ.

– Разговор о смерти – один из самых честных, – говорит Шереметова. – Может быть, не все комфортно слушать, но люди понимают, зачем пришли, и берут ответственность за себя сами. Начали об эвтаназии – это довольно частая тема, говорим об этом. Кто-то вдруг рассказывает о том, как хотел бы умереть, когда придет время, беседуем об этом. Как-то была тема, куда дети или внуки денут все эти книги, бумаги, фото, коллекции марок или значков. Одним очень важно, чтобы это хранилось, другие говорят, что им пофиг. Только как дети узнают, что вам пофиг, если вы боитесь говорить об этом? Они подумают, что для вас это было ценно, будут хранить, а им-то это точно не нужно. В кафе мы можем поделиться опытом, чувствами. Ответа на вопросы может не быть, но это уже разрешение подумать, снять напряжение, наказать что-то важное родным. Хотя бы о материальном: как поделить квартиру, как устроить свои похороны.

В кафе обсуждают многое, но каждый либо остается при своем мнении, либо сам решает поменять его. По словам Инессы, здесь не создается общности, люди не становятся ни ближе, ни дальше, скорее возникает «эффект попутчика»: поговорили два часа и разошлись в разные стороны.

– Сколько людей, столько и мнений. Мы делимся ими, и нам открывается разнообразие мира. Мне кажется, кафе воспитывает терпимость. Я понимаю, что люди чувствуют, понимают по-разному. По-разному воспринимают смерть близкого, например. Кому-то нужны соболезнования, кому-то – нет, и не потому что они черствые, мы не знаем их степень готовности к этому, их мировоззрения. В любом случае все говорят о личном опыте. Просто уровень доверия у каждого свой. Мы не собираем обратную связь. Благодарим друг друга, если хотим. За то, что не страшно, за то, что интересно, за то, что человек разрешил себе об этом поговорить или помолчать. Однажды пришла девушка, у которой несколько лет назад умер ребенок. Только здесь она смогла рассказать о той боли, что живет в ней. Стало ли ей легче? Если свобода – синоним легкости, то да, она разрешила себе подумать, поговорить на запретную тему.

Одна из сложных тем – суицид близкого. О нем говорят еще меньше, чем о смерти вообще, это табу в табу, которому способствуют вековые традиции. Самоубийц на Руси, как известно, не отпевали, хоронили за пределами кладбища, оставляя родным вечную вину. Много вопросов об эвтаназии: нужна она или нет? Имеет ли право человек определять не только свою жизнь, но и смерть?

– Мы обсуждаем в фонде тему эвтаназии, – рассказывает Шереметова. – На мой взгляд, она нужна, но должен быть четкий алгоритм, чтобы ситуацией не могли воспользоваться нечистые на руку люди. Я читаю Ирвина Ялома, американского психотерапевта, который много работает со смертью, ему сейчас за 90. Его жена, умная, образованная женщина, заболела раком. Лечилась, но в какой-то момент решила, что больше не хочет видеть, понимать, что происходит с ней и вокруг нее. Выбрала эвтаназию. То есть при всей своей любви к жизни человек принимает ситуацию и говорит: достаточно. Конечно, это во многом зависит от уровня образованности, осмысленности, веры.

По мнению Шереметовой, разговоры о смерти – это разговоры и о позитивном мышлении тоже.

– К сожалению, идею позитивного мышления сильно исказили, – объясняет она. – Позитив вовсе не означает, что нужно видеть только хорошее, светлое, смешное. Позитив – это про умение принимать то, что происходит, и направлять внимание на исправление ситуации. Так сложилось исторически, что в первую очередь мозг считывает опасность, негатив, иначе не выжить: эту ягоду не есть, эту воду не пить, туда не ходить. А позитивное мышление надо нарабатывать. По-моему, позитив – это спокойный и ясный ум и сострадательное отношение к себе и другим. Спокойный ум – когда человек не мечется, а ясно видит ситуацию, может оценить ее по-настоящему и проявить сострадание, сделать доброе дело. Мировой океан засорен, но стоит ли страдать об этом? Не лучше ли подумать, что ты можешь сделать: начать с раздельного сбора мусора у себя дома либо поехать волонтером очищать берег.

Инесса Шереметова старается не пропускать через себя истории, которые слышит в кафе. Хотя бывают темы, которые цепляют, например реинкарнация, в которую она верит. Как ни странно, подопечные фонда – неизлечимые больные, которых консультирует психолог, далеко не всегда хотят думать и говорить о смерти.

– Конечно, я не разговариваю с человеком на тему, к которой он не готов, – объясняет Шереметова. – Другое дело, если он сам просит об этом. Бывает, что с вызовом: «Вы не понимаете, я умираю». Отвечаю, что и я тоже, и все мы прямо сейчас туда движемся. Для человека это становится неким разрешением подумать на тему смерти. Вообще отношение к ней зависит от культуры общества. Никто нас этому не учит, к сожалению. Частая история, когда у ребенка умирают родители, а родные не знают, что сказать. Считается, что правдой можно травмировать, но, по-моему, гораздо большая травма, если ребенок остается без ответов. «Мама исчезла, бросила меня, значит, я плохой», – думает он. Такие мысли – тяжелый и ненужный груз для человека. Ушла на небеса – тоже непонятно: значит, может вернуться? Эта история, как про компьютерные игры: раз – и новая жизнь. Надо разговаривать с детьми о смерти, в соответствии с возрастом, конечно. Цветок засох – перестал жить, птица не дышит – скончалась. Бабушка умерла, не двигается, но она остается в нашей памяти.

Впрочем, как и в свое видение, Инесса Шереметова в кафе никого не зовет, сюда приходят сами, когда готовы к разговору. Можно еще читать классику, смотреть фильмы, мультики, сказки – там все умирают в конце концов. Но смерть вызывает так много вопросов и у детей, и у взрослых, что хорошо бы, по ее мнению, с этой темой быть. Хорошо бы вообще быть, а не умирать…

Наталья ЯКОВЛЕВА, Омск