Медленное падение. ЕГЭ по математике и реальный уровень математического образования современных школьников

Каждый четвертый выпускник 2008 года получил «2» на ЕГЭ по математике. В сравнении с результатами традиционного выпускного экзамена такое количество двоек выглядит удручающе. Естественно, по этому поводу в обществе ведется горячая дискуссия. Однако при чтении статей на эту тему меня не оставляет чувство, что в них говорится о вещах второстепенных, а главное обходится стороной. Ниже я попытался описать это «главное», как я его понимаю.

Я работаю учителем математики с 1990 года. 9 лет – в обычной государственной школе №875 Москвы, 3 года – в частном химическом лицее «Авогадро», 6 лет – в государственной школе для одаренных детей «Интеллектуал». Много раз я выпускал 11-е классы. Мои соображения основаны на этом опыте, мои числовые оценки могут быть неточны – пусть меня коллеги поправят.

Прежде чем говорить о ЕГЭ, опишу коротко ситуацию в школьном математическом образовании до ЕГЭ, при классическом выпускном экзамене.

В обычной школе в каждом неспециализированном классе было 2-3 ученика, которые не могли самостоятельно написать выпускной экзамен на положительную оценку. Бывали и слабые классы, где таких учеников больше. Это, конечно, не означало, что они совсем ничего не знали. На оценку «3» нужно было решить 3 задачи из 6 (за 4 часа), некоторые из них могли решить 1,5 или 2 задачи, но для тройки этого мало. Кроме того, практически в каждом классе были нервные дети, которые контрольные работы писали на балл-полтора хуже своих знаний, так как сам факт контрольного мероприятия вводил их в ступор. Они тоже могли написать экзамен на «2», если его проводить честно.

Положение дел было известно учителям, администрации, самим ученикам, иногда родителям. При этом все знали, что «2» на экзамене почти наверняка не поставят. Скорее уж школа не допустит заядлого прогульщика до экзаменов, чем будет позориться на весь район выставлением двойки на экзамене. Написать классический экзамен на положительную оценку, не имея нужных знаний, было не так уж трудно:

1) Так как работа присылается только в двух вариантах, то решения можно узнать у одноклассников прямо в классе, где проходит экзамен.

2) Можно выходить в туалет, там знающие ученики обычно оставляют решения нескольких первых задач (по договоренности заранее).

3) Родители кормят детей в середине экзамена и могут передать записку.

4) Помогают учителя, члены комиссии (обычно для соблюдения приличий – не тот учитель, который учил данный класс).

5) Наконец, пожарный вариант: если ученик не воспользовался ни одним из этих способов и сдал работу на «2». Тогда учитель (член экзаменационной комиссии) исправляет сданную работу ручкой того же цвета или даже пишет работу своей рукой от лица нерадивого ученика.

Я в своей практике видел все пять из перечисленных вариантов «поддержки». Наверное, бывают и другие.

Но это, так сказать, технология. Теперь «идеология». Такое положение дел – заведомое выставление троек всем, кто сдает экзамен, – не вызывало в обществе (учительском сообществе, у родителей, у нормального начальства) осуждения и желания все срочно переделать, так как оно было педагогически оправданно. Это очень важный пункт, и его нужно рассмотреть подробно.

В любом не отобранном классе есть дети слабые, средние и сильные. Еще есть способные, но ленивые ученики – это важнейший национальный ресурс, именно из таких учеников часто вырастают прекрасные профессионалы, творческие люди. В такой ситуации есть только два варианта: либо снизить уровень выпускного экзамена, чтобы его могли сдавать «слабые» дети, либо оставить уровень экзамена серьезным, но закрывать глаза на нижнюю часть списка. Не важно, как в отечественном образовании сложился именно второй вариант («с приписками»), важно, что он более разумный, чем «честный».

Такой вариант сдачи экзамена хорош как с точки зрения отдельного ребенка и его семьи, так и с общегосударственной, национальной точки зрения. Серьезный экзамен поддерживает средний уровень математической культуры и не дает расслабляться способным бездельникам, а мягкость его сдачи не выбрасывает за борт слабых учеников и сохраняет здоровье им и их родителям. Конечно, то, что мягкость достигалась за счет всеобщего вранья, это не очень здорово, но в тех политических обстоятельствах это было оправданно.

Чем при таком положении «приличная» школа советских времен отличалась от «неприличной»? В «приличной» школе оценки «4» и «5» нужно было честно заработать, в «неприличной» и их можно было получить без достаточных знаний. Однако это не особенно было заметно: вузы отбирали абитуриентов сами, а оценки в аттестате (после отмены «среднего балла») вообще мало кому были нужны, кроме старших родственников выпускника.

Подведем итог. До введения ЕГЭ существовала технология сдачи выпускных экзаменов, по которой в обществе существовал консенсус: экзамен не совсем честный (особенно в нижней части списка), но не гробящий судьбу и здоровье выпускника и не ставящий под сомнение профессиональную пригодность учителя.

Каково же было удивление общества (прежде всего учительского), когда высокое начальство стало делать вид, что оно про эту технологию ничего не знает (или наоборот – хочет вывести ее на чистую воду). Начальство захотело иметь «честный» экзамен, но сохранить при этом тройки для реальных двоечников, что возможно только при «нечестном», «мягком» экзамене. Такое начальственное двуличие повергло учительское сообщество в шок. Не решаясь сказать о главном, учителя стали говорить о важных, но все-таки второстепенных вещах – количестве заданий, соотношении разных тем, вреде или пользе заданий с выбором ответа и прочее. А сказать нужно вот что: если «честно» писать традиционный экзамен, то процент двоек будет тоже очень велик. Мы их не ставили, и правильно делали.

На всю эту «реформу» наложился еще и процесс медленного, но неуклонного падения математического уровня российских школьников, которое признают практически все работающие в школе учителя. Есть распространенное мнение, что само ЕГЭ и вызвало это падение. Я так не думаю. Люди, которые считают, что стоит отменить ЕГЭ, написать (переиздать) хорошие учебники, поддержать материально учителя, улучшить подготовку в педвузах, и можно будет постепенно вернуться к уровню 60-70-х годов, слишком большие оптимисты. Причины падения образования гораздо глубже, и всеми перечисленными мерами мало что можно сделать. Это не означает, что всего этого делать не стоит. Но осознавать, что основные причины падения уровня образования мы этим не устраним, необходимо: чтобы не питать иллюзий, не искать врагов, наконец, не отчаиваться от скромности достигнутых результатов.

Я уверен, что общий уровень образования российских школьников падает по причинам общекультурного и социального плана. Это значительное увеличение потока информации; замена шкалы социальных ценностей на более прагматичную; увеличение темпа жизни; влияние СМИ, рекламы, компьютерных игр; отсутствие в больших городах дворовых игр и т. д. Конечно, чтобы объективно оценить влияние того или иного социального фактора на уровень образования, необходимо проводить широкие социокультурные исследования.

Вернемся к ЕГЭ по математике в его современном виде. Можно увидеть три кардинальных отличия от традиционного экзамена:

I. Выпускники пишут экзамен в присутствии независимых наблюдателей (как правило, не у себя в школе), учителя математики на экзамен не допускаются, экзаменационные работы проверяет независимая комиссия.

II. Результат ЕГЭ выпускник может использовать при поступлении в вуз.

III. Количество заданий, их сложность и особенно форма записи резко отличаются от традиций отечественного образования.

Мое отношение к этим нововведениям таково.

I. Попытку сделать экзамен более честным в принципе стоит приветствовать. Как известно, говорить правду легко и приятно. Но для начала нужно сказать правду о существующем положении вещей. А именно: «нечестный» экзамен, ставший нормой последние 30 (40?) лет, обусловлен не тем, что большинство учителей плохо работают или берут взятки, а множеством объективных причин. Во-первых, тем, что было введено обязательное среднее образование и программа, первоначально рассчитанная не на всех, стала общеобязательной. Во-вторых, тем, что школьное и более высокое начальство стало практически запрещать ставить в году «2» и оставлять учеников на второй год. В-третьих, тем, что в целом ухудшилось здоровье учеников, а значит, их способности к обучению.

Авторы реформы должны были сказать учителям следующее: «Всем известно, что последние годы вы часто ставили вместо двоек тройки. К сожалению, другого выхода у вас не было. Ученик, имеющий «2» хотя бы по одному предмету, не мог получить аттестат, и вся его дальнейшая жизнь была бы искалечена. Вы ставили нечестные тройки и выпустили в жизнь множество молодых людей, которые смогли начать свою взрослую жизнь без общественного клейма и комплекса неполноценности. Большое вам спасибо: в трудных условиях вы поступали правильно!

Но теперь мы хотим попробовать уменьшить количество вранья в нашей жизни и ввести более объективный экзамен. Можно надеяться, что при таком экзамене школьники будут более ответственно подходить к учебе и не уповать на то, что «3» все равно поставят. Понятно, что сделать переход от «нечестного», но не травмирующего экзамена к более объективному, но и более травматичному, довольно сложно. Особенно когда положение в школьном образовании в целом оставляет желать лучшего. Мы надеемся на вашу помощь и поддержку и готовы к широкому гласному обсуждению как целей, так и методов проводимых изменений» (конец воображаемой цитаты). Вот то минимально необходимое послание, которое по идее должно было получить от власти общество в целом и учительское сообщество в особенности. Насколько я знаю, ничего подобного сказано и сделано не было.

Жесткое административное введение более «объективного» экзамена привело к легко предсказуемым результатам. Выпускники пишут его плохо, а общий накал страстей так велик, что спокойное профессиональное обсуждение ситуации тонет во взаимных проклятиях и политических обвинениях. Однако без такого обсуждения улучшить ситуацию невозможно.

Сейчас положение с выпускным экзаменом по математике выглядит следующим образом. Существуют три требования, которые не могут быть совмещены, если экзамен проходит «честно». Это:

1) обязательность для всех выпускного экзамена по математике;

2) уровень оценки «3», соответствующий официальной программе 10-11-го класса;

3) невозможность выдачи аттестата зрелости при неудовлетворительной сдаче экзамена.

При попытке совместить все три требования мы неминуемо будем иметь 10-15% выпускников, которые не получат аттестат, что было бы социальной катастрофой.

Поэтому какое-то из требований нужно смягчать. Я считаю, что обязательность выпускного экзамена по математике необходимо сохранить во что бы то ни стало. Для этого можно идти на любые жертвы. Либо выдавать аттестаты с прочерком по математике (при неудовлетворительном написании экзамена), либо, что менее болезненно для общества, резко снизить уровень, за который выпускнику выставляется оценка «3». Фактически это должен быть уровень здравого смысла, бытовых навыков счета, знания простейших понятий (проценты, чтение графиков и диаграмм, различные единицы измерения, площади простейших фигур и т. п.). Короче говоря, с заданиями на «3» должен справляться любой успешный взрослый человек (родитель выпускника), включая водителя автобуса, фотографа, учительницу литературы и т. д. Если выпускник показывает такие же знания, как средний взрослый, который в своей жизни никак не связан с математикой, то такой выпускник, на мой взгляд, имеет полное право получить аттестат с оценкой «удовлетворительно» по математике. Уровень оценок «4» и «5» требует дальнейших обсуждений и корректировок, поэтому на некоторое время разумно отдать его в ведение самих школ.

II. Что касается второго пункта кардинальных перемен – совмещения выпускного и вступительного экзаменов, – то, не будучи профессиональным преподавателем вуза, я не могу составить достаточно взвешенное суждение на этот счет. Как отцу троих детей, мне такое совмещение скорее нравится, но при этом аргументы его противников мне представляются разумными.

III. И наконец, третье кардинальное изменение: количество и форма заданий ЕГЭ до 2009 года включительно резко отличались от отечественных традиций. Чтобы не утомлять читателя подробным разбором, я ограничусь только перечислением основных принципов, которых я бы придерживался:

1) Заданий с выбором ответа (группа А) не должно быть вовсе.

2) Все задания на твердую школьную четверку должны быть в открытом доступе.

3) Заданий должно быть не больше 10-12, чтобы медлительные выпускники не были дискриминируемы.

4) Около половины заданий должно быть с полным решением (группа С).

Как известно, вариант ЕГЭ 2010 года по некоторым параметрам будет существенно приближен к традиционному экзамену (исключены задания группы А, увеличено число заданий группы С, уменьшено количество заданий). Можно надеяться, что под давлением педагогической общественности форма заданий ЕГЭ будет все больше приближаться к нормам отечественной математической культуры.