Мечтаю приехать в Анадырь. Оливье РОЛЕН

Оливье РОЛЕН – французский писатель, один из самых известных и читаемых писателей современной Франции. Провел свое детство в Сенегале. Потом он учился в лицее Луи Великого, где получил диплом философа. В молодости входил в руководство организации «Левые пролетарии», потом работал журналистом в «Либерасьон» и «Нувель Обсерватер». Автор романов: «Феномен будущего», «Охотник на львов», «Комнаты», «Тигр и бумага», «Изобретение человечества» (любимая книга писателя). Многие его книги связаны с путешествиями, в том числе переведенная на русский язык книга «Пейзажи детства». Она написана в форме литературных репортажей и повествует о пяти мировых классиках – Набокове, Хемингуэе, Борхесе, Анри Мишо и Кавабате – и их родных городах, в том числе о Петербурге. Оливье Ролен награжден престижной премией «Фемина» за роман «Порт-Судан». «Фемина» – французская литературная премия, учрежденная в 1904 году сотрудницами журнала «Счастливая жизнь» (ныне «Фемина»). По замыслу основательниц «Фемина» должна была составить альтернативу исключительно «мужской» Гонкуровской премии. Не так давно Оливье Ролен посетил город на Неве, где в Доме писателя рассказал о своем проекте «Любить литературу», открывающемся в Санкт-Петербурге в преддверии Года Франции в России. Он включает в себя цикл встреч с современными французскими писателями, которые познакомят петербуржцев с творчеством своих великих предшественников.

– Цикл «Любить литературу» я сначала испытал в Риме несколько лет назад во французском культурном центре. Идея заключалась в следующем: предложить современным французским писателям некое «упражнение восхищения». Некоторые писатели пишут так, как будто бы с ними родилась литература, они ее и выдумали. Однако другие писатели, и я в их числе, пишут, понимая, что за ними существует целая галерея имен: Пушкин, Шекспир, Гомер и т. д. Это значит, что тот восторг, тот энтузиазм, который они почувствовали однажды, читая Гомера, Шекспира, Пушкина, послужил им неким импульсом для собственного творчества. Они не сравнивают себя с великими предшественниками. Идея проекта заключается в том, чтобы современные писатели поговорили о тех, кого они прочли и затем увлеклись литературой до такой степени, что сами начали писать. Еще данный проект соотносят со словами Ролана Барта, который сказал, что «любить литературу – это значит чувствовать, что предшествующая литература всегда присутствует физически». В Риме я говорил о Шаламове. В России считаю уместным говорить о французских писателях, учитывая постоянный интерес к ним. Участниками встречи будут современные французские писатели, поэты, философы, которые расскажут о французских авторах, чье творчество заставило их испытать литературный шок. Что касается меня, я решил поговорить о Шатобриане, а также прочесть отрывки из его «Замогильных записок», особенно те, которые связаны с революцией. Почему Шатобриан? Я считаю его глубоким писателем, и его «Замогильные записки» говорят о революции, как никакая другая книга. Будучи врагом революции, он был достаточно умен, чтобы понимать, насколько эти события важны и значимы. Шатобриан – основатель романтизма во Франции. Я выбрал его еще и потому, что он менее известен в России по сравнению с Бальзаком, Гюго. Также интересны его рассуждения, относящиеся к политике и морали, о том, как эти две области сочетаются.

– Оливье, расскажите о вашем творчестве.

– Мои книги мало переводились в России. Я написал восемь романов. Их основное достоинство в том, что они разные. Я писал книги, посвященные впечатлениям от путешествий. У меня также есть несколько литературных эссе. Кстати сказать, одна из книг, написанная в 1988 году, называлась «В России». Вообще моя жизнь может быть условно разделена на две части: первая – когда я был революционером, вторая – когда стал романистом. Россия сыграла и в революции, и в литературе большую роль, которую нельзя переоценить.

– Каковы основные темы вашего творчества?

– Писателю непросто говорить о таких вещах. Но, наверное, во всех моих произведениях присутствует «шатобрианская» тема, а именно тема утраченного времени, утраченных традиций, утраченной религии, тема утраты. И одна из моих книг, «Бумажный тигр», как раз рассказывает об эпохе, когда молодость верила, может быть, несколько театрально в возможность революции.

– Есть ли разница в восприятии вами сегодняшней России и той, 1986 года, когда вы были здесь впервые?

– Не знаю, хорошо это или плохо, но когда я в первый раз приехал в Петербург, он был совершенно другой. Непохожий на сегодняшний. Не было рекламы, не было такого количества машин. Это был абсолютно другой мир по сравнению с нашим, западным. Сейчас, внешне по крайней мере, появилась некая униформизация.

– Вы сказали, что сначала были революционером, а потом стали романистом. Это было связано с поездкой в Россию?

– Нет. К 1986 году я уже перестал верить в то, что счастье человечеству может быть принесено революцией, кровавой и насильственной. И перестал верить в благоденствие и единые партии.

– Есть выражение, что все революционеры становятся консерваторами…

– Не думаю, что это всегда так. Революционный опыт дает возможность осмыслить такие вещи, как политика и активное участие в ней. Есть другое изречение: революционеры, старея, становятся деспотами. Мне кажется, это более правильно.

– В одном из интервью вы упоминали, что работали над книгой о Хемингуэе. Сегодня в России интерес к нему падает. А во Франции?

– Во Франции тоже забывается этот автор. Я вообще-то разделяю это отсутствие интереса. Я читал его в молодости, и сегодня, перечитывая его романы, считаю, что в них нет ничего выдающегося в литературном смысле. Но с другой стороны, я перечитываю рассказы, которые он писал в самом начале своего творчества, и они мне кажутся очень интересными.

– Существует ли во Франции система защиты языка от англицизмов?

– Был принят ряд законов по борьбе с утратой доминирующей роли французского языка. Если послушать некоторые радиостанции, то действительно, засилье американское и английское ощутимо. Но думаю, что нужно оплакивать не то, что английских терминов стало больше, а то, что французский язык используют не с таким пиететом к изящному. Проблема не в том, что молодые люди используют больше английских слов, а в том, что они не умеют использовать французские слова. Если бы молодежь изъяснялась на правильном, грамотном французском языке и вставляла туда английские слова, я не видел бы в этом ничего плохого.

– Есть ли во Франции Союз писателей, есть ли Дом писателя, и какую поддержку государство оказывает писателям?

– Я ничего не знаю о существовании во Франции Союза писателей. Дом писателя есть, и он сейчас располагается в особняке братьев Гонкур. Что касается поддержки, то наверняка Дом писателей получает государственную помощь, но в каких цифрах это выражается, не знаю. Помимо того, во Франции существует огромное количество организаций, необязательно государственных, которые поддерживают культуру и, в частности, литературу. Также есть специальная сеть книжных магазинов, которая установливает единые цены на книги. Это мешает большим дистрибьюторам поднимать цены вверх, и таким образом сохраняется доля свободы для маленьких независимых магазинов.

– Есть мнение, что раньше центром мировой литературы была Россия, потом Франция, теперь он переместился в Латинскую Америку. Вы согласны?

– Вряд ли соглашусь, и вообще понятие моды считаю поверхностным. Да, лет 30 назад был бум литературы из Латинской Америки. Но он прошел, и сегодня вряд ли ее назовут литературным центром. С другой стороны, литературным центром сегодня можно считать то, что является центром коммерческим, военным, то есть США. Но это не значит, что нет других мест, где развивается литература. К примеру, во Франции много издают турецких авторов, хотя Турцию нельзя назвать центром литературы.

– Оливье, вы много путешествовали, а есть места, откуда бы вы не хотели возвращаться?

– Ловлю себя на мысли, что мне хочется возвращаться даже в места, где мало очарования, например в Судан. Я провел детство в Африке, объездил всю Европу. Следующим летом надеюсь поехать в Анадырь. И еще я хотел бы попутешествовать по Средней Азии.

Фото автора

Санкт-Петербург

Оливье РОЛЕН