Марш-бросок в военную элиту

Когда мы ехали в летний лагерь Военного университета, все пыталась представить – какие они, мальчишки, избравшие армейскую профессию. Москва – город на высшие учебные заведения богатый. А этот университет даже в Интернете не отыскать. Засекреченный объект, никакой рекламы.

Вступительные экзамены позади. Для большинства первокурсников это самое счастливое время, возможность почить на лаврах, махнуть перед 1 сентября куда-нибудь на заморские курорты. Только не для курсантов военного университета. У них сейчас серьезная проверка на прочность, нешуточные испытания на учебном полигоне. Здесь они проходят курс “Молодого бойца”- строгий распорядок дня от подъема до отбоя, стрельба, метание гранат, тактика, строевая подготовка. Времени в обрез: 27 августа – присяга. Событие грандиозное, к которому нужно подготовиться основательно. А потом совершенно новая жизнь…

Из огня да в полымя

– В чем дело, курсант? Вы не слышали сигнала подъема?

– Слышал, но я думал – это сон.

Армейский анекдот

Вокруг – сосновый лес, озера и воздух такой… что голова с непривычки идет кругом. А всего-то-навсего сорок километров от Москвы по Щелковскому шоссе. Поселок Свердловский. Нет, это не благодатный подмосковный курорт, а учебный центр Военного университета.

У ворот засекреченного объекта мы оказались ровно в 11.00, как и договаривались, – журналисты народ пунктуальный. Навстречу нам вышла рота курсантов, наверное, на очередной марш-бросок. Защитная сумка, противогаз, плащ-накидка, саперная лопатка, фляжка с водой – в общем, полная военная экипировка. И детские любопытные глаза семнадцатилетних мальчишек, только начавших армейскую жизнь. Встречаются, правда, и более опытные – суворовцы – шесть, семь человек на сотню. Но большинство – вчерашние школьники, впервые оказавшиеся в чистом поле без папы и мамы.

– Десять дней свободы не видел, – вздыхает светловолосый парень, – закурить бы…

Пока мы ждем проводника, успеваем окинуть взглядом видимую глазом территорию – главную аллею со стендами, памятник Ленину и большой стадион, над трибуной которого плакат: “Каждый курсант – воин и спортсмен, каждый спортсмен – отличник учебы”, тут же два новобранца мужественно борются с буйными зарослями травы, неумело взмахивая косами. Чуть поодаль рота учится преодолевать полосу препятствий – кто-то птицей перепархивает через стенку, а кто-то тяжело, точно куль с мукой, переваливается через нее.

– Слабоваты курсанты в плане физической подготовки, – жалуется молодцеватый преподаватель физкультуры. – И это несмотря на очень жесткий отбор! Что уж говорить об общевойсковой, на занятиях по ОБЖ их не учат надевать противогаз, ходить строевым шагом и тем более обращаться с автоматом, стрелять, приходится все начинать с нуля. Так что живем с жизнеутверждающим лозунгом “Что ни праздник, то спортивный, что ни отдых, то активный”.

Государственная тайна

Товарищи курсанты. Есть три способа решения задач: правильный, неверный и армейский.

…Проводника мы вскоре дождались. Им оказался обаятельный подполковник Андрей Анатольевич Петраков. Он сразу же убедил меня, военные – самые галантные кавалеры: незамедлительно приник к моей руке, уж чего-чего, но этого жеста от гражданских мужчин не дождешься.

– Извините за опоздание, – расшаркался он. А я наконец-то поняла, почему женщины испокон веков стремились выйти замуж за военных и при их появлении в “воздух чепчики бросали”… Словоохотливый и эрудированный, он стал сыпать дождем фактов, все время предупреждая – об этом писать нельзя, государственная тайна. Подводить подполковника мы не станем, но кое-что сообщить сможем.

…Университет – одно из старейших военных заведений в России, в прошлом году отметил свое восьмидесятилетие. Своим родоначальником считает открывшийся в ноябре 1919 года Учительский институт Красной Армии. После многочисленных слияний и реорганизаций в 1995 году появился Военный университет в том виде, в котором существует и сейчас. Корпуса его находятся рядом со станцией метро “Маяковская”, в Лефортове, в Хамовниках… В отличие от многих вузов обучение здесь бесплатное. Факультеты: военно-психологический, военно-юридический, культурология и военная журналистика, военно-социальная работа, прокурорско-следственный, иностранных языков.

– Мы готовим элиту для армии, так что попасть к нам не так-то просто – конкурс серьезный, – сообщает подполковник, – особенно престижными считаются юридический, прокурорско-следственный, психологический. Общие, обязательные для всех экзамены – сочинение, история, обществознание, физподготовка. Под занавес – тест на профпригодность, самый отвественный, не прошел его, в университете учиться не будешь, независимо от полученных, даже отличных, оценок по другим экзаменам.

– Откуда курсанты? – любопытствуем мы.

– Отовсюду, со всей России к нам едут, в основном – продолжатели военных династий. Много ребят из Москвы, Подмосковья, с Урала. Есть и из Хабаровска, Сибири, Дагестана. Те, кто первым в их роду станет профессиональным военным. Курсанты знают – по окончании заведения безработными не останутся, они получают сразу два образования – среднее военное и по выбранной специальности – юриста, менеджера массовых культурно-зрелищных мероприятий, социолога, переводчика… Практически все курсанты на 3-м курсе сдают экзамены на право управления автомобилями категорий “В” и “С”. С таким багажом и на “гражданке” можно неплохую карьеру сделать. Уровень знаний университет дает солидный, так что за нашими выпускниками в прямом смысле гоняются. Их буквально “отрывают с руками” и в Москве, и на периферии. Конечно, может, не всех устраивает распределение, но ведь общеизвестно – в провинции карьера движется быстрее. Лично я считаю здоровый карьеризм показателем интереса к работе. Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.

Цветики-лютики

– Курсант Иванов, где самое безопасное место на стрельбище?

– За моей мишенью…

Мы в поле, поросшем отцветающим зверобоем и пьяно пахнущей пижмой. Впрочем, курсантам сейчас не до цветиков-лютиков. Для них это не поле с ромашками, а учебный полигон. Многие уже взмокли от непривычной будничной работы.

Ползущих в густой траве будущих переводчиков практически не видно, лишь кое у кого предательски торчит “пятая точка”. То ли из эстетических, то ли из стратегических соображений, но фотографировать их нам запретили, зато мы вполне отвели душу на роте, метающей гранаты.

– Неуд, – кричит раздосадованный литой капитан с шевроном морского пехотинца. – Куда бросаешь!

– “Мазать” и ошибаться на этом этапе подготовки допустимо. Гораздо жестче будет спрос во время учений и комплексных экзаменов по военной подготовке на полигоне неподалеку от Черноголовки, – комментирует стрельбу Андрей Анатольевич.

Мы – наследники

– Чей автомат плохо вычищен?

– Калашникова, сержант.

Без шалаша на марш-броске не обойтись. Потому курсантов обучают премудрости собирать его из подручных средств и плащ-накидок. Будущие психологи – Евгений Рожкеев и Вадим Подлесной – не белоручки, с мужским инструментом в ладах и потому с поставленной задачей справились первыми. Отцы-командиры позволили нам с ними общаться, попытаться заглянуть к ним в душу. Правда, ребята оказались стойкими, слова на ветер не бросали, а один даже уточнил – говорить буду, но только без всяких там диктофонов…

Семьи у обоих мальчишек военные, так что к трудностям походной жизни, к переездам они привыкли с детства…

– У меня все военные: и прадед, пропавший без вести во время Великой Отечественной, и дед, и отец.

– Ну а неуставные отношения, дедовщина, – пытаемся разузнать мы, наслышанные об ужасах солдатской жизни.

– Нет, о таком здесь и речи нет, и к тому же мы не солдаты, курсанты, – уже во время абитуры успели подружиться…

Вадиму Подлесному из подмосковного Наро-Фоминска легче – к нему родители приезжают каждые выходные.

– Правда, по друзьям скучаю,- вздыхает паренек.

Наверняка и по подруге, думаем мы.

Каждая рота занята своим делом, пока психологи мастерят шалаш, переводчики ползут по-пластунски, следователи метают гранаты.

– Пообщайтесь с Алексеем Некрасовым. Очень серьезный человек, – говорит нам Андрей Анатольевич.

Алексей подходит к нам строевым четким шагом, чуточку смущается, но сразу видно – человек в армии не случайный.

– Профессию мне помог выбрать отец. Он много рассказывал о дедах и прадедах, которые в основном были мирными людьми, но, когда было нужно стране, они брали в руки оружие и действовавали им весьма умело. В нашем роду – десятки орденов и медалей. Только за последние годы Некрасовы несли службу в Афганистане, Карабахе, Сумгаите, Чечне, сейчас дядя находится в миротворческом корпусе в Косово. Я с детства привык к палаточным городкам, к походной жизни. Считаю профессию военного чуть ли не единственной по-настоящему мужской. Заранее готовился к ней, занимался карате, прыгал с парашютом, несколько раз становился чемпионом Москвы по военному многоборью, уже здесь, в университете, выиграл первенство по гирям. Много читал военной литературы. “Проглотил” книгу генерала Лебедя. С большим интересом прочел в вашей газете о генерале Шаманове. Правда, многие мои одноклассники не понимают, зачем я сюда поступил. Но меня это абсолютно не смущает.

Оказавшийся здесь старшекурсник Владимир Шановский, как человек бывалый, добавляет – наша профессия романтическая. Разве мало сейчас у новобранцев романтики – живут в палатках, стреляют, учатся сооружать шалаши, метать гранаты…

Меланхолия должна быть веселой

– У меня меланхолия, товарищ капитан…

– Вы теперь в армии, а в армии меланхолия должна быть веселой.

Наше путешествие по учебному центру продолжается. Мы движемся по палаточному городку.

– Давайте посмотрим, что тут творится, – предлагает Андрей Анатольевич и наугад заглядывает в одну из палаток. Восемь аккуратно заправленных кроватей. Порядок почти идеальный. На каждой постели – два одеяла, лето выдалось прохладное, и на курсантах никто экспериментов на морозоустойчивость ставить не собирается, в углу личные вещи. Ничего лишнего, разве что носки сушатся под потолком. Палатки регулярно проветриваются. Днем в них находиться запрещено – за этим смотрит курсант на “тумбочке”, на гражданском языке – дежурный на посту. Да и некогда валяться в постелях – время у курсанта расписано по минутам. В шесть утра подъем, зарядка, умывание, наведение порядка, завтрак и вперед – на поле, а потом на плац. Мы идем туда мимо яблонь, гнущихся от обилия почти зрелых плодов.

– До сих пор целы, – удивляемся.

– У нас заведение серьезное, – улыбается Андрей Анатольевич и тут же замечает симпатичного курсанта, жующего яблоко. Психолог делает строгое лицо. Надо сказать, что у Андрея Анатольевича тут особая миссия. Он и мама, и папа для этих мальчишек, оказавшихся впервые в полевых условиях.

– Иногда просто достаточно подойти, положить руку на плечо и сказать: “Сынок, расслабься”. – Они от такого обращения просто шалеют, плечи распрямляют. Не секрет, всякое бывает – и по дому тоска, депрессия, страхи, нагрузка и психологическая, и физическая довольно серьезная. Моя задача – уберечь их от нервного срыва. Главная беда у мальчишек сейчас, знаете, какая? “Берцы” – армейские ботинки натирают ноги до крови. Вот мы и разрешили пострадавшим носить вместо них кроссовки.

Булочки из “ЧПОКа”

– Дайте, пожалуйста, две сосиски, – просит студент в столовой.

– Во, жирует, – раздается голос в очереди.

– И восемнадцать вилок…

Нет, этот анекдот к летнему лагерю военного университета никакого отношения не имеет. С питанием здесь особых проблем не возникает, а это, согласитесь, для молодых парней, проводящих 24 часа на свежем воздухе, вещь немаловажная. Хотя, конечно, многим поначалу непросто перейти с домашних пончиков на казенную перловку.

В столовую мгновенно вливается колонна курсантов, выгодно отличаясь от своих цивильных сверстников, берущих заведения подобного рода чуть ли не штурмом. И чистота там идеальная. Готовят четыре профессиональных повара, а помогает им наряд все тех же курсантов.

– У нас самообслуживание, нянек здесь нет, – говорит Андрей Анатольевич. И предлагает пообедать. На первое – щи, на второе – рис с тушенкой и фруктовый кисель. Порции такие, что мы осиливаем их с трудом, а для ребят – в самый раз, а кой-кому может показаться и маловато – нагрузки резко возросли, баланс питания и потребления жидкости нарушился, а растущий организм еще не выработал оптимального режима потребления. Впрочем, при необходимости можно заглянуть и в чайную – время для этого выделяется. Новобранцы называют ее коротко и звучно “ЧПОК”- чрезвычайная помощь отощавшему курсанту. Там булочки, бутерброды, пирожные, мороженое, напитки… – Вы об этом обязательно напишите, успокойте родителей, – просит психолог, – облегчите участь нашему молодому врачу. А то родителям почему-то кажется – дети голодают, и они везут сюда полные сумки. Все сразу не съешь, и некоторые хитрецы даже закапывают банки и консервы под палаткой. Продукт портится. Однажды довелось такой клад отрыть спустя три года… Да и после ударной дозы бабушкиных пирожков кой у кого из бойцов начинаются расстройства, несварения, а в следующие выходные, в дни посещений родителями, все повторяется. Так что большую часть службы он может провести не на полигоне, не в учебной аудитории, а в другом, хотя и тоже уставном месте.

У курсанта выходной

Идут по пляжу курсант и капитан.

Курсант:

– Товарищ капитан, посмотрите, какие у девушки ноги красивые!

– Не знаю, не видел, как она марширует…

– А можно провокационные вопросы задавать? – не выдерживаю я. – “МК” писал о наркотиках в Военном университете…

– Могу сказать только одно, сейчас контроль у нас ожесточен до предела, наркоманам в армии не место. Тем более у нас…

– Курсанты – парни молодые, у многих девушки, как быть, если кому-то позарез домой нужно на свидание?

– Ну, во-первых, у многих пейджеры и мобильники, хотя мы это не приветствуем, да и телефонная связь с окружающим миром у нас имеется. А во-вторых, каждую субботу-воскресенье пусть приезжают девушки. У нас даже место для свиданий есть – стадион. А убегать ради того, чтоб с девчонкой увидеться, думаю, глупость. Пройти через экзамены… И потом – это же и родителей подвести…

– А как обстоят дела со свободным временем? У нас уже впечатление складывается, что курсанты маршируют и по ночам, при свете луны…

– Вы преувеличиваете, у нас в распорядке дня черным по белому написано “время для личных потребностей” – почитать, подумать, в небо просто посмотреть, с другом впечатлениями обменяться. Кроме того, по выходным – кино, между прочим, фильмы хоть и не суперновые, но неплохие, ежедневно – телевизор, радио, мы же не на необитаемом острове, должны быть в курсе всех событий…

– А девочек сюда принимают? – задаем риторический вопрос. Сами видим, что представительниц слабого пола на территории учебного центра мало – продавщицы в кафе да фельдшер.

– Уже два года, как нет набора. Заказа нет на прекрасный пол. А раньше они вместе со всеми на равных условиях жили в палатках, осваивали общевойсковой минимум…

Мы выходим на плац – святая святых для всякого военного.

– Левой, левой, – звучит твердый размеренный голос командира. Ребята старательно тянут ногу. Только один невысокий паренек в “хвосте” делает лишь “отмашку”- видно, покинули его силы. Барабанная дробь бодрит уставших, вскоре и песня грянула – какой же марш без нее.

В этом году отсеявшихся по собственному желанию всего четыре человека. Остальные сделали свой трудный выбор. Хотелось бы, чтоб на всю жизнь. Они уже сейчас прекрасно понимают: их будущая работа – тяжкий каждодневный труд. С ними рядом – строгие командиры и мудрые педагоги. За плечами многих Афганистан и Чечня, служба по всей России, богатый боевой и жизненный опыт. Они ежедневно и ежечасно передают курсантам тайны военного искусства.

…Все возращается на круги своя, и армия наша возрождается. И то, что эти умные думающие мальчишки избрали военное поприще, – разве не доказательство этого. Лет сто назад в армию шли лучшие люди России, аристократы, считая свое занятие самым благородным, – они верно служили царю и Отечеству. Вспомнить хотя бы булгаковскую семью Турбиных…

Долгий путь у этих мальчишек. Они в самом его начале. Пока что событие номер один для них – Присяга. И с той поры они посвятят свою жизнь Родине, ее возрождению. Поступая сюда, вряд ли кто-то из них думал, что станет когда-нибудь президентом или знаменитым генералом. Не это главное, важнее всего – долг и честь офицера, чтоб не безразлична была им судьба России.

Светлана РУДЕНКО,

Вячеслав НЕКРАСОВ (фото)