Марина Балуева, Санкт-Петербург: С появлением ВПР педагогам приходится делать двойную работу

ВПР перенесены на осень. Министр просвещения РФ Сергей Кравцов известен их внедрением в школьную повседневность. Мы спрашивали его о том, сколько дополнительно получают учителя за проведение этой непрописанной в должностных инструкциях работы…

На наш взгляд, ответы министра на вопросы сопредседателя профсоюза “Учитель” Всеволода Луховицкого в Госдуме на совещании по повышению качества образования в июле 2019 года продемонстрировали отсутствие понимания трудовых прав учителей в части того громадного объема бесплатной работы, который добавился вместе с ВПР (см.видео).

Хотелось бы подытожить опыт внедрения ВПР в школах и рассмотреть проблемы, касающиеся прав педагогов и школьников. Во время дистанционного обучения из-за пандемии решение перенести ВПР было встречено учителями с радостью – в условиях дистанта не представлялось возможным повторить с детьми весь пройденный ранее материал, проверку которого предполагают ВПР. Однако перенос работ на осень – это лишь отсрочка большой проблемы: за лето школьники не стали умнее по учебным дисциплинам – наоборот, многое забылось. А учителям предстоит с началом очного обучения в сжатые сроки провести ВПР, наверстать упущенное весной, а также изучить новые темы в соответствии с программой.

Первый вопрос, который возникает: насколько результаты ВПР будут объективными после летних каникул и есть ли поэтому смысл вообще проводить их? Многие учителя считают ВПР бессмысленной и трудозатратой деятельностью, за которую к тому же не платят ни копейки. Согласно опросу, проведенному профсоюзом “Учитель”, педагоги тратят от 7 до 13 часов на проведение и проверку работ, а также составление отчетов по ним. При этом из учебного процесса из-за подготовки к ВПР и непосредственно тестирования выпадает 2-3 плановых урока.

Значительную часть времени учителя тратят на объяснение того, как заполнять тесты из ВПР. Для учителей они не имеют никакого смысла. Ту же функцию – проверки знаний за период обучения – выполняют годовые контрольные работы. Однако при их проверке не нужно сверяться с критериями, расписанными на пять страниц, что экономит драгоценное учительское время. С появлением же ВПР педагогам приходится делать двойную работу. То есть дополнительная нагрузка у учителей есть, а оплата за нее не предусмотрена.

“ВПР – это форменное издевательство, пострашнее бесплатной работы на ЕГЭ, ОГЭ! Ты получаешь кипу работ, каждая по 10 страниц, и будь добр проверить до завтра. Причем ключи даны не ко всем заданиям, что удлиняет процесс проверки. Я отказался как-то от этой работы – дали другому русисту. Он их проверял до часу ночи”, – поделился преподаватель русского языка и член профсоюза “Учитель” Константин Чучалин.

Скорее всего, кто-то неплохо зарабатывает на ВПР. Во-первых, по нашему мнению, ВПР – это имитация бурной деятельности чиновниками и возможность для них оправдать своё существования и огромные зарплаты. Во-вторых, рынок сборников для подготовки к ВПР растет год от года, поскольку спрос велик: с 5-го по 11-й класс в России примерно 10 млн школьников, и каждому нужно подготовиться к проверочным работам. Это большая финансовая нагрузка для семей. В среднем сборник по каждому отдельному предмету для подготовки к ВПР стоит 200 рублей. То есть на 1 школьника для подготовки к ВПР родители должны потратить в среднем 1000 рублей. А если в семье несколько детей?

ВПР влекут для семей не только финансовые затраты, но и стресс для детей и родителей. Из-за пандемии у школьников были неравные возможности изучать программу: одни дети смотрели видеоуроки, а другим лишь опускали домашние задания в почтовый ящик; с кем-то занимались родители, а кто-то сам разбирался с учебником как мог. Теперь же в начале учебного года все должны продемонстрировать “результат”, по которому будет оценена как успеваемость ребенка, так и качество работы учителя. Под гребенку стандартных заданий попадают разные программы и разные подходы. Логичнее было бы до введения ВПР перевести всю страну на одну программу (желательно, день в день) и отменить рабочие программы вообще как ненужные. В настоящий же момент логика в этом вопросе отсутствует: дети с разными возможностями и ресурсами к обучению почему-то должны оцениваться едиными критериями.

В Минпросвещения заявляют, что ВПР – диагностика, позволяющая выявить пробелы в знаниях учеников. Но неужели учителя не знают уровень подготовки своих учеников? Да и годовые контрольные работы, как уже было сказано, выполняют ту же функцию. От учителя постоянно требуют роста результативности обучения, практически лишив его поддержки: в большинстве школ нет достаточного числа специалистов, работающих с детьми с ОВЗ, “трудными” детьми, детьми с психологическими особенностями.

Судя по всему, власти не собираются отменять ВПР, ведь нужно осваивать бюджет, выделенный на них. Какие могут быть способы решения этой проблемы для участников учебного процесса? Родители могут отказываться от ВПР. Они зачастую идут вразрез с рабочей программой, отнимают время на уроке и добавляют объем домашних заданий, лишь увеличивая нервозность детей и родителей и мешая образовательному процессу. Поскольку ВПР считаются добровольными, родители могут на общешкольном родительском собрании в начале учебного года заявить, что они против ВПР и требовать не проводить их — по крайней мере, этой осенью. Также целесообразно требовать от государства взять на себя обеспечение школьников материалами для подготовки к ВПР, чтобы семьям не приходилось покупать сборники за свой счет.

До тех же пор, пока ВПР не будут отменены, учителя должны требовать оплаты своего дополнительного труда, связанного с проведением и проверкой этих работ. А пока эта работа не оплачена, можно организованно или даже индивидуально отказаться от проведения ВПР в своих классах. В большинстве трудовых договоров о ВПР нет ни слова. Тем более утверждается, что оценки за них ни на что не влияют. Так зачем же выполнять бессмысленную и неоплачиваемую работу? Добивайтесь права учить детей и возможности для детей учиться, а не вникать в логику очередного малопонятного для них теста.

Об авторе:

Марина Балуева – сопредседатель профсоюза “Учитель”, учитель английского языка.

Фото из архива профсоюза “Учитель”

Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции