Мальчишки играют в Шаманова, или Зачем нужна “Зарница”

И вот мой первый вопрос:

– Товарищ генерал-лейтенант! Можно к вам сесть поближе?

– Пожалуйста…

И впрямь – нормальный мужик! Но – к делу.

– Владимир Анатольевич! О вас говорят как о жестком генерале. В чем же заключается та внутренняя мера жесткости, а иногда, может быть, и жестокости, которая диктует вам то или иное решение?

– Решение – это ответственность. Решение – это право на это решение. Наконец, решение – это воля. Поясняю. Армия так устроена, что каждый ее командный “этаж” располагает большей информацией, большими ресурсами и большей ответственностью, чем предыдущий. Это я, конечно, идеальную ситуацию вам рисую. И когда военачальник, полководец принял решение, для успеха операции очень важно, чтобы многоэтажная армейская машина точно, слаженно выполнила поставленные задачи.

Но армия – это не “винтики и болтики”. Армия – это люди. Поэтому командует ими не компьютер, а человек. Имеющий право на команду. А право – это не только должность, генеральские погоны. Должна быть воля в исполнении принятых решений. Воля “держит” армию покрепче любого цемента. Но воля – меч обоюдоострый. Он не только полки вперед ведет, но и руку самого полководца тяжелит. Время от времени собственную волю нужно испытывать. Брать “высоты”.

…Тут я должна сделать небольшое отступление и поделиться своими наблюдениями. Нет сомнения, что внутренние качества человека в зрелые годы начинают “перестраивать” внешность. В зависимости от нажитого. Генерал Шаманов, как и подобает настоящим героям, красив. Тяжелые черты лица. Голубые глаза. Упрямый затылок. А главное – мощь. В жестах, движениях, походке. И это не только мощь спортсмена (он серьезно занимался борьбой). Уровень освоения жизни другой, не “тренировочный”. Пахарь войны. Ведь война, что ни говори, тоже работа. Кровавая – два ранения, две контузии, инфаркт…

– Вы говорите о воле. А когда вы взяли первую свою “высоту”?

– В 9-м классе. Надо было выбирать между олимпиадой по математике и республиканскими соревнованиями по борьбе. Два важных для меня события – почти в одно время. Напряг силенки, днем тренировался, ночью решал задачи. Результат – две победы. Я самого себя начал уважать после этого.

– А потом?

– А потом всю жизнь приходится себя преодолевать. Я служил в десантных войсках, парашюта в них миновать невозможно. И каждый прыжок – преодоление. Мы ведь все люди, чувство самосохранения – нормальное качество. И вдруг тебе приходится загонять его вовнутрь. Это дается только усилием воли. Может, поэтому десантники такой качественный народ. И воины отменные. Хотя о нас и говорят: ну что с них взять! Они же о землю ударенные! С такой высоты – что там в голове может остаться!

– И сколько раз лично вы о землю ударялись?

– Больше ста пятидесяти раз.

– Хорошее это, судя по вам, дело… А если серьезно, то стране ведь очень нужны волевые люди. Во всех сферах, не только армейской. Воля, на ваш взгляд, качество врожденное или приобретенное?

– Отчасти, наверное, что-то передается по наследству. Мама моя, Нина Федоровна, многократная чемпионка Алтая по лыжам. Она дала мне не только материнское тепло, ласку, но и всегда была примером, идеалом. Очень стойкая в жизненных неурядицах – отец нас рано оставил, потом мы жили с отчимом, у него свои дети…Семья была большой. Замечательная у меня мама! Но многое, конечно, дают и школа, воспитание.

– Но ведь нельзя каждому школьнику дать парашют…

– А это и не надо! Но в школу должно вернуться многое из того, что мы утратили. Я учился, у нас был культ физкультуры, движения, красоты, в том числе и телесной. Это ведь и совсем другую нравственную среду вокруг человека формирует. Отношения между людьми по-другому строятся.

Дальше. Детско-юношеский спорт. Тренировки – это труд. А как по-другому городского подростка к труду приучить? Без труда нет воли. Кроме того, спорт – это состязательность, борьба. Это сравнение, наконец. Не у кого папа “круче”, а что ты сам можешь.

И, наконец, третье. Военно-патриотическое воспитание. “Зарница”, “Орленок”, уроки НВП. Дело ведь не в навыках, которые там давались (хотя и они важны). Это же романтика в конце концов! И потом дети в доступной им игровой форме должны ведь приобщаться к жизни государства, к задачам, которые перед ними стоят? Ну нет у нас другой защиты, кроме армии! И молодежь к ней нужно готовить.

– Значат ли ваши слова, что вы против профессиональной армии?

– Да кто же против? И курсант военного училища, и командир полка, и генерал любой, если вы их спросите, все будут “за”. И что дальше? Зарплата контрактника (мы не берем Чечню) 800 рублей. Кто пойдет служить за такие деньги? Тот, кто уж совсем нигде пристроиться не смог, т.е. кадры изначально будут не лучшие. Контрактник, взрослый человек, как правило, женат, имеет детей. Где поселим семью, если у нас огромное количество офицеров без жилья?! Где будем трудоустраивать членов семьи? И т.д. и т.п. Дорогое это удовольствие – профессиональная армия. И России, честно признаемся, она не скоро будет по карману…

Сам Шаманов твердо решил связать свою судьбу с армией после того, как увидел кинофильм “Офицеры”. Вот вам волшебная сила искусства – не было бы этого фильма, не было бы и генерала Шаманова. Его блестящей военной карьеры – он всегда шел по должностям впереди своего возраста, его оригинальных боевых операций, в которых есть расчетливость математика, дерзость борца, ум полководца. Шаманов – только генерал. Чем и интересен. Как был интересен Маяковский тем, что он – поэт. Признаюсь, мне нравятся профессионалы…

Но вернемся к нашему интервью. Чеченская война – тяжелые вопросы. Генерал Шаманов размышляет:

– Первая война или первая кампания – это всем нам страшный урок. Хотя с апреля 1995 года войска уже действовали сравнительно грамотно – было проведено несколько очень умных, расчетливых операций. Но ничего не проходило через прессу – армия плохая, командиры плохие, солдаты плохие… А солдаты у нас – замечательные. Может быть, за них и обиднее всего.

Первая война многому нас научила – это видно по войне второй. Среднее командное звено, получившее боевой опыт, действует вполне эффективно. Начиная от командира роты и выше. На уровне комполка, оперативных штабов тоже есть определенные наработки, опыт принятия ответственных решений. Очень важное звено – налаживание взаимодействия войск. Если оно отработано, а у нас, в 58-й армии, оно отработано, можно принимать управленческие решения. На войне как на войне: едва теряется оперативное управление, войска несут потери и, как правило, большие.

– Сейчас Чеченская республика фактически поделена на две части – Западную и Восточную. В зоне ответственности группировки “Запад”, которой вы командуете, мы перемещались достаточно свободно, и по всем приметам там налаживается нормальная жизнь. В Восточную часть Чечни нам настоятельно советовали не соваться. Гибель пермских омоновцев тому подтверждение. Чем вы объясняете такую разницу?

– Я могу высказать только свою личную точку зрения. Разные пути достижения цели – разные результаты. Мы в Западной части действовали жестко. Выполняли боевую задачу, а не политическую. Досрочные рапорты о “достижениях” никому не нужны. На войне за них приходится расплачиваться кровью. И долго ждать не приходится. Что толку, что в Шатое на три дня раньше водрузили российский флаг? А потом возмущаемся: почему погибли десантники?! Потому что политика не должна примешиваться к войне.

– То есть вы критикуете своих коллег с Восточного направления?

– Критикует у нас вышестоящее начальство, а у меня таких прав нет. Я личное свое мнение высказываю: надо было действовать по-другому.

– Хорошо, действуем жестко. Лес рубим, а щепки летят. Гибнет мирное население…

– Но есть ведь элементарные методы работы с местными жителями! Они известны. Не просто подошел к селению и смоли из пушек – жестокостью на Кавказе никого не удивишь и тем более не победишь. Уверяю вас, в Западной зоне потери мирного населения минимальны. Совсем их избежать, видимо, нельзя – война есть война. Но то, что Запад сегодня относительно спокоен, подтверждает правильность наших действий.

– А Комсомольское месяц брали…Это же не Берлин!

– Я не отвечал за эту операцию. Меня отправили в отпуск. Хотя следил, сердце было не на месте. Вместо сердца – комок в груди.

– Вас, наверное, берегли… Но кто же брал тогда Комсомольское?

– Четыре генерала. По очереди. Один поруководил, людей поднял – потери. Сняли. Второй взялся… И т.д.

– Понятно… Мы были в Грозном, там ужасающие разрушения. А так ли уж они были необходимы?

– Мне трудно судить, я не принимал участия в этой операции. Уровень разрушений и их необходимость должны оценить специалисты… Что касается меня, то, честно говоря, надоело, как меня “берегут”. Вот и сейчас говорят: будь здесь, во Владикавказе. Но если 80 процентов 58-й армии “там”, что мне делать “тут”?! Странно это все. Я подал рапорт – хочу уйти во внутренние войска, к главкому Тихомирову. Это грамотный человек, у него есть хорошие идеи, можно будет поработать, послужить. Пока я ответа на свой рапорт не получил, если, конечно, не брать во внимание дежурную фразу Казанцева.

– Как же так получается – лучшие люди у нас вверх не идут? Я, кстати, имею в виду даже не военную сферу – она мне плохо знакома, а общий строй нашей жизни…

– Так уж в России повелось в последние годы – людей отбирают не по профессиональным и человеческим качествам, а по знакомству, по принципу личной преданности. В результате мы имеем то, что имеем – в экономике, политике, армии. Но бесконечно это продолжаться не может – слишком тупиковый путь. Я верю, что будущее будет иным.

И тут мы заговорили о прошлом. О родной школе (Шаманов учился в Узбекистане), о том, какие замечательные у него были учителя, и о том, что хорошо бы встретиться всем классом. Правда, где теперь встречаться? Ну разве что в Москве, в “Учительской газете”. Бывшие одноклассники Володи Шаманова, отзовитесь!

Но пока генералу не до праздников. Будни. Долго ли продлится война в Чечне?

– Я думаю, что на военную часть операции потребуется еще не меньше года. Что касается общей стабилизации обстановки, залечивания ран, нормализации межнациональных отношений, то при грамотной политике Центра – социальной, экономической, культурной – потребуется не менее десяти лет. Должно вырасти новое поколение. Вообще Россия должна вести взвешенную и в то же время ответственную политику на Северном Кавказе. Воля должна быть проявлена. Здесь очень много национально-государственных образований, много амбиций, все хотят быть главными и первыми, а регионы ведь дотационные! Они очень зависимы от России, и эту зависимость нужно использовать во благо – и Центру, и Северному Кавказу. Посмотрите, что сейчас творится в Ингушетии – если власти не примут мер, новый конфликт неизбежен. Спекуляция на гуманитарных грузах, беженцах, на чужой беде еще аукнется Аушеву. Ваххабиты беспрепятственно оседают в республике, не испытывая никаких трудностей. У Ингушетии, как известно, малодружественные отношения с Северной Осетией. Теперь к недовольным соседям прибавилась и Чечня. Кроме того, угли межнациональных и религиозных конфликтов тлеют и в других областях Северного Кавказа.

Недавно прошли выборы, и вы видите, какой карт-бланш выдали народы Кавказа Владимиру Путину. Посмотрите результаты голосования по Чечне! Здесь на Путина возлагают очень большие надежды. Можно сказать, что для России это последняя возможность укрепиться в своих пределах и установить, наконец, мир.

…Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом. Плох тот генерал, что не сражается за мир. За мир с наименьшими потерями. Пока Шаманов отвечал на срочные телефонные звонки, я прочитала на его столе письмо. Владимир Анатольевич принял участие в судьбе погибшего солдата – не из его армии. Мать благодарила: “Спасибо за все, что вы сделали для Алеши”. Побывав на развалинах Грозного и Комсомольского, очень хочется стать пацифистом. Но если бы не Алеша, неизвестный мне, и если бы не Шаманов, которого я теперь немного знаю, кто бы нас защитил?!

Лидия АНДРЕЕВА,

Вячеслав НЕКРАСОВ (фото)

Владикавказ – Москва

P.S.

Благодарим за помощь в организации материала сотрудников военной контрразведки и лично офицеров Сергея Б-на и Геннадия Б-ва.