На чтение: ≈ 12 мин.Сколько раз цитировали известные строки Некрасова о желанном времени, «когда мужик не Блюхера и не милорда глупого – Белинского и Гоголя с базара понесет». Но мог ли думать Некрасов, что придет времечко, когда с базара ученик и даже учитель понесут Гоголя, да и других русских классиков, оболваненных под «милорда глупого».
Обычно при этом сетуют на рынок: а что поделаешь, рынок есть рынок. Но тут дело не только, да и не столько в рынке самом по себе. Рынок лишь выявил и углубил те тенденции, которые существовали уже давно, он куда глубже обнажил первопричины того, с чем мы имеем дело сегодня. А о первопричинах этих много писали русские и зарубежные философы.В книге «Судьба человека в современном мире» Николай Бердяев говорил о том, что в обществе «нет социального заказа на высшую качественную культуру», а потому «духовная энергия переключается и направляется на предметы совсем не духовного порядка». Об этом перенесении духовной энергии на предметы недуховного порядка, о прагматизации духовности, утилитаризации культуры и знания писали многие философы ХХ века еще в то время, когда не было победного шествия по всему миру Макдольдса, но уже шла макдольдизация культуры. Немецко-американский психолог и социолог Эрих Фромм в книге «Иметь или быть?» на большом материале показал, что и такие, казалось бы, чисто духовные начала, как обучение, память, чтение, овладение знаниями, вера, любовь, могут стать проявлениями принципов обладания и потребления. Говоря в этой связи об изучении студентами философии, Фромм пишет, что «студентов учат читать книгу так, чтобы они могли повторить основные мысли автора… а так называемые отличники – это учащиеся, которые способны наиболее точно повторить мнение каждого из философов… Они не учатся мысленно беседовать с философами, обращаться к ним с вопросами… Существующая система образования, – делает вывод ученый, – как правило, направлена на то, чтобы научить людей приобретать знания как имущество».Остановимся в этой связи на важнейшем на сегодняшний день вопросе. Хотя у вопроса этого длинная история.Николай Иванович Пирогов, великий хирург и великий педагог и организатор народного образования, в своих замечаниях на отчеты морских учебных заведений в 1656 году написал: «Я почти ежегодно убеждаюсь, что экзаменационное направление в наших училищах вредно, оно возбуждает наклонность учащихся учиться для экзаменов, а не для науки».Пирогов был здесь не одинок. «Но тщедушное руководство лежит по-прежнему в виде книги или тетради на столе, и его непременно следует вызубрить. Таким образом, экзамен почти никогда не соответствует тому, чем занимается мыслящий преподаватель в классе». Это Василий Иванович Водовозов.Много раз обращался к этой теме на рубеже веков Василий Васильевич Розанов. «Учитель прежде всего готовит учеников к экзамену, за успешность которого он формально отвечает перед начальством, да и ответственен перед учеником». И получается, что «мотив испытания зрелости ревизионный, а не педагогический». А посему «центр тяжести преподавания пал на сплошное, компактное, торопливое усвоение фактов, фактов и фактов: фактов грамматических, фактов географических, фактов исторических, даже фактов Божественных, но всегда и везде непременно факты, без высокого около них размышления».Не раз обсуждалась эта проблема и в советское время. Ограничусь одним лишь примером. 1 октября 1975 года в «Литературной газете» была напечатана статья И.Грековой «Вверх дном, или Знания для экзамена». Не все сейчас знают, что И.Грекова – литературный псевдоним доктора наук, профессора военной академии.«Помню, один студент, – пишет И.Грекова, – кстати из самых способных, в откровенной беседе образно описывал мне нынешнюю процедуру экзамена: «Идешь на него, как будто несешь ведро, до краев полное водой, не пролить бы ни капли! А пришел с экзамена, и сразу же: ведро вверх дном – воду выплеснул. А там наливай следующую порцию».Перечитываешь все эти цитаты и поражаешься тому, как они современны и злободневны. Больше того, все эти проблемы именно сегодня стали главными, основными, фундаментальными проблемами нашей жизни. И сегодня я слышу, что «достижения учителя – это то, с чем ученик выходит на экзамен». Ограничусь маленькой, но характерной деталью. Вот газета «Литература» приглашает своих читателей на фестиваль учительской книги, на День гуманитарной книги. Объявлены девять мероприятий. Шесть из них посвящены экзаменам. Особенно трогательно такое: «Методы работы над текстом лирического произведения с учетом подготовки к ЕГЭ по литературе». Такого нарочно не придумаешь. «Я вас любил…» с ориентацией на ЕГЭ.Но ведь именно для литературы особенно опасен такой подход. А именно здесь защитники, как говорил Пирогов, «экзаменационного направления» особо агрессивны. Накануне Нового года «Литературная газета» выпустила специальное приложение «Словесник». Одна из страниц его посвящена обсуждению преподавания литературы в школе. Что положение отчаянно плохое, никто не спорит. Но почему и что же делать?И вот доктор педагогических наук, профессор педагогического университета Сергей Зинин формулирует суть проблемы: «Нет литературы как обязательного предмета для итогового контроля». Я-то думал, что суть тут в сказанном Пушкиным: «Чувства добрые я лирой пробуждал». Ан нет. Главное, чтобы было что обязательно можно контролировать.Поддерживает Зинина и Любовь Дудова, кандидат филологических наук, зав. кафедрой филологического образования Московского института открытого образования. «Когда экзамен по литературе необязателен, тогда и начинаются все беды», – говорил Зинин. Дудова идет еще дальше. Экзамен по литературе, оказывается, не дают ввести в школе те, кто хотел бы «сформировать поколение, которому не надо выбирать: оно будет идти, куда прикажут». Но «почему все думают, что если выпускник придет на устный экзамен, то обязательно провалится? Может быть, это будет его звездный час?»О сколько раз я сидел на этих «звездных часах», опустив голову! И вообще давно уже убедился, что именно оказененные экзамены по литературе, будь то заранее объявленные сотни тем сочинений, будь то билеты к экзаменам, а особенно ЕГЭ по литературе, как раз и отвращают учеников от литературы. Конечно, я сейчас не говорю об обязательном экзамене в профильных классах. Однажды я был у кардиолога. Он выслушал сердце, посмотрел кардиограмму, а потом попросил меня поднять штанину брюк и прощупал пульс на ноге. Ведь, может быть, вроде бы все благополучно, но если кровь не пульсирует в ноге, то это тревожно и опасно. Я работаю в «ноге», то есть в школе. И уверен, что обо всем в народном образовании нужно судить именно по тому, как доходят законы, инструкции, новации, реформы до «ноги», до школы. И это главная точка отсчета и взгляда на то, что происходит в народном образовании. И тут вот какой возникает вопрос. Уже, казалось бы, доказано и передоказано, что экзамены по литературе, истории и обществознанию (а я считаю, и по русскому языку) в формах нынешнего нашего ЕГЭ существовать не могут. Так вопрос у меня вот какой: а почему же все эти убогие, примитивные экзамены упрощенного толка тем не менее принимаются частью учителей?Дело ведь не только в том, что существует директивно спускаемое предложение. Дело в том, что на это предложение есть и определенный спрос, во многом определяющий характер предложения. Ведь гамбургер порожден и потребностью в такой еде. Педагогическая гамбургеризация во многом идет от предложения. Но ведь это предложение удовлетворяет и определенный спрос. Ведь тут есть твердый ответ. И нет мучительных вопросов. Ведь даже у проверяющих есть шпаргалка, где написано все, что должно быть у ученика. Так проще. Так легче. И, как это ни странно, так спокойнее.Но ведь задача подлинной педагогики, какой она была всегда, не приспосабливаться к неразвитому педагогическому мышлению, не играть на понижение, а способствовать тому, чтобы поднимать учителя, играя на повышение. Десять лет работы в Московском городском институте усовершенствования учителей, многочисленные поездки по СССР с чтениями лекций о преподавании литературы, десятилетия работы с учителями Москвы убедили меня, что все это и необходимо, и возможно.А вот теперь, когда мы определили водораздел между подлинными и ложными ценностями, когда у нас в руках точный компас, мы можем пойти в книжный магазин, чтобы увидеть, каково сегодня на самом деле предложение и, что для нас особенно важно, каков спрос.P.S. Продолжение в следующих номерах.
Выбор читателей
Комментарии