На чтение: ≈ 15 мин.Уроки 10-13* (вариант)
(См. таблицу)
История
Задания:
1) Прочитайте и подготовьте краткие сообщения по биографиям военных и государственных деятелей России второй половины XVIII в. Сопоставьте отдельные эпизоды их жизни со страницами известных вам литературных произведений.
2) Прочитайте в “Записках” Державина историю его участия в усмирении Пугачевского бунта. Что им движет? К чему он стремится, вызываясь добровольцем в армию Бибикова? Посмотрите на Пугачевский бунт глазами Державина как дворянина. Как он относится к Пугачеву? К восставшему народу? Сравните происшествие в деревне Малыковка с описанием расправы Пугачева над комендантом и офицерами Белогорской крепости (глава VII “Приступ” в “Капитанской дочке”). Как бы вы отнеслись к участникам событий? На чьей вы стороне?
Общепризнанно, что Екатерина Вторая давала возможность раскрыться множеству талантливых и полезных государству людей своего времени. Созвездие имен вокруг ее имени – лучшее тому подтверждение. Все эти люди служили, хотя служба официально уже имела статус необязательной. Впрочем, она была делом чести: Манифест о вольности дворянства 1862 г. призывал пренебрегающих службой “яко нерадивых о добре общем презирать и уничижать, ко двору не принимать и в публичных собраниях не терпеть”. Историк В. О. Ключевский по этому поводу заключает: “Нетрудно понять основную мысль манифеста: повинность, требуемую законом, он хотел превратить в требование государственной благопристойности, общественной совести, неисполнение которого наказуется общественным мнением”.
Урок 10 по истории и возможный интегрированный урок 11* строятся на сопоставлении фактов литературы и жизни XVIII в. В качестве материала могут привлекаться фрагменты биографий и отрывки из многочисленных “Записок” – воспоминаний о своем времени Державина, Дашковой, самой императрицы Екатерины, Храповицкого и др.
Например: граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский: уже в шесть лет был зачислен в полк. Дома его обучали грамоте и иностранным языкам, а в 1739-м определили в российское посольство в Берлине, видимо, полагая, что пребывание за границей будет способствовать его образованию. Тут, вырвавшийся из-под строгого отцовского надзора, юноша вполне проявил себя как безудержный мот и повеса и был отозван в Петербург для продолжения учебы в Шляхетском корпусе. Но, видимо, и в столице он так компрометировал отца своим поведением, что тот отослал его в далекий полк в Финляндию. Между тем началась русско-шведская война, за которой последовал Абосский мир, подписанный Румянцевым-старшим. Текст его привез к императрице Елизавете Румянцев-младший, за что на радостях в свои 18 лет был из капитанов произведен сразу в полковники. Однако столь мало заслуженные первые успехи не отразились на качестве его службы, он как раз из тех, “кои доблестью снискали // Себе почтенье от граждан”, говоря словами оды “Вельможа”, и не случайно она обращена именно к нему.
В “Вельможе” (хорошо заодно разобрать этимологию этого забытого слова, где собраны вместе глаголы “волить” и “мочь”) задан идеальный образ “царева слуги”. Попробуем с этим мерилом подойти к биографиям того же гр. Румянцева, Суворова, Потемкина, Безбородко и других заслуженно прославленных героев.
Не могла не поражать современников блистательная карьера Александра Андреевича Безбородко, мелкого чиновника канцелярии генерал-губернатора Малороссии, ставшего канцлером Российской Империи. И вместе с тем она была вполне типична для эпохи Екатерины II. Родился Александр Андреевич в семье малороссийского генерального писаря, который около десяти лет находился под следствием по обвинению во взятках. Сперва Безбородко-младший обучался в Киевской духовной академии. Именно там у него, по-видимому, и выработался тот изящный и ясный слог, который был в особом почете у сановников, – им приходилось писать длинные реляции на имя императрицы, ценившей четкость мыслей и литературные способности. Поступив в 1765 году на службу в канцелярию блестящего полководца графа П.А. Румянцева, Безбородко довольно быстро завоевал доверие своего начальника и во время русско-турецкой войны 1768-1774 годов успел проявить себя и храбрым офицером, отличившимся в битвах при Ларге и Кагуле, и способным чиновником – он вел секретную переписку фельдмаршала. В 1775 году по рекомендации Румянцева Безбородко назначили статс-секретарем Екатерины II, и в отличие от многих своих предшественников он оставался главным докладчиком императрицы около 20 лет, совмещая эту работу с другими важными государственными делами: он был директором Почтового департамента, членом секретной экспедиции Сената, а также всевозможных комитетов и комиссий.
“Капитанская дочка” – произведение, которое обязательно нужно иметь в виду, занимаясь екатерининским веком. Традиционно ее проходят в 8-м кл. Нет ничего плохого в том, чтобы перенести изучение в 9-й – ко всему остальному Пушкину. И читать с историческим комментарием. Но даже если этого не делать, весьма продуктивно привлекать текст “Капитанской дочки” во время изучения царствования Екатерины.
Так, эпиграф к I главе раскрывает характерное для XVIII века понимание службы: служба – это испытание, необходимое для каждого. В первой же фразе романа говорится о том, что отец Гринева в молодости служил. Служба выступает основным событием жизни дворянина XVIII столетия наряду с женитьбой, рождением и смертью. Отец служил в молодости, и, соотнеся это с эпиграфом ко всему произведению, мы можем предположить, что служба и есть надежный способ сбережения чести.
Дальше из первой главы нам открываются другие аспекты службы. Верная служба Савельича приносит ему заслуженное место. Уклонение от службы француза Бопре приводит к тому, что ему отказывают от места. Историческая параллель: “В Москве у помещиков находится на дорогом содержании великое число учителей, большая часть которых не только наукам обучать не могут, но и сами к тому никаких начал не имеют; многие, не сыскавши хороших учителей, которые лакеями, парикмахерами и иными подобными ремеслами всю жизнь свою препровождали”. Указ об учреждении Московского университета от 12.01.1755. Со службой в “Капитанской дочке” связываются различные и порой противоположные представления. Так, служба в Петербурге представляется Петруше свободой и удовольствиями, но тут же изменение места несения службы вызывает представление о ней как о тяжком несчастье. Встреча с Зуриным раскрывает еще один аспект службы: служба как игра.
У нас уж исстари ведется,
Что по отцу и сыну честь… –
Эти слова из другого литературного произведения, еще одного из героев екатерининского века (Фамусов должен быть ровесником Петра Гринева), отсылают к той общественной ситуации, что сложилась задолго до Петровских реформ. Недаром тут это словечко “исстари”. Речь идет на самом деле о весьма древнем обычае местничества, официально отмененном в 1682 г., но фактически существовашем даже еще при Петре. Собственно, добить местнический обычай была призвана Табель о рангах, где в расчет принималась только реальная заслуга отдельного лица, вне зависимости от его происхождения. Однако при Елизавете Петровне происходит некая реставрация традиционной чести, наследуемой сыном от отца. То, что екатерининский век дает высокие образцы служения государству, есть не только его заслуга. Это на самом деле некий общий плод, синтез честного служения царю на Руси и петровской идеи “государевой службы”.
В учебниках истории принято ругать местничество. Дескать, это создавало неудобства на войне, велись бесконечные тяжбы и т.д. Но не пишут в учебниках истории, что именно местничество было тем общественным институтом, что обеспечивал преемственность поколений, передачу чести от отца к сыну, снимал пресловутый конфликт “отцов и детей”. Не пишут, что местничество основывалось на глубоко религиозном сознании единства Отца и Сына. Не пишут – а вот Пушкин прекрасно нам это показал. В его повести нашли отражение и петровский идеал честной дворянской службы, и допетровская идея преемственности.
Взаимоотношения отцов и детей в системе ценностей “Капитанской дочки” играют большую роль. Вспомним эпиграф к I главе: …Да кто его отец? – и текст романа начинается с ответа на этот вопрос. По отцу, по тому, как служил отец, будут судить и о сыне. С подобными отношениями мы сталкиваемся в конце романа, когда отца Гринева едва не хватил удар от известия, что сын запятнал его честь, а затем отец принимает похвалу в адрес сына и на свой счет, держит за стеклом и в рамке собственноручное письмо Екатерины. Маша Миронова не просто прекрасная девушка сама по себе, а еще дочь капитана Миронова – героя-дворянина. Когда императрица в разговоре с ней узнает в ней дочь героя, она становится благосклонной к Маше и к ее просьбе. Брак между Машей и Гриневым невозможен без родительского благословения, и на первую просьбу о женитьбе Гринев получает отказ. Таким образом, в “Капитанской дочке” действует закон преемственности. Каждый человек занимает определенное место соответственно своим возможностям и способности служить. Образуется иерархия, т.е. священный, правильный порядок, при котором продвижение по служебной лестнице оказывается одновременно продвижением по лестнице духовной – путем совершенствования личности; это порядок, в котором дети выполняют заветы и берегут честь своих родителей. Вспомним, что отец Петруши дает ему напутствие беречь честь, и весь дальнейший путь Гринева – выполнение отцовского завета. Судьбы детей изначально находятся в руках родителей, которые стремятся направить их ко благу.
Однако в действительной дворянской службе екатерининского времени было немало недостатков – об этом говорят те же державинские оды “Вельможа” и “Властителям и судиям”.
Многие историки отмечают также, что одностороннее улучшение положения дворян было несправедливым. Вслед за облегчением их обязанностей должны были последовать аналогичные меры по отношению к крестьянам. У Екатерины даже были подобные намерения. В действительности произошло обратное: крепостных стало значительно больше (так, например, были закрепощены украинские крестьяне), помещичья власть расширилась (теперь они могли, например, бессрочно ссылать своих крестьян в Сибирь), крестьянам (указом 1767 г.) было запрещено даже жаловаться на своих владельцев, что прежде являлось их неотъемлемым правом. Жесткая зависимость крестьян в петровское и послепетровское время могла быть объяснена не менее жесткими условиями службы дворян. Теперь же разрушалась сама основа общества – всеобщность службы: крестьян – дворянству, дворян – Царю и Царя – Богу. “При Екатерине крепостное право… превратилось в полную зависимость крепостных, ставших частной собственностью землевладельцев, не обусловливаемой службой последних… Вот почему Екатерину можно назвать виновницей крепостного права…” (Ключевский).
Последствия такого положения не заставили себя ждать. Восстание яицких казаков было массово поддержано крестьянством целого ряда губерний…
Пугачевский бунт с исторической точки зрения интересен, помимо всего остального, двумя вещами: он умерил реформаторский пыл Екатерины и остановил разрушение Московского Кремля.
Илья БРАЖНИКОВ,
учитель истории
Москва
Продолжение следует. Начало в NN 3-6
Выбор читателей
Комментарии