Личность строит себя, создает свой духовный облик. Человеческое в человеке

Совершенствование внутреннего мира человека. Человек создал особый, грандиозный по масштабам мир: производство, общество, культуру. Технические достижения поставили его в господствующее положение над остальной природой. Все эти факторы позволяли и позволяют говорить о человеке как о существе разумном, думающем, способном к целенаправленному действию. Вместе с тем легко убедиться, что формула Homo sapiens – «человек разумный» неполна. Можно охарактеризовать человека как политическое (общественное) животное. Именно такое определение дал ему Аристотель. «Человек есть животное, испытывающее раскаяние» – так определил его З.Фрейд. Человек есть «еще незавершенное животное» – это определение принадлежит Ф.Ницше. Все эти и иные суждения охватывают некоторые черты многообразной природы человека. Но если идти по такому пути, то придется каждый раз ограничиться констатацией чего-то важного, но не исчерпывающего. Кроме того, в этом случае ускользает сама специфика человеческого.

Из духовного мира «одномерного человека» выпадают богатство и полнота жизни. Он суживает свой внутренний мир до крайне ограниченного круга интересов. В частности, жизнть такого человека может превратиться в бессмысленную гонку за потреблением все большего числа материальных благ. Однако тяга к полноценному общению и в этом случае неустранима. Тяга к общению – свойство человеческого в человеке. Поэтому одномерный человек внутренне тяготится своим положением. Его гнетет чувство своей ненужности, своей заброшенности, чувства глубокого одиночества. «» преодолимо через умение наладить полноценное личностное общение хотя бы в узком кругу друзей и близких, через открытость самому себе, через расширение горизонта интересов.

Вполне очевидно, что нельзя обойти вниманием нравственную характеристику человека. Тогда определение выглядело бы следующим образом: человек есть существо, способное различать добро и зло. Ибо, по определению И.Канта, нравственность есть то, что возвышает человека над природным миром. Человеческие поступки являются в полном смысле нравственными тогда, когда они совершаются не в результате внешнего принуждения и не под влиянием сугубо личного эгоистического интереса, а из непосредственного побуждения делать добро людям свободно и бескорыстно, сообразуясь с целями общества.

Великий русский философ Владимир Соловьев выделял в человеке три качества, составляющие суть человеческого: стыд, сострадание, благоговение перед высшим. Согласно Соловьеву, человек испытывает чувство стыда перед низшими проявлениями своей природы. Он обладает способностью сострадать не только другому человеку, но и всякому живому существу. Наконец, он способен преклоняться перед тем, что считает святым или возвышенным: перед памятью предков, перед свершениями прошлых поколений, перед истиной, добром и красотой, перед Богом.

Сегодня для раскрытия сущности человеческого принято использовать ряд понятий. К их числу относятся: «Я», «сознание», «личность», «дух». Понятие «Я» побуждает человека осознавать уникальное и отличное от других ощущение своего собственного существования. Когда говорят «Я», противопоставляют себя всякой другой реальности. Противопоставление возможно благодаря второму понятию – «сознание», которое есть ясность, сконцентрированная в «Я». Все остальное остается как бы в темноте, как не принадлежащее мне, как чужое. Понятие «личность» фиксирует мою автономию – суверенность. Здесь «Я» выступает как сознательное «Я», как то, что свободно и ответственно осуществляет самостоятельный выбор. Следовательно, личность подразумевает присутствие волевого начала, собственной воли личности.

Человек – это не целиком автономное «Я», способное обойтись без других. Но он и не растворяется в других, иначе ничего бы не осталось от «Я». Человек признает воздействие на себя общества и культуры, но «Я» должно оставаться самобытным на фоне социального и культурного воздействия. Поскольку мы люди, каждый из нас обладает потенциалом антисоциальности. Мы способны, если не практически, то хотя бы мысленно, к выражению недовольства существующими общественными порядками, отнюдь не всегда с разрушительной целью, а потому, прежде всего, что нам, по словам Достоевского, дороже всего свое собственное «свободное и вольное хотение». В творчестве Достоевского впервые было отчетливо показано, насколько дорога для человека свобода – свобода самостоятельного выбора, собственного решения. По Достоевскому, коренная причина сложности человеческого бытия состоит в том, что человек есть существо, страстно желающее свободы и страшащееся несвободы.

Как только человек замечает, что он в определенном плане ограничен или стеснен, он тут же устремляется против этого ограничения. По Достоевскому, исключительная важность для человека «свободного и вольного хотения» отнюдь не равнозначна нравственному безразличию или аморализму. Напротив свобода человека возлагает на него самостоятельный выбор между добром и злом и все последствия такого выбора. Вопрос в том, «все ли дозволено», то есть каковы границы нравственного поведения человека. В знаменитой «Легенда о великом инквизиторе», рассказанной Иваном Карамазовым в романе «Братья Карамазовы», речь идет о том, что свобода, без которой человеческое существование немыслимо, есть не только желанное для человека, но и тяжесть, которую он не всегда в состоянии нести. Писатель не дает окончательного ответа относительно того, в какой мере люди способны преодолевать искушения во имя сохранения свободы. Он скорее предупреждает и верит.

Осуществление выбора выражает свободу человека. Но, выбирая поступок, тот или иной вариант поведения, личность выбирает себя. Она строит себя, создает свой духовный облик. Бытие, состоящее из множества актов выбора, собственно и есть жизнь личности, или сама личность, взятая в динамике, в движении. Таким образом, вместе со свободой возникает ответственность. Прежде всего ответственность за себя, за свою судьбу. Каждый человек в глубине души знает, что только он сам отвечает за свою судьбу, за свои удачи и неудачи, даже в том случае, когда нам хочется списать свои промахи на кого-то другого или на обстоятельства. Но дело не только в этом. Жан-Поль Сартр писал: «Я ответствен… за себя самого и за всех и создаю определенный образ человека, который выбираю; выбирая себя, я выбираю человека вообще». Иначе говоря, своим поступком я выбираю не только свою судьбу и самого себя, но некоторым образом воздействую на других людей. Я задаю некоторый образец или модель поведения. Это значит, что человеческое бытие характеризуется тем, что можно назвать «тревогой» (Жан-Поль Сартр), «заботой» (М.Хайдеггер) или «тяжестью» (Н.Бердяев).

За себя и за человечество

Название понятия говорит о том, что жизнь человека невозможна без груза ответственности: за себя, за близких, за свою страну и в конечном итоге – за человечество в целом. Многие бегут от этой ответственности, делают вид, что не существует ее. Но она настигает даже тех, кто, казалось бы, избавился от нее или делает вид, что не замечает ее. Полностью уйти от заботы, тревоги или тяжести невозможно. Собственно психические недуги, самоубийства, пьянство и наркомания суть попытки ухода от тяжести жизни или свидетельство превышения той меры тяжести, которую человек в состоянии вынести. В ряде случаев обстоятельства жизни могут складываться столь неблагоприятно, что человек оказывается не в силах вынести увиденное и пережитое. Однако и в самом совершенном обществе человек вынужден будет нести определенные обязанности, заботиться и тревожиться. Именно поэтому тревога, забота или тяжесть выражают то, что присуще человеческой жизни как таковой, независимо от времени, места и социально-экономического устройства общества. Жизнь всегда есть некоторая тяжесть. Следовательно, она требует мужества жить, решимости переносить ее груз. Это связано еще и с тем, что человек в глубине своей есть одинокое существо.

Последнее обусловлено социальными факторами. Оно может быть связано с несовершенством общества, с равнодушием людей. По тем или иным причинам человек оказывается в изоляции от общественной жизни, теряет друзей, лишается нормального круга общения. Печальным примером социального одиночества является оставленность человека в старости, что, к сожалению, актуально и для нашего общества. Пожилой человек тяжело переживает отсутствие возможности поделиться своими переживаниями с близкими. Равнодушие больно ранит душу, существенно усугубляя и без того нелегкий период старости. Общество, а тем более близкие обязаны предпринять все меры для исключения из общественного бытия одиночество по старости. В большинстве случаев принципиальных препятствий к этому не существует – все зависит от людей, от развитости их чувства сострадания и взаимопонимания.

Одиночество в толпе

Другой вид социального одиночества – так называемое «одиночество в толпе». Своеобразный парадокс его состоит в том, что человек постоянно находится в кругу людей: на работе, дома, на досуге. Всюду его окружает множество людей. Он постоянно вынужден вступать в более или менее тесный контакт с другими людьми. Массовый характер современного общества принуждает человека к непрерывному общению. Однако в большинстве случаев общение носит формальный характер: люди остаются замкнутыми в себе. Дело, в частности, в том, что в современном обществе человек во многом подчинен выполняемым им социальным функциям. Ему вообще грозит превращение в некоторую социальную функцию, вытекающую из его служебных и иных обязанностей. Выполняя функцию, человек, хочет он того или не хочет, надевает на себя защитную маску. Он скрывает свое внутреннее «Я». Но жизнь только лишь как функционирование калечит духовный мир: человек становится «одномерным человеком» – по выражению немецкого философа Гербарта Маркузе.

Из духовного мира «одномерного человека» выпадают богатство и полнота жизни. Он суживает свой внутренний мир до крайне ограниченного круга интересов. В частности, жизнть такого человека может превратиться в бессмысленную гонку за потреблением все большего числа материальных благ. Однако тяга к полноценному общению и в этом случае неустранима. Тяга к общению – свойство человеческого в человеке. Поэтому одномерный человек внутренне тяготится своим положением. Его гнетет чувство своей ненужности, своей заброшенности, чувства глубокого одиночества. «Одиночество в толпе» преодолимо через умение наладить полноценное личностное общение хотя бы в узком кругу друзей и близких, через открытость самому себе, через расширение горизонта интересов.

Особую роль в этому могут играть произведения искусства и литературы. В крайних случаях необходимы меры социальной помощи, такие, как «телефон доверия», и различные формы человеческой взаимопомощи.

В отличие от социального одиночества экзистенциальное одиночество принципиально не может быть исклюено из жизни. Оно является одной из фундаментальных характеристик человеческого бытия.

Человек осуществляет свой выбор, решает сам, оберегает собственное «Я». Одной из самых интимных форм отношений является любовь, которая, так же как ранее перечисленные свойства, выступает фундаментальной характеристикой человеческого бытия. Любовь многообразна.

В истории философской и религиозной мысли, в произведениях литературы и искусства выявлены, раскрыты и красочно описаны различные виды любви. Есть любовь эротическая. Это стремление к красоте и силе. Есть любовь агапэ. Это любовь одаряющая, милосердная и сострадательная. Есть любовь каритативная (каритас). Это вожделение, стремление обладать. Эти виды любви могут существовать как раздельно, так и вместе, в составе конкретного проявления любви. Так, половая любовь может включать в себя все отмеченные виды любви или сводиться к одному или нескольким. Конечно, она немыслима без страсти, а также без эроса. Но в ней также может присутствовать и момент нежности, и моменты милосердия и сострадания. Богатство проявлений половой любви делает ее роль абсолютно незаменимой для ощущения полноты и радости жизни.

Кроме половой любви бытие человека включает братскую любовь к ближним, любовь к природе, любовь к знаниям, к любимому делу, наконец, любовь к Богу. Любовь во всех случаях выступает способом преодоления духовной самоизоляции, экзистенциального одиночества. Любовь соединяет, в то время как равнодушие или ненависть отгораживают, отстраняют человека от мира и других людей. Любовь предполагает рассмотрение другого как части меня самого. Поэтому она открывает человека навстречу другому. Важно, однако, иметь в виду, что через любовь экзистенциальное одиночество преодолевается, но не устраняется полностью.

Любовь – лучший из возможных, но не абсолютный способ преодоления одиночества. Экзистенциальная природа последнего неустранима. Это имеет место и в половой любви. Если половая любовь сводится только к страсти – то есть к сексуальным отношениям, то единение возможно лишь на короткий момент. Партнеры по сексу часто остаются абсолютно чужими друг другу. Чувство одиночества может при этом даже возрасти. Если же половая любовь помимо страсти включает в себя эрос, агапэ и каритас, то в этом случае отношения любящих будут несравненно богаче и полнее. Полноценная половая любовь, включающая взаимную нежность, милосердие и сострадание, участие любящих, меняет ощущение жизни, придает ей радость. Такая любовь способна устранить субъективное чувство одиночества. Однако любящий не может и не должен раствориться в любимом. Он не может и не должен потерять свое лицо. Это означало бы не только утрату собственного «Я», но и поставило бы под угрозу саму любовь. Русский философ С.Франк писал: «Любовь не есть холодная и пустая, эгоистическая жажда наслаждения, но любовь и не есть рабское служение, уничтожение себя для другого. Любовь есть такое преодоление нашей корыстной личной жизни, которое и дарует нам блаженную полноту подлинной жизни и тем осмысляет нашу жизнь».

Способность быть человеком

Еще одной категорией, характеризующей человеческую жизнь, является способность быть человеком. Надо учесть, что способность быть человеком есть способность быть не равным своей деятельности. Иначе говоря, человек превосходит то, что он совершил. Человеческие способности потенциально безграничны. Это значит, что человек есть универсальное существо. Он открыт для новых свершений, и нет принципиальных ограничений для обретения им все новых и новых видов деятельности. Принципиальная безграничность человека лежит в основе динамики его бытия. Следовательно, творчество выступает наиболее адекватной формой существования человеческого в человеке. Творчество невозможно без индивидуальных усилий. Оно всегда индивидуально-личностно. Василий Розанов писал, что «в отличие от животного человек именно в индивидуальности своей несет существенный, особый смысл; в ней же лежит и родник всякого духовного творчества».

Творчество требует духовной твердости и мужества. Прежде всего нужно суметь освободиться от принципиального и обязывающего воздействия привычных представлений в самом себе. Нужно стать духовно свободным. Приобретенные знания и навыки не должны висеть тяжким грузом, мешающим произнести новое слово. Нужно сказать «нет» себе прежнему. Отрицание того, к чему привык и с чем свыкся, отрицание рутины собственного бытия – необходимый элемент творческого процесса.

В творчестве происходит саморазвитие человека, расширение и обогащение его духовного мира. В этом состоит парадоксальная природа творчества. Кажется, что в творчестве человек отдает себя вовне другим людям, обществу. Это действительно так. Но одновременно происходит духовное обогащение творца. Значит, творчество это не только отдача, но и приобретение. Конечно, творческая деятельность, как правило, требует затрат умственной и физической энергии, подчас немалых. Однако важны не сами по себе затраты труда, не сам труд, а его смысл. Творец обогащает окружающий мир и самого себя новым смыслом. Так, архитектор или строитель, застраивая или перестраивая жилой район, изменяет городской ландшафт. Он придает ему новый смысл, новый порядок, новую структуру, новую конфигурацию. Созданное (помимо своего непосредственного функционального назначения) будет рождать определенные настроения, воздействовать на духовный строй людей.

Мастер художественной фотографии вообще ничего не преобразует в окружающем мире. Но его деятельность становится творческой, когда он находит неожиданный ракурс, обращает внимание на характерную деталь, когда его произведение заставляет задуматься над тем, что на первый взгляд кажется привычным. Иначе говоря, если он придал известному неизвестный ранее смысл. Следовательно, творчество нельзя отождествлять с безудержной жаждой преобразования внешнего мира – природы и общества. Мы непременно должны учитывать, какие смыслы породим своей деятельностью, какие чувства, мысли и настроения будут пробуждать наши произведения.

Андрей ИВАНОВ, кандидат философских наук