Лев ТОЛСТОЙ

Чему нас учат наши дети

Домашние капканы

Теперь, подрастая, Ванюша неустанно напоминает нам, что мы самоуверенно поставили перед собой невыполнимую задачу. То, что приковывало наше внимание и казалось опасным, не интересовало малыша: мы долго вытаскивали все ценные, легко ломающиеся и опасные предметы из выдвижных ящиков буфета, а он за полтора года только один раз попытался их открыть; мы ломали голову, как убрать обувь, чтобы сын не попробовал облизать уличные ботинки, а он, научившись свободно передвигаться по дому, сразу понял, что обувь любого размера и вида нужна только для надевания на ноги, и с успехом примеряет папины сапоги 45-го размера. Зато, казалось бы, совершенно невинные вещи становятся в руках Ванюши обьектами рискованных манипуляций: трехлитровые банки с домашними заготовками, оказывается, можно выкатить из-под шкафов, таскать по комнате и играть ими в кегли и футбол. В корзину с луком можно залезть с ногами и качаться в ней посреди тесной, загроможденной остроугольными предметами кухни. На откидную дверцу духовки можно забраться, попрыгать на ней, а с нее переползти в саму духовку – очень удобное “гнездышко”!

Травмоопасными иногда становятся и совсем неожиданные предметы.

Ванюше 1 год 5 месяцев. Забегает в комнату, где стоит большой – для гостей – обеденный стол. Через минуту из-под стола раздается отчаянный рев. Бросившись на помощь, я не сразу понимаю, что же произошло. Оказывается, сынок положил голову на сиденье стула, задвинутого под стол, чуть повернулся и… прочно застрял, так прочно, что даже мне не сразу удается извлечь его из “капкана”.

А есть вещи, опасность которых очевидна, но убрать их все равно не удается иногда по обьективным причинам: куда денешься от газовой плиты, выдвижных стекол в шкафах, хрупких стеклянных электрических лампочек (недавно у нас одна из них в люстре перегорела и взорвалась, обсыпав всю комнату мельчайшими осколками), иногда из-за наших субьективных человеческих особенностей.

Ване 1 год 3 месяца. 80-летняя прабабушка постоянно забывает свои многочисленные лекарства в разных, вполне доступных шустрому человечку местах. Забывает она, конечно, не только лекарства: прибор для измерения давления, очки, документы, кошелек, ключи то и дело становятся добычей юного исследователя. Но все это больше неприятно для взрослых, а лекарства – реальная опасность для Ванечки. Поэтому с утра до вечера у нас происходит состязание: кто первым обнаружит оброненную таблетку или оставленную на кресле мазь. Славу Богу, свои трофеи сын обычно торопится показать маме, тогда их можно обменять на что-то более безобидное.

Да не только старенькая прабабушка, все мы часто не успеваем убрать нужные нам, но опасные для малыша предметы обихода. То он завладеет тяжеленной мясорубкой (в ней же можно столько деталей покрутить!), то на наших глазах за обедом схватит со стола нож, то выхватит из холодильника стеклянную банку с молоком и кинется с ней бежать, то…

Долго я страшно переживала, что ни мне, ни мужу, ни бабушкам не удается предусмотреть все грозящие малышу опасности и уберечь его от синяков, шишек, а то и более серьезных травм. Казалось, что хорошей матери это должно удаваться. А потом поняла, что мой сын настойчиво и терпеливо преподает нам еще один важный урок: мы, люди, не можем “прыгнуть выше головы”, не можем контролировать ситуацию на все 100 процентов, мы можем только то, что можем: “Не бери на себя слишком много!”. Одно неприятное происшествие помогло мне понять, как немного зависит от нас в этой жизни.

Ване 5 месяцев. Мы снимаем квартиру около станции метро “Молодежная”. С детьми тут обычно гуляют в небольшом парке-лесочке, главная “аллея” которого проходит вдоль оврага. Там и принято возить коляски. Я тоже везу коляску по дорожке вдоль оврага, мы едем почти по серединке, и вдруг моя нога соскальзывает: дети, катаясь по склону оврага, раскатали лед почти на всю дорожку, я не заметила ледяного ската под ногами вовремя и поскользнулась. Пытаюсь удержать равновесие, но, чувствуя, как падаю, отпускаю коляску в надежде, что она останется на дорожке, и скольжу вниз по ледяному склону. Кажется, падаю я целую вечность, потому что вижу, как бесконечно медленно за мной по склону сьезжает коляска с сыном. Успеваю подумать: “Господи, помоги!”. Коляска докатывается до дна, останавливается и только потом переворачивается, Ванюша шлепается на лед.

Эпизод этот кончился вполне благополучно: сын только разбил губу о пустышку, но ощущение собственного бессилия и полной зависимости от высших сил, Бога, судьбы (каждый называет Это по-своему) я запомнила, кажется, навсегда. Да, я делаю, что могу, для безопасности своего малыша, но я понимаю (как бывает трудно понимать!), что могу очень немного. У него своя жизнь, ему предстоит приобрести свой опыт. А я.., я могу только любить его и отпускать, учусь отпускать.

К тому же человек-то растет, растут его возможности. И если он в полтора года не научился, что при некоторых способах “скалолазания” можно упасть вместе со “штурмуемым” стулом, то в 3 он может упасть уже вместе со столом. Как же хочется, чтобы его умение оценивать свои силы, разумная осторожность, опыт росли вместе с ним. Надеюсь, мы с Ванюшей научимся этому, по крайней мере будем стараться.

Кира БОДИЛОВСКАЯ

Советы психолога

Заговор молчания

В прошлом выпуске “Лада” мы говорили о детях-“мутистах”. Сегодня – советы, как быть с молчунами

Мы уверены, что успешнее всего можно справиться с этим нарушением в условиях группы (причем мутист в такой группе должен быть один, максимум два). Занимаясь индивидуально, специалист может установить словесный контакт с ребенком, но это еще ничего не значит. Слишком часто бывает, что с появлением нового человека все возвращается на круги своя. В группе же, особенно в “разомкнутой”, куда могут прийти незнакомые люди (родственники других ребят, будущие пациенты и т.д.), незаметно для ребенка происходит столь необходимый ему тренинг общения. Увлеченный игрой, театральным действом, он в конце концов перестает быть царственным сфинксом и нарушает обет молчания. Этот момент – переломный, и его совершенно необходимо зафиксировать. При этом помнить, что “царю” (а мутист по натуре царь) полагается воздавать царские почести. Мы обычно устраиваем немыслимое ликование, называем такого ребенка героем.

Лечение мутизма – напряженный поединок, и взрослый его обязан выиграть, но ребенок должен быть уверен, что это он выиграл, заговорив.

А он ведь и вправду выиграл, научившись полноценно общаться с людьми!

Только не надо требовать слишком много и сразу. Здесь очень важен период последействия.

Но что же делать тем, у кого нет возможности посещать лечебную группу?

Прежде всего перестроить свои отношения с ребенком. Во-первых, надо не только на словах, но и реально захотеть сделать его самостоятельным, а для этого мягко, но неуклонно ставить в такие условия. Когда он, стремясь, что называется, к заветной цели, вынужден сказать посторонним несколько слов. Например, не покупайте ему жвачку или мороженое, а предлагайте самому подойти к ларьку и купить. Только не уговаривайте.

Во-вторых, надо по возможности трезво оценить характер ребенка. Это тоже нелегко. Каждому родителю, наверно, хочется, чтобы его сын (или дочь) был добрым, отзывчивым, чутким. В данном случае картина, скорее всего, будет не столь радужной. Вам необходимо добиться того, чтобы ваша воля превосходила, “огибала” волю ребенка. Вы должны ставить его в положение, аналогичное тому, в какое он ставит окружающих. Что-что, а интеллект у детей с избирательным мутизмом обычно высокий, и они быстро и правильно оценивают соотношение сил.

Одна из наших пациенток Настя Ж. неохотно разговаривала даже с матерью, вместо словесной просьбы указывая на то, что ей нужно, кивком головы. Мать страшно переживала, плакала, потом срывалась на крик и даже била Настю. Никакого толку! Потом, собравшись с духом, применила, по нашему совету, к Насте ее же оружие: сказала дочери, что ее молчание заразительное. И она, мама, наконец заразилась. Поэтому теперь тоже будет молчать. И хотя мать уверяла нас, что Настю ничем пронять невозможно, та выдержала лишь полдня обоюдного молчания…

А вот один из театральных этюдов, которые полезно разыгрывать с детьми, страдающими избирательным мутизмом. Нам представляется целесообразным в этих этюдах наделять куклу-собаку именно “ведущим” недостатком, а не сложной у мутистов патологической доминантой. Хозяин в предлагаемых сюжетах очень хороший, совсем не такой, как его собака, но бедняга вынужден страдать из-за ее дурного характера.

“Хозяин заболел”. Хозяин заболел. Это случилось совершенно внезапно, и – надо же, как нарочно! – никого, кроме собаки, дома не было. Хозяину нужно было срочно купить лекарства, а у него не было сил дойти до аптеки. Он послал собаку, но та, поскольку с посторонними людьми не разговаривала, отказалась наотрез: не пойду – и все. (Продолжение придумать самостоятельно. Но исключить вариант, когда в качестве “палочки-выручалочки” приходит мама или другие родственники. Драматизм ситуации должен нарастать).

Ирина МЕДВЕДЕВА,

Татьяна ШИШОВА

Советы родителей

Новая игрушка – каждый день

Играть в ЛЕГО так интересно! Можно создать свои собственные, ни на что не похожие дома и автомобили, крепости и космические корабли… Кареты, мельницы и самолеты построены из одних и тех же деталей и превращаются из одного в другое. Сборные “леговские” человечки могут садиться, наклоняться, поворачивать голову, двигать руками. А в миниатюрные ручки можно вложить все, что понадобится в игре: от пистолета до пиратской карты, от меча до лопаты, от весла до кофейной чашечки.

Для малышей до шести лет подходят игрушки ДУПЛО. Они состоят из крупных красочных элементов и кубиков, которые удобны для неловких еще ручек. Разнообразные строительные наборы ДУПЛО, игровые наборы: зоопарк, ферма, пожар, полиция, а также кукольный дом с обстановкой и электрическая железная дорога – одно лучше другого.

Наборы ЛЕГОСИСТЕМЫ предназначены для детей от трех до 12 лет.

ФриСтайл наборы ЛЕГОСИСТЕМЫ для младших детей состоят из ярких крупных кубиков, фигурок зверей и веселых рожиц. В каждом наборе есть буклет, вдохновляющий воображение малыша. Соответственно возрасту усложняется состав наборов. Наборы для 5-6-летних содержат сложные мелкие кубики, фигурки людей и различные дополнительные элементы.

Детей старше пяти лет больше интересуют игровые наборы. ПАРАДИСА и БЕЛЬВИЛЛЬ подходят для ролевых игр девочек. ГОРОД, ПОЕЗДА, КОРАБЛИ, ПИРАТЫ, КРЕПОСТЬ, КОСМОС, АКВАЗОНА и ВЕСТЕРН – для мальчиков.

Все наборы можно комбинировать между собой, создавая совершенно новые конструкции и композиции.

Для старших детей, имеющих опыт конструирования, предназначены серии МОДЕЛЬ ТИМ (9-16 лет) и ЛЕГОТЕХНИКА (7-16 лет).

Почему-то распространено мнение, что первым набором ЛЕГО у ребенка обязательно должен быть строительный (ФриСтайл). Но лучше начать с игрового (состоящего из тематических и, как правило, более интересных деталей, фигурок и предметов). Многие дети просто собирают коллекцию маленьких наборчиков из разных серий.

Конечно, хорошо бы вначале купить ребенку большой набор, в котором много деталей и где соответственно разнообразнее игровые и строительные возможности. А потом дополнять его небольшими наборами. (Именно так я собирала сыну серию “Пираты”. Сколько раз казалось, что с “Пиратами” покончено. Но каждый год появляются наборы с новым персонажем, предметом или идеей, которые дают игре новое неожиданное направление).

Если вы не можете позволить себе сразу выложить крупную сумму за большой набор, можно, постепенно покупая недорогие наборы, собрать что-то свое, больше отвечающее интересам ребенка.

Всего за один год маленький домик из строительного набора, постепенно перестраиваясь, превратился в двухэтажный коттедж на берегу моря – с пляжем, садом, беседкой, конюшней и множеством предметов, фигурок человечков и животных, которые так нравятся маленьким девочкам.

Моя дочка, получившая на пятилетие свой первый набор, поиграв в него несколько дней, заявила: “Теперь можно раздать все мои игрушки. Они мне больше не нужны”. “А как же твой чудесный кукольный домик?” – спросила я. – “Он очень красивый, но всегда одинаковый, а “леговский” я могу переделывать, как захочу”.

Елена ЧЕРНИНА