Легенды конкурса

Вчера, 21 сентября, в 33‑й раз открылся конкурс «Учитель года». Организаторы те же, что и в начале пути: Минпросвещения России, Общероссийский Профсоюз образования, «Учительская газета», которая придумала конкурс. Сколько блестящих педагогов прошли через испытания этого профессионального состязания! О каждом можно писать не то что статью – книгу.

Здесь лишь три имени – победителя.

«Учителя года СССР»-1990 филолога Александра Сутормина из Тулы, ушедшего из жизни в прошлом году, минского физика Валерия Гербутова, учителя года СССР-1991, а также абсолютного победителя конкурса «Учитель года России»-2006 Андрея Успенского, который стал «пеликаном», когда работал в Череповце учителем русского языка и литературы, а сегодня трудится в легендарном Физтех-лицее имени П.Л.Капицы в Подмосковье.

1990 год. Александр Сутормин вошел в забастовочный комитет

В течение 1990-1991 годов в целом ряде центральных и региональных изданий вышли статьи, где описывалась плачевная ситуация с аварийным состоянием здания, в котором размещался Тульский областной институт усовершенствования учителей. Дело было в том, что ремонт здания, решение о котором было принято в 1976 году, сильно затянулся. Причем ремонтные работы, проводившиеся вплоть до 1983 года, касались только внутренней отделки института. Фасад здания, крыша, отопление не ремонтировались.

В 1989 году в институте во время ремонта кровли обрушилось потолочное перекрытие, обвалились два центральных входа. Комиссия обкома профсоюза работников народного образования, бюро технической инвентаризации трижды выносили предписания о прекращении использования ряда учебных помещений, а затем и всего здания из-за его аварийности. В эти условиях большую часть занятий со слушателями преподавателям института приходилось проводить на базе различных школ Тулы.

В октябре 1990 года в институте был создан забастовочный комитет, в состав которого вошли В.Н.Кузовлева, заведующая кабинетом передового педагогического опыта; Г.Н.Ушакова, заведующая кабинетом русского языка и литературы; Г.Ф.Пронина, председатель профсоюзного комитета института усовершенствования учителей; А.Е.Сутормин, первый победитель конкурса «Учитель года СССР», и другие.

Среди прочего забастовочный комитет требовал передачи институту здания по адресу: проспект Ленина, дом 53, где ранее располагались областной и городской комитеты КПСС (до революции – здание дворянского пансиона-приюта) и строительства профилактория и общежития при институте для учителей области. Однако это здание по решению президиума Тульского городского совета народных депутатов было передано филиалу Высшей юридической школы МВД СССР.

После официального закрытия здания на период ремонта институт арендовал ряд помещений в здании бывшего общественно-политического центра областного комитета КПСС по адресу: улица Свердлова, дом 1.

Из книги «Тульский институт усовершенствования учителей: страницы истории» Николая Гоголева, финалиста конкурса «Учитель года России»-2001, доцента кафедры профессионального образования и менеджмента Института повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования Тульской области

1991 год. Валерий Гербутов с учениками в парке изучал рассвет

В июне 2012 года последний обладатель звания «Учитель года СССР» ушел из жизни. Ушел тихо, незаметно, почти забытый.

А ведь в 1991 году имя Валерия Гербутова гремело на весь бывший Советский Союз. Последнее, что сделал Михаил Горбачев на посту Президента СССР, – вручил звания народной артистки СССР Алле Пугачевой и учителя года СССР Валерию Гербутову.

Ученики, которым посчастливилось застать Валерия Александровича на пике славы и мастерства, до сих пор вспоминают его уроки. Для Алексея Иванова встреча с Гербутовым в 7‑м классе стала определяющей. Сначала Алексей стал призером на республиканской олимпиаде по физике, затем в 25 лет – кандидатом физико-математических наук.

Алексей Иванов может рассказывать о своем учителе бесконечно. Слушаешь, и не верится, что в школе такое было возможно. Но это было время учителей-новаторов, которых в Беларуси было немало. Даже школы знали не по номерам, а по тому, какая звезда в ней преподает. Школу Гербутова после его победы узнал весь Союз.

– Когда Валерий Александрович победил в конкурсе, открытые уроки стали для нас нормой. А что такое открытый урок у Гербутова? Это толпа учителей по 40-50 человек из других школ, камеры, которые записывают урок. Мы сами по трое сидели на двух стульях.

Когда работал в школе, тоже старался зажечь глаза учеников. Но удавалось мне это значительно хуже, чем Гербутову. Нужна для этого харизма… Только он мог на уроке пить кофе, и никого из нас это не оскорбляло, не обижало. Теперь я понимаю, что его мучило давление.

Наш класс был профильным, поэтому в неделю у нас было по 10 уроков физики. Но если нам нужно было больше занятий, Гербутов совершенно спокойно проводил урок или два перед контрольной, например, или если нам просто что-то было непонятно.

Он мог прийти на урок и сказать: ребята, погода за окном хорошая, пойдемте изучать оптические явления в атмосфере. Мы шли в парк и изучали радугу, рассвет…

А еще Валерий Александрович доверял нам в старших классах составлять задачи и контрольные для младших классов. Но было условие: мы сами должны были их прорешать. Если решали плохо, то полученная оценка шла в журнал.

У Гербутова была своя система выставления оценок. Он мог поставить хорошую оценку за неправильный ответ, если видел, что ученик здраво рассуждал, аргументировал свой ответ, доказывал его – пусть в результате неправильно, пусть абсурдно. А я получил двойку по физике два раза в жизни. Первый – когда не сделал домашнее задание. И второй – за контрольную работу, которую решил правильно. По традиции я решил оба варианта и разослал классу. Потом в одном из вариантов нашел ошибку, но предупредить никого уже не успел, поправил только у себя в работе. Весь вариант получил четверки, а я двойку с припиской в тетрадке: «Если подсказываешь, то делай это правильно!»

На уроках физики мы регулярно писали сочинения. Помню одно из них на тему «Я – молекула» в 8‑м классе. Нам нужно было описать, как ведет себя молекула с человеческой точки зрения. И одна девочка написала, а я запомнил на всю жизнь: «Я молекула газа. Весь день я бегаю и сталкиваюсь со своими подружками-молекулами и так устаю к вечеру, что думаю: лучше бы я была молекулой твердого тела».

Из статьи Надежды Белохвостик «Самый знаменитый белорусский учитель на уроках пил кофе и ставил «отлично» за неправильные ответы» в газете «Комсомольская правда», 19 июля 2012 года

2006 год. Андрей Успенский приобщает учеников к тайнам

Как получается, что люди становятся учителями? Чаще всего путь такой: школа – институт – школа. У меня и цепочка длиннее, и путь извилистее. К двадцати семи годам я работник одного из крупных череповецких заводов, электрик пятого разряда с десятилетним, включая армию, стажем и неплохой зарплатой; серьезное увлечение музыкой дает результаты: наша группа – дипломант ряда серьезных фестивалей, участник программ ЦТ. И в этом возрасте, только что став дважды отцом, я ухожу работать в школу.

Когда-то в армии (увы, в не школе) мне вдруг открылась поэзия: стихи являлись единственным спасением от дефицита душевного комфорта, да и не только… Позже как-то вдруг оказалось, что живопись может доставлять огромное наслаждение (виною этому некоторые секреты Рафаэля, которые и делают «Сикстинскую Мадонну» столь притягательной). И я, студент-заочник филфака Череповецкого государственного педагогического института, стал интересоваться историей изобразительных искусств. Все это делало мою жизнь полнее, интереснее, насыщеннее, осмысленнее.

Теперь все эти тайны, некогда открытые мной, доступны моим ученикам, и приобщение к миру искусства займет у школьников гораздо меньше времени, чем некогда у меня. Однако это мои ценности. Как же сделать так, чтобы мои ценности стали ценностями моих учеников? Ведь часто наше желание научить, поделиться опытом наталкивается на стену непонимания, отторжение. Пожалуй, эту проблему мне удается решать.

Когда-то в юности я занимался спортом, и тренер был для нас непререкаемым авторитетом. Почему же мальчишки, зачастую дерзкие, непослушные в школе и дома, беспрекословно подчиняются взрослому человеку, педагогу? Ответ кроется, как мне кажется, в следующем: школьный учитель – авторитет формальный, его просто положено уважать, потому что он взрослый, он учит чему-то, значение чего подросток не всегда понимает. А тренер – специалист в той области, которая интересна сейчас. Он учит тому, что значимо и важно в данный момент. Поэтому он настоящий авторитет, неформальный. Значит нам, педагогам школьным, нужно уметь становиться авторитетными людьми в той системе ценностей, которая значима для наших подопечных, и тогда мы можем смело вести их к нашим ценностям.

Для решения этой проблемы я веду кружок обучения игре на гитаре (этот инструмент, слава богу, все еще в почете у молодежи). Учебным материалом поначалу являются песни, популярные у молодежи. И пускай мне не всегда нравится то, что приходится слушать, подбирать, но я не должен отвергать их субкультуру для того, чтобы вести к культуре. Если появляется авторитет как у музыканта, то он распространяется и на предметы, которые я преподаю.

Из конкурсного эссе 2006 года