Лазером по “Чэлленджеру”

Знакомлюсь со вчера еще недоступным, сверхсекретным объектом – командным пунктом системы контроля космического пространства Войск ракетно-космической обороны. Дисплеи, многоцветные экраны. И вновь дисплеи, электронно-вычислительные машины…

ЗДЕСЬ поражает многое, и хозяева объекта улавливают мое состояние.
– Техника у нас совершенная, – вступает в разговор полковник Григорий Ковш. А затем спрашивает: – А знаете, сколько объектов в космосе? Учтенных – свыше 7 тысяч, действующие и недействующие спутники, так сказать, искусственные аппараты. Вообще же летающих предметов – свыше 20 тысяч. Засорен космос. Вес заброшенного туда “мусора” – более 3000 тонн. Это в 15 раз превышает вес естественной пыли. А там самая обычная игла может прошить космический корабль, привести к беде. Но если бы опасность заключалась только в этом. Не все космические аппараты безобидны. Вот познакомьтесь с краткой хроникой сообщений из-за рубежа за последнее десятилетие…
Листаю журнал.
“3 апреля 1990 г. В Израиле запущен искусственный спутник Земли “Офек-2”. Цель – для получения разведывательной информации. По словам исполняющего обязанности премьер-министра И. Шамира, это событие “является доказательством нашей силы и возможностей”. Некоторые средства массовой информации расценили запуск нового израильского спутника как признак “эскалации гонки вооружений на Ближнем Востоке”.
“1 августа 1990 г. Сбилась с курса и была уничтожена по команде с Земли ракета с подлежавшими испытанию в воздухе электронными компонентами для программы “звездных” войн. Команда на уничтожение последовала с испытательного полигона в Уайт-Сэнд (штат Нью-Мексико)”.
“21 ноября 1990 г. По сообщению агентства АП, совершил полет космический корабль многоразового использования “Атлантис” по секретной программе Пентагона – он вывел секретный груз. Предположительно, спутник-шпион”.
Записи, записи, записи… Листал журнал и ловил себя на мысли, что порой мы в обыденности не заостряем внимания на фактах, требующих этого. Кто из нас считает, что из космоса исходит угроза? А это так. Поэтому “смотрители небесной бездны” и ставят перед собой задачу знать все или почти все о каждом спутнике. Как это делается? В центре слежения за космическим пространством (орган по обработке стекающейся информации в СККП) на каждого “дальнего странника” заводится своего рода личное дело – в нем координаты спутника, его возможности. Из таких личных дел строится каталог. Главный каталог космических объектов центра слежения за космическим пространством – так он правильно зовется.
Чем больше в нем числится объектов, тем лучше. Вот повел себя, к примеру, слишком активно спутник (скажем, американский “Феррет-Д”), потребовалось внимательно присмотреться к нему, и тут же “сработает” каталог, поможет быстро отыскать район нахождения “Феррет-Д”. А уж потом комплексы слежения “скажут”, где он находится, выдадут характеристики, и довольно четко. Мне пояснили: представьте, в космосе летят на расстоянии 10 сантиметров друг от друг два футбольных мяча. Мы скажем, что на орбите два мяча, а не один.
Слежение за спутниками – не самоцель. Система контроля космического пространства (СККП) была призвана во взаимодействии с Системой предупреждения о ракетном нападении обеспечить вскрытие агрессивных намерений против СССР, опасного наращивания группировок космических аппаратов военного назначения, признаков подготовки к началу военных действий в космосе.
СККП породили спутники военного назначения. Летом 1960 г. начали получать космические фотографии Советского Союза ЦРУ США. Они делались с помощью спутников “Дискавери”. Заокеанским “любителям” небесной бездны Москва стала готовить ответ. 15 ноября 1961 г., в пору космического триумфа СССР – на орбите уже побывали Юрий Гагарин и Герман Титов, ЦК КПСС и Совет Министров приняли секретное постановление “О создании отечественной службы контроля космического пространства”. Инициатором работ по созданию системы ККП выступил советский ученый Николай Бусленко, известный многочисленными трудами по математическому моделированию сложных систем.
Первоначальное (в начале 60-х гг.) сопровождение спутников военного назначения шло по информации оптических средств астросовета Академии наук СССР и Войск ПВО. За прошедшие годы многое изменилось. К слежению за объектами подключались мощные РЛС систем предупреждения о ракетном нападении, противоракетной обороны. Возможности СККП расширились. В центр слежения стала поступать уникальная по точности информация о космических объектах, что позволило объективно рассматривать и давать заключение о работоспособности (определять размеры, форму, вес, тип стабилизации и другие параметры) находящихся на орбите космических объектов и особенно разведывательных – “ЛАСП”, “КХ-11”, “САМОС-М”, “Феррет-Д”…
Ручейки информации превратились в настоящую реку, полноводную, бурную. Встал вопрос о ее быстрой и эффективной обработке. И вот в начале 1970-го начал создаваться центр слежения за космическим пространством. Сейчас – это мозг СККП.
Получаемой информацией стали пользоваться не только Вооруженные Силы, но и другие ведомства страны. Для чего она нужна? О главном предназначении я сказал. Но жизнь сложнее всех схем, а отсюда и потребность.
Сентябрь 1983 г. Южнокорейский самолет “Боинг-747” нарушил Государственную границу СССР, вторгся в пределы нашей страны и был сбит советским истребителем. Погибли люди, случилась трагедия. С той поры минуло более десяти лет, но до сих пор нет ясности (несмотря на различные расследования) в том, преднамеренным было вторжение в советское воздушное пространство “Боинга-747” или нет. Обнародованы пока только данные, полученные в центре слежения контроля космического пространства.
Полет “Боинга-747” был строго синхронизирован с полетом разведспутника “Феррет-Д”. Космический шпион появился над Чукоткой в ночь на 1 сентября, в 18 часов 45 минут, и в течение примерно 12 минут летел восточнее Камчатки и Курильских островов, прослушивая советские радиоэлектронные средства, работающие в обычном режиме. На следующем витке “Феррет-Д” появился над Камчаткой как раз в момент вторжения самолета-нарушителя, фиксируя деятельность советских радио- и радиотехнических средств, изменивших интенсивность работы. Наконец, было установлено, что третий виток с абсолютной точностью совпал с последующим, третьим этапом полета “Боинга-747” над Сахалином.
Конечно, предоставленные общественности данные можно толковать по-разному. Но такое точное совпадение полета “Боинга-747” и спутника-шпиона далеко не все специалисты были склонны объяснять случайностью.
Словом, жизнь подбрасывала смотрителям орбит различные вводные. А ситуации бывали, что называется, не из приятных. О той, что начала развиваться в праздник 8 марта 1990 г., помнят многие офицеры СККП. В космосе тогда появилось четыре новых фрагмента. Анализ показал: это части спутника, выведенного американским кораблем “Атлантис”. Все бы ничего, да объект непростой, запускался в интересах Пентагона, для визуальной и радиотехнической разведки. Вес – 17 тонн. Видимо, американцы в связи с неполадками подорвали его. Надо было дать точный ответ: куда упадут части, совершающие кадриль? В расчетах специалисты не ошиблись. Фрагменты через 10-15 дней сгорели над Тихим океаном. Выяснили, что и остальные фрагменты не представляют опасности. Правда, внимание не ослабляли до тех пор, пока “не умерли” и они.
– Пришлось тогда поволноваться, – рассказывал оперативный дежурный полковник Владимир Минаев. – Ведь в подобных случаях нельзя ошибиться. Каждый из нас знает, какие сейчас спутники бывают – с ядерными устройствами. Техника, а главное люди сработали надежно.
Скажем, не подкачал и сам Минаев. Ну а как еще. Профессионал – за плечами военное училище и военная академия. Помогли и уравновешенность, и хладнокровие офицера.
Или вот Ярослав Цимбалистый. В СККП он с первого колышка. Монтировал электронную аппаратуру АСУ (специалисты с завода-изготовителя удивлялись: откуда такие знания, умение?), изучал ее, потому и стал грамотным эксплуатационщиком. С полным правом говорил: “Мой центр”. Без компетентности в центре, подчеркивали мои собеседники, работать нельзя. Для разговора с космосом аргумент один – высочайшие знания, прочный навык, духовная закалка. Причем планка отсчета мастерства начинается у воинов СККП порой задолго до того, как они начинают именовать себя смотрителями космоса. Из военных училищ сюда брали лучших, а более точно, золотых медалистов. Понятно, какой рывок делали целеустремленные парни возле чудо-техники.
О высоком профессионализме смотрителей небесной бездны хорошо были осведомлены в военных вузах, научно-исследовательских институтах, охотно приглашали к себе офицеров, работавших в центре слежения.
– Трудно ли быть офицером СККП? – не удержался я от банального вопроса Минаеву.
– Если говорить о себе, то трудно, – ответил он. – Сегодня более или менее спокойная обстановка, но ведь не всегда так. Вот, скажем, одна из наших задач: слежение за космическими объектами на участке снижения – уточняем место падения, выдаем информацию об этом. Когда ждать их падения? Где упадут осколки?
ОСНОВНАЯ задача расчета СККП, говорили мне, – слежение за спутниками иностранных государств, но и советские доставляли хлопот. Так, 23 июня 1985 г. прекратил существование советский спутник “Космос-1654”. В тот же день потерпел катастрофу и упал в океан в 150-200 км от побережья Ирландии авиалайнер авиакомпании “Эйр Индиа” “Боинг-747”. Погибли 329 человек. Первые же дни работы экспертов правительства Индии по расследованию катастрофы дали основания заявить, что гибель самолета – результат диверсии. Так оно и оказалось. Но кто-то подкинул “утку”, дескать, в самолет мог попасть падающий фрагмент от советского спутника. В группе анализа и обработки данных показали расчеты, траектории полета “Космоса-1654”. Он действительно сгорел, но в другое время и в совершенно ином районе земного шара, далеко от Ирландии. Убедительность доводов тогда, в 85-м, сразу сняла вопрос.
– Бывает работа с пилотируемыми кораблями, – пояснил полковник Минаев. – Но мы вмешиваемся только в аварийной обстановке. Если орбитальная станция, корабль управляются, с ними поддерживается тесная связь, то тут, как говорится, наше дело – сторона. Однако вот случилась неисправность. Центр управления полетом “теряет” своих посланцев, здесь уж ему не обойтись без нас…
Владимир Минаев показал подшитую в деле информацию ТАСС. “В ходе двухсуточного автоматического полета корабля “Союз Т-13” было проведено несколько коррекций траектории движения, в результате которых корабль приблизился к станции “Салют-7″ на заданное расстояние. Дальнейшее сближение выполнялось экипажем вручную с использованием аппаратуры определения дальности и бортового вычислительного комплекса”. Тогда не сообщалось, что Владимир Джанибеков и Виктор Савиных стыковку проводили с “утерянной” ЦУПом молчавшей станцией и нашли ее только по данным, которые выдали отсюда, с центра слежения за космическим пространством.
Понятно, космические корабли иностранных государств – пилотируемые – отслеживаются СККП все и тщательно. На КП мне рассказали такой случай. В октябре 1984 г. для контроля за полетом американского многоразового корабля “Чэлленджер” по указанию министра обороны СССР Маршала Советского Союза Дмитрия Устинова был привлечен экспериментальный лазерный комплекс, расположенный на Сары-Шаганском полигоне. Им тогда руководил генеральный конструктор Николай Устинов – сын министра. Эксперимент проводили при работе лазерной установки в режиме обнаружения с минимальной мощностью, когда “Чэлленджер” проходил над государственным полигоном Войск ПВО на высоте 365 километров (наклонная дальность обнаружения и сопровождения составляла 400 – 800 километров).
Как потом стало известно, над районом Балхаша у “Чэлленджера” внезапно отключилась связь, возникли сбои в работе аппаратуры, а сам экипаж почувствовал недомогание. Соединенные Штаты заявили официальный протест. С тех пор лазерная установка для сопровождения космических кораблей многоразового использования не применялась.
КОЛЛЕКТИВ смотрителей орбит, смотрителей небесной бездны… Жил он, как показала командировка, в основном звездными далями, проблемами, с ними связанными. Волновали интеллектуалов в погонах проблемы повышения надежности обнаружения и слежения за космическими объектами, оперативной достаточности при автоматизации процессов управления космическими операциями, модернизации существующих средств обработки данных, управления связи. Из рабочего документа:

“С целью повышения тактико-технических характеристик центра слежения за космическим пространством проведены работы по модернизации программно-алгоритмического обеспечения аппаратурного комплекса, привлечения дополнительных средств к получению информации… В результате этого дополнительно было обеспечено решение задач прогнозирования района возможного падения особо важных космических объектов (КО), ведение частных каталогов КО, стала возможной обработка информации от оптических и радиотехнических средств по высокоорбитным космическим объектам…”
Побольше таких строк, говорили мне в центре слежения. Среди нас, дескать, нет равнодушных, когда узнаем, что в СККП США задействовано какое-то новое техническое средство, американская система, организационно входящая в НОРАД, и так очень мощная. Десятки РЛС, оптических и оптико-электронных постов глядят за космосом. Соперничество было и остается, и задача – не отстать. Достичь этого важно и потому, что соревнование – вне гонки вооружений. Системы контроля космического пространства будут нужны даже тогда, когда не станет армий, ибо эти оборонительные, мирные системы могут работать и в сугубо гражданских целях. И потому понятна забота людей – не отстать от бурного освоения космического пространства, с тем чтобы обезопасить своих сограждан от различных случайностей, от тех же падающих осколков. Да и военная опасность из космоса еще не снята.
В дни, когда я был в центре слежения, Пентагон провел эксперимент по запуску мощной энергетической установки в рамках программы “звездных войн”. Видел, как в одном из залов замер перед дисплеем молодой лейтенант, рядом с ним второй, посуровели их совсем мальчишечьи лица… А в городке смотрителей космоса, расположенном, кстати, среди живительного бора, шла обычная мирская жизнь. Бежали с криком ребятишки из школы, стояла возле торгового центра очередь, а по центральной аллее катили детские коляски молодые мамаши – может быть, жены тех лейтенантов, которые как раз в те самые минуты устремили свои взгляды к совсем еще небезопасным космическим далям.
…Ну а каково будущее Системы контроля космического пространства? В общих чертах оно определено, причем на несколько десятков лет наступившего ХХI века. И свидетельство тому, к примеру, классическая работа “звездных дозорных” в дни схода с орбиты российской космической станции “Мир”, завершившей свою почетную службу.
Уже с середины января прошлого года центр слежения за космическим пространством (повторю, это орган по обработке стекающейся информации в СККП) совместно со специалистами Центра управления полетом приступил к более детальному анализу космического пространства с целью безопасного схода орбитального комплекса и вел его целых два месяца. Да, главная задача СККП (она остается) – во взаимодействии с Системой предупреждения о ракетном нападении обеспечить вскрытие агрессивных намерений против России, опасного наращивания группировок космических аппаратов военного назначения, признаков подготовки к началу военных действий в космосе. Однако в последнее время она все больше и больше выполняет череду сугубо мирных задач.
Руководство СККП считает, что объекты системы могут эффективно работать (и работают) в интересах Международной космической безопасности. Если конкретно, то каждодневно снабжать международные организации данными о космической обстановке. СККП действует и в интересах экипажей Международной космической станции, центров управления ее полетом. И конечно же, незаменима в условиях, когда космос может выкинуть сюрприз и его нужно будет прощупать нежным всевидящим оком – весь без остатка.

Анатолий ДОКУЧАЕВ