Культурная революция

Свою педагогическую деятельность я начинал мастером производственного обучения в профтехучилище. Среди мастеров тогда было много практиков-профессионалов. Иван Алексеевич Нестеренко – как раз один из таких практиков. Он был хороший слесарь, знал и токарное, и сварочное ремесло. В его слесарной мастерской всегда был порядок, дисциплину он держал. Но почему-то на стене постоянно висел портрет полководца Суворова. Любил он его, и все тут, книги о нем читал и много о нем рассказывал и ребятам, и нам, мастерам. Бывало, придешь к нему в мастерскую за каким-нибудь болтом или шайбой, а он тебе про Суворова. Пока не выслушаешь, не получишь ничего.

А было в то далекое теперь уже время много всяких проверок, приезжали из райкома и обкома партии, управления профтехобразования и даже из Госкомитета из Москвы. Интересовались, как готовится рабочая смена для народного хозяйства страны. По учебным кабинетам, по общежитиям, по всей территории ходили.

– Все хорошо у вас, инструментом обеспечены. Инструкции по технике безопасности есть. Огнетушители на месте, не просрочены, – заключает комиссия. Но обязательно кто-то спросит: «А почему это Суворов у вас на стене?» – Директор училища тут же:

– Снимем, сейчас же снимем. Хорошо, что подсказали. Иван Алексеевич, сейчас же немедленно снимите.

Мастер засуетится, лестницу приставит к стене, приноравливается все. Иногда и вправду портрет снимет, протрет стекло. Но не успеет комиссия отъехать, как портрет опять на том же месте.

Так повторялось много раз. Директор махнул рукой и не придирался к пожилому мастеру, пожурит немного, посмеется. Да и как он мог придираться. Если вдруг прорвет трубу или случись другая поломка, то устранит ее в любое время, конечно же, Нестеренко. Побубнит немного, но обязательно сделает. Так до пенсии доработал. И Суворов был всегда при нем, в мастерских.

Прошло много лет. И в стране нашей произошла перестройка… Из учебных классов тогда стали исчезать портреты основоположников марксизма-ленинизма, а в учебниках теперь о них написано совсем не то, что прежде. Говорят, что во всем мире их труды продолжают изучать, а у нас случилась вроде как культурная революция. Или бескультурная?

…Заглянул я как-то к завхозу школьному в его склад, вернее, в сарай, смотрю, в углу пылится портрет какой-то, перевернул – Карл Маркс.

– Выбросить надо, – говорит завхоз, – все забываю, понатащили тут из классов, повернуться негде.

– Вы лучше мне отдайте, – говорю я ему. Рамка богатая, пригодится. Выбросить легче всего.

Почистил я рамку, протер хорошо, да и повесил портрет на стенку в мастерских у себя. В школе вернее. И тут один из выпускников, знаете, из тех, кто уже все в школе знает и родители уже давно определили его в университет на коммерческой основе, долго и многозначительно смотрел на портрет Маркса, а потом обратился ко мне. Сам весь в коже, а я – в спецовке своей:

– А с какой это стати вы в мастерских портрет Менделеева повесили?

– А как ты определил, что это Менделеев? – я ему вопросом на вопрос.

– Ну по бороде! А вы что смеетесь? Не понимаю.

– Потому что это не Менделеев, а Карл Маркс – вождь мирового пролетариата.

– Ну и что вождь, – нисколько не смутился без пяти минут выпускник средней школы. – Какое он имеет отношение к вашей мастерской?

– Он вооружил рабочий класс теорией прибавочной стоимости, – изрекаю я. Это во мне уже историк заговорил. Как-никак диплом университета имею о втором образовании. – Он был учителем всех трудящихся. А мастерская наша по трудовому обучению. Улавливаешь связь?

– Устарело это все. И ваш этот Маркс, и Менделеев.

Вот и поговори с ним. Устарело, значит, и знать ничего не надо.

И вот что думаю я теперь. Я, бывало, и сам подсмеивался над нашим мастером-«суворовцем». А ведь крепкий и правильный человек был Иван Алексеевич Нестеренко. Не отрекался от своего кумира в угоду всем веяниям и модам. И этим запомнился мне.

Александр ПРОКОПОВ, учитель труда, Моздок, Северная Осетия