Культура инноваций как культура лидерства

Все инновационное сегодня в моде с легкой руки президента. Особенно темой инноваций озаботились различные вертикально интегрированные бюрократические структуры различных форм собственности и ведомственного подчинения. Совещания, отчеты, презентации, семинары и концепции плодятся и размножаются.

При этом, к сожалению, надо отметить, что инновации, научные прорывы, высокие достижения интеллекта требуют принципиально иной культуры – неформальной, неиерархической и нерегламентированной, специфической инновационной культуры, которая, фигурально выражаясь, стоит на трех китах. Во-первых, инновационная культура – это культура несогласия. В этой краткой формуле значение имеют оба слова – и «несогласие», и «культура». Там, где много несогласия и мало культуры, там скандал и анархия; где дело обстоит с точностью до наоборот, там процветают клубное чаепитие и взаимное восхваление. Несогласие – это тонкая материя, о которой много говорят в государстве Израиль, в одном из чемпионов по инновациям. Там культура несогласия пронизывает все общество, начиная с парламента, где порой дело доходит до драки, и кончая армией обороны Израиля, где могут отдать под суд командира батальона, который выполнил неверный приказ руководства, вместо того чтобы сориентироваться на месте самому и принять иное, верное решение. В той самой очень высококачественной армии, где подписным листом бойцы роты могут ходатайствовать о замене командира, где в офицерском собрании кофе всем наливает не младший по званию, а офицер или даже генерал, который ближе других сидит к кофемашине. При этом армия дисциплинирована и боеспособна, что свидетельствует о высокой личной и профессиональной культуре. А вот несогласие при этом приветствуется в Израиле и в армии, и в бизнесе, и в образовании, и, особенно, в науке и инновациях. У нас инновационная культура несогласия присутствовала в значительной степени в академических и отраслевых, в том числе в военных, институтах и конструкторских, бюро в 1930-1960 годах, а потом бюрократия стала вползать как удушающий газ во все щели, подавляя творчество, угнетая интерес и вечный поиск, подменяя все это мелким карьеризмом, бумажной отчетностью и общей леностью. А были годы, когда аспирант мог смело сказать академику, что он не согласен с ним, а академику почему-то это очень нравилось. Ведь известно, что люди первого сорта окружают себя людьми первого сорта, а люди второго сорта окружают себя людьми третьего сорта. Как правило, академик давал молодому ученому возможность проверить свои идеи, идущие вразрез с общепринятыми, взимая с него при этом «трудовой налог» работы в «общую копилку». Так вот и пахала молодежь по 15 часов в сутки, так и делали открытия и вели инновационные разработки, часто в таких условиях, которые ужаснули бы любого западного ресерчера. Во-вторых, инновационная культура – это культура солидарности. Нельзя все грести под себя, таить в себе свои куцые мысли, необходимы творческий обмен, дискуссия, мозговой штурм. У нас у всех «идей как грязи», говорили в те славные времена, надо только их проверить и воплотить, пусть тот, кто хочет, за это и берется. Кооперация, взаимная поддержка, обмен мыслями, реактивами, статьями и ссылками, совместное распитие спирта (чая, кефира), наконец, все это важно для инноваций, которые сами собой рождаются в этом бурлящем интеллектуальном гейзере. И, наконец, в-третьих, культура инноваций – это культура лидерства. Лидер может не носить погон, не иметь высоких званий, он реализует свой авторитет в сфере интеллекта, он «властитель дум», он ведет за собой других, таких же активных, несогласных и иногда дружно ему противостоящих. Он герой интеллектуального горизонта, он победитель в творческом состязании, он вечно новый, ему подражают, но и в нем могут разочароваться. Лидер должен постоянно защищать свое лидерство, доказывать свое право быть умнее, смелее и дальновиднее всех. Лидерство в науке – это школы, институты, научные центры в перспективе, каждый такой лидер на вес золота. Такими были Павлов, Семенов, Иоффе, Капица, Королев, Янгель и многие корифеи нашей науки. Этот вид ученых вымирает сегодня, увы! Лидерство, солидарность и несогласие… «Спокойствие горного ручья, прохлада летнего солнца» – как сказал поэт Киплинг. Противоречие? Да! Но описывали же этот таинственный мир борения человеческого духа братья Стругацкие в адекватных образах, взятых из знакомой им не понаслышке жизни отечественных лабораторий и институтов. Этот мир возможен, он еще рядом, он все еще существует. Москва сегодня присоединяет к себе большую территорию на юге Подмосковья, где расположен город Троицк – один из центров отечественной науки, у которого уже многое в прошлом, но осталось что-то и в настоящем. Именно туда, в район города Троицка, собирается переехать Высшая школа экономики, возможно, и другие вузы со своими кампусами. Там же собираются делать технопарк, центры размещения бизнеса, в том числе и высокотехнологичного. Неподалеку расположится Сколково, офисы и площадки финансового центра, будет достигнута высокая концентрация молодых, активных, умных людей. Вот тут-то и может зародиться, сформироваться и вырасти новая инновационная культура. Что-то похожее было в Силиконовой долине. Стенфордский университет сдал часть своих площадей высокотехнологичному бизнесу. Бизнесмены и ученые встречались каждый день на спортивных площадках, на утренних пробежках, в ресторанчике за ленчем или чашкой чая, ходили друг к другу в гости, ездили на пикники, общались в школьных советах и церковных общинах. И все произошло дальше как бы само собой, возникла инновационная культура нового типа – практичная и умелая, могущая не только генерировать идеи, но и воплощать их в опытные образцы и доводить до массового производства. Все это развивалось при минимальном, осторожном и ненавязчивом участии бюрократов, в основном из специальных служб, которых интересовали перспективы национальной обороны. Про Россию говорят, что мы страна непредсказуемая и капризная. Несогласие у нас в крови! И с лидерством все обстояло раньше неплохо, до последнего времени и солидарность (кооперацию, коллективизм) мы сохраняем, пусть отчасти. А вот с культурой слабовато! Либо анархию разведем, либо бюрократию, либо хаос, либо диктатуру, застреваем где-то все время, выражаясь фигурально, между 1917 и 1937 годами. «Широк русский человек, сузить бы!» Надо пробовать, ведь уже получалось раньше. Вот теперь развитие комплекса вокруг города Троицка дает нам шанс попробовать создать цивилизационную, самоорганизующуюся инновационную среду, которой не надо пробовать грубо управлять. Наоборот, нужно бережно выращивать ее, как садовник растит плодовые деревья, чтобы потом получить урожай творческой энергии, научного поиска и инновационного мышления, и попробовать внедрить эти достижения, довести самим до производства. Это прекрасная и важнейшая задача! Михаил МОСКВИН-ТАРХАНОВ, депутат Московской городской Думы (фракция «Единая Россия»), член Наблюдательного совета за реализацией пилотного проекта по развитию общего образования