Кто защитит защитника Отечества? История призывника, которого, возможно, выкупят..

Вы не задумывались, почему наши мальчики не хотят служить в армии? Что должно происходить в их душах, если они не стремятся научиться защищать нас, своих родных и близких? И что должно было произойти в наших душах, если даже те, кто отслужил, не желали бы для своих детей подобной участи? В итоге призывников ловят, как зайцев, и заставляют исполнять «священный долг каждого молодого человека». Надо заметить, что исполнители закона о воинской службе своими поступками очень часто нарушают законы об образовании.

Комментарий «УГ»Когда верстался номерПогиб, не приняв присягиВ магаданскую больницу с подозрением на воспаление легких госпитализированы более 50 призывников, прибывших к месту службы в армии. Один из них – Владимир Березин – скончался. Предположительная причина смерти – двустороннее воспаление легких. Главный военный прокурор заявил, что данные медицинской экспертизы станут известны через месяц.Наибольшее число призывников обратились за медицинской помощью на второй день после посадки самолета, на котором их доставили в Магадан.По данным агентства «Интерфакс», ребят перевозили к месту службы в антисанитарных условиях. Во время стоянок военного самолета, следовавшего из Подмосковья, их оставляли на морозе без теплой одежды.Как сообщает Главная военная прокуратура, обвинения предъявлены исполняющему обязанности командира соединения Сибирского военного округа Михаилу Чижу, старшему помощнику начальника отделения службы военных сообщений Дальневосточного военного округа Владимиру Сацаве, а также и.о. начальника Магаданского погранотряда Олегу Кострюкову.Помимо этого, следователи отправили министру обороны и главе Погранслужбы России документы о привлечении к уголовной ответственности начальника Главного организационно-мобилизационного управления Генштаба, начальников штабов Сибирского и Дальневосточного военных округов, начальника военных сообщений Минобороны, замначальника штаба Погранслужбы России и ряда их подчиненных.

Алексей учился в лицее при МИИТе, отличником не был, но экзамены – совмещенные, выпускные и вступительные одновременно – сдал настолько удовлетворительно, что был принят на первый курс. К учебе приступил, на занятия поначалу ходил прилежно, но постепенно вдруг понял, что выбрал не тот вуз, стал пропускать занятия, а в результате был отчислен в середине первого курса. Алексей не воспользовался отсрочкой от призыва в армию – его возраст в то время до призывного еще не дотягивал.

Прохлаждаться после отчисления из института Алексей не стал и тут же пошел в ПТУ, получил престижную специальность оператора ЭВМ, нашел хорошую работу в компьютерной фирме и стал осматриваться, выбирая такой вуз, чтобы учебу в нем на дневном отделении можно было совмещать с работой. Таким вузом стал негосударственный, но аккредитованный Московский институт эконометрии, информатики, финансов и права (МИЭИФП).

В один прекрасный день Леше принесли повестку из военкомата. Документ принял у курьера брат Юра. Человек, доставивший повестку, вежливо поинтересовался, как можно связаться с Лешей. Расчет был на то, что Леше позвонят, договорятся о том, когда ему прийти в военкомат с документом об отсрочке призыва, тем дело до поры до времени и закончится.

И Леше в скором времени позвонили. Молодой и вежливый голос, сославшись на общую знакомую, рекомендовавшую Алексея как отличного специалиста, попросил парня помочь с выбором компьютера. Леша выполнить просьбу незнакомца согласился. Однако у дверей фирмы его ждали двое: мужчина в форме и парень в штатском. Ошеломленный Алексей успел позвонить маме, сообщить о происшедшем. А дальше родные его просто потеряли. В военкомате отвечали, что такого сюда не привозили, на городском сборном пункте давали ту же информацию. В отделении милиции сообщали, что парня увезли в неизвестном направлении. Тут есть от чего сойти с ума, учитывая нашу всем известную криминальную обстановку.

В этот момент знакомая учительница посоветовала родственникам обратиться в «Учительскую газету», и я подключилась к розыску.

В военкомате мне спели все ту же песню – ничего не знаем, ничего не слышали. Никто не считал меня лицом официальным, а потому по телефону справки не давали. А что, я вполне могла бы оказаться шпионом и завербовать весь военкомат разом. Вместе с новобранцем Лешей, которого, как представляется, готовили по крайней мере к заброске в глубокий вражеский тыл…

Выход был только один – искать официальный орган, который мог бы запросить информацию о нахождении Леши. Таким мог бы стать вуз, в котором он учился на дневном отделении. Но там, оказывается, учится не один десяток тысяч студентов, поэтому Лешу не могли не только вспомнить, но и вообще найти. Ну нет у них единой информационной базы, хотя денежки от Леши они получили за целый семестр вперед. Казалось бы, уж финансовая-то информация должна наличествовать. Но куда там! В МИЭИФП меня катали, как бильярдный шар, от здания на улице Нежинской до филиала на Бауманской, заставив выяснять, в какое время и в каком именно здании учился Леша. Спрашивается, кто из нас организовывал учебный процесс и принимал студентов? Сотрудники вуза справку об отсрочке могли выдать как минимум недели через две. У них были дела «поважнее».

Потратив несколько драгоценных часов на переговоры, я еще некоторое время ждала обещанного звонка от менеджера МИЭИФП, но менеджер позвонить не решился.

Пришлось мне искать другое официальное лицо, которое позвонило в военкомат и строго осведомилось, есть ли у них Алексей. Дежурный тут же дал нужные телефоны, и бодрый офицер доложил, что такой-то в военкомате есть, проходит медицинскую комиссию и готовится к отправке на городской сборный пункт. Военная тайна перестала быть тайной, мама Леши со всех ног бросилась в военкомат, где и в самом деле увидела сына: его с группой ребят вывели на улицу, посадили в автобус и увезли. На вопрос «Куда?» офицер нехотя сообщил: на городской сборный пункт. Наутро близкие собрали нехитрый продуктовый набор и повезли на ГСП, где Леши не оказалось. Впрочем, его там никогда и не было. Парня на пункт не привозили. Иными словами, военная тайна оказалась раскрытой не полностью.

К концу дня Леша вдруг обнаружился. По телефону он сообщил, что военкоматовский автобус прямиком доставил его в один из славных городов Владимирской области, где парня определили на службу в местную часть и быть ему там водителем БМП.

Родственники полетели туда, убедились, что парень жив-здоров, что попал в хорошее войсковое соединение, что дедовщины там нет, а сержант так добр, что даже дает позвонить домой по собственному сотовому телефону. Оставалось радоваться этому, но для нашей истории это, в сущности, ничего не меняло.

Спрашивается, какой закон определяет подобный метод набора в Вооруженные Силы, на каком основании призвали в армию студента дневного отделения и почему понадобилось разыгрывать трагикомедию с ложными телефонными звонками и игрой на нервах близких? Получается, что и преступника, и призывника ловят по одной схеме. Разница в том, что преступник может потребовать для защиты адвоката, а человек, призванный исполнять свой «священный гражданский долг» и защищать нас от врага, сам нуждается в защите. Чтобы прояснить происходящее, я решила обратиться к работнику военкомата, подполковнику, который, собственно, и решил Лешину судьбу.

Виктору Александровичу было не до меня, поэтому он нетерпеливо объяснил, что сама я неграмотная, что нужно мне как минимум прочитать закон о воинской службе, тогда я и пойму, что Леша, поступивший во второй вуз, отсрочки от призыва не имеет. На сем доблестный офицер разговор со мной прервал – «его ждали люди и дела». Я же ни к той, ни к другой категории, увы, не относилась.

Подполковник посоветовал мне обращаться в Госдуму и потребовать внесения в закон поправок, которые помогут таким, как Леша. Но я очень сильно усомнилась в том, что существующие законы позволяют чинить подобный произвол с призывом студентов, и обратилась к компетентному человеку – начальнику правового управления Минобразования РФ Зое Дащинской. И занялись мы с ней увлекательным делом – чтением законов.

«Обучающиеся по очной форме обучения, – сказано в одном из них, – в государственных, муниципальных или имеющих государственную аккредитацию по соответствующим направлениям подготовки специалистов негосударственных образовательных учреждениях начального профессионального, среднего профессионального и высшего профессионального образования имеют право на отсрочку от призыва в армию на время обучения, но не свыше нормативных сроков освоения основных образовательных программ. Право на предусмотренную отсрочку от призыва для получения профессионального образования сохраняется за гражданами в случае повторного поступления в образовательное учреждение того же уровня при условии их обучения не более трех лет в предыдущем образовательном учреждении того же уровня или однократного перевода в образовательное учреждение того же уровня». Получалось, что даже если бы Леша учился в МИИТе в призывном возрасте, теперь забирать его в армию не имели права. Однако во время обучения в МИИТе и ПТУ он еще не достиг призывного возраста, следовательно, закон гарантировал ему, студенту дневного отделения аккредитованного вуза, отсрочку от призыва. Но, видимо, в военкомате и Министерстве образования РФ одни и те же положения закона читают по-разному. Всему виной разная позиция ведомств: образовательное защищает права студента и заботится о том, чтобы в стране прибывало образованных людей, военное заинтересовано в том, чтобы множились ряды «защитников Отечества»…

У нашей истории есть и еще одна коротенькая главка в духе времен рыночной экономики. В войсковой части нашлись люди, которые намекнули солдату-студенту, что есть возможность его из рядов Вооруженных Сил отпустить с миром… в связи с плохим состоянием здоровья. Для этого нужно всего-навсего получить справку о соответствующем медицинском диагнозе. Но не бесплатно, а за смешную сумму в две тысячи долларов. Получение справки, кстати, – совершенно реальное дело. Ведь обследовали в военкомате Лешу в быстром темпе, а следовательно, не так внимательно, как того требуют правила. Какие там диагнозы, если автобус, предназначенный для доставки призывников, стоял уже под парами. Какое заболевание могли пропустить врачи военкомата? Да любое, ведь карты из районной поликлиники никто не затребовал, общей картины перенесенных заболеваний военные врачи не увидели. Выходит, когда человек попадает в часть, у него может выплыть любое заболевание, причем даже из тех, с которыми призыв запрещен. Ну а дальше может быть обычное дело: поместили рядового в медсанчасть, провели обследование, выявили то, что нужно выявить, выдали справку и отправили на родину. Всего за две тысячи долларов! Дешевизна потрясающая! Впрочем, для кого как. Для Лешиной семьи эта сумма весьма значительна. Но ее уже собрали родственники, знакомые и вскоре ее привезут в войсковую часть в обмен на Лешину свободу.

Но опять-таки, если кто-то думает, что на этом история закончится, очень ошибается. Ведь, чтобы быть на свободе и продолжать работу и учебу, Леше придется побывать все в том же военкомате, откуда его в часть отправляли, а врачи в военкомате могут не поверить справке из войсковой части. Так что история наша продолжается…

Что же получается в результате? Жили себе люди, были законопослушными гражданами, которым и в голову не приходило нарушать законы или давать взятки. Но столкнулись с вопиющим нарушением закона и с законопреступниками и сами стали нарушителями, потому что их поставили в такую ситуацию, когда только нарушение закона может помочь обиженному властью близкому человеку. Оказалось, что «священный долг» оценивается в весьма конкретную сумму и не надо тратить душевные силы, не надо колебаться: «исполнять долг» или «не исполнять». Надо всего лишь заплатить тем, кто столь высокопарно разглагольствует о нем. Вероятно, если бы у Леши была в момент задержания солидная сумма в долларах, он сумел бы избежать призыва. Знающие люди говорят, что устроить могла бы сумма, начиная от пяти тысяч долларов. Выходит, «священный долг» должны исполнять сплошь бедные, а богатых от него освободят. Не служит же внук Ельцина Боря. Для него, мечущегося по вузам, закон об отсрочке, видимо, исполняется свято.

Лешу, скорее всего, из армии выкупят. И в данном случае меня волнует уже не только его судьба, но и судьба тех ребят, которые останутся служить, которые будут знать, почему Лешу комиссовали и на каких условиях. Этих ребят будут учить защищать нас, вот только вопрос: захотят ли они это делать?