Кто такой свободный ребенок? Нравственность взращивается в конфликтах с совестью

Понятие свободы одно из самых сложных для человеческого понимания. Исследовать эту тему меня побудила глава под названием «Мой принцип – пусть дитя грешит» из книги Януша Корчака «Как любить ребенка».

Корчак пишет: «Не будем стараться предупреждать каждое движение, колеблется – подсказывать дорогу, оступится – лететь на помощь». Великий педагог призывает нас помнить, что в минуты тяжелейшей внутренней душевной борьбы между добром и злом, которую испытывает каждый ребенок, нас может не оказаться рядом. Корчак восклицает: «Пусть дитя грешит!» И добавляет: «Когда со страстью борется еще слабая воля, пусть дитя терпит поражение. Помни, что в конфликтах с совестью вырабатывается моральная стойкость. Пусть дитя грешит. Ибо если ребенок не ошибается в детстве и, всячески опекаемый и охраняемый, не учится бороться с искушениями, он вырастает пассивно-нравственным – по отсутствию возможности согрешить, а не активно-нравственным благодаря сильному сдерживающему началу».

Удивительное размышление! Пусть ребенок грешит, поскольку в конфликтах с совестью, а не с нами, должна вырасти нравственность. Когда он борется со страстью сделать что-то неправильное и не может остановиться, пусть терпит поражение. Нравственность взращивается в конфликтах с совестью. Если мы не следуем совету великого педагога, то дети конфликтуют с нами, вместо того чтобы конфликтовать с совестью. Нам, вместо того чтобы наказывать ребенка, нужно создать обстоятельства для мучений совести. Это и будет нашим родительским искусством. Если на детей льются наши раздражение и негодование по поводу их ошибок, дети конфликтуют с нами. Их совесть спит. Источником неприятности должны быть не взрослые, а детский проступок.

Рассмотрим, как работает этот удивительный механизм. Нам трудно воспитывать наших детей, если мы не понимаем, как появляется совесть в ребенке. Давайте сразу определимся, что такое совесть. Мудрецы говорят, что совесть – это предельная мера ответственности человека перед другими людьми за свои поступки. Муки совести – самые серьезные.

Кто такой внутренне свободный человек, которого мы хотим воспитать? Внутренне свободный человек свободен от дурного, но он никогда не свободен от совести. При любых обстоятельствах он придерживается этого внутреннего управляющего центра. Нам нужно понимать крайне важный момент: свобода человека определяется источником наказания за ошибки. Совершенно свободен тот человек, у которого источник наказания находится внутри.

Невозможно воспитывать ребенка, если допустить, что у него нет совести. Воспитание – это питание правды, побуждение жить по совести. Самое страшное наказание для ребенка – это сказать ему, что он бессовестный, обличить в том, что внутри него нет правды, нет совести. Тем самым мы лишаем человека желания жить по правде, ведь совесть есть у всех.

Не наше дело – воспитывать совесть. Наша задача – воспитывать совестливость – желание общаться с правдой. Правда – это закон внутри человека, который побуждает его придерживаться совести изнутри, не по принуждению. Только одно обстоятельство определяет, будет ли ребенок совестливым человеком: насколько законы совести воплощаются в жизнь вокруг него. Другими словами, насколько мы, взрослые, будем справедливы по отношению к нему, причем без напоминаний о совести, без обращений к ней. Тогда и ребенок будет верить в закон и жить справедливо.

В чем нуждаются дети, пока совесть не окрепла? В повышенном уровне справедливости. Возможно, нам кажется, что ребенок поступает не по совести. Это говорит только об одном: в школе или дома ослаблен фон справедливости. Другой причины нет. Не надо, чтобы он поступал честно. Научится. Надо, чтобы мы поступали честно в его глазах, чтобы он чувствовал наше стремление к правде. Тогда и ему незаметно начнет передаваться дух правды и совести.

Важно спросить себя: «Что несправедливо по отношению к детям? Что заглушает их совесть?» Несправедливо бранить ребенка за плохую успеваемость, если он запутался или потерял интерес. Несправедливо ругать ребенка сегодня за то, что вчера ему разрешали. Когда мы говорим ребенку: «Не бери чужое», но сами в его отсутствие заходим в его аккаунты, проверяем его портфель, то мы несправедливо воплощаем правду жизни. В этот момент мы поворачиваемся к ней спиной. Значит, фраза «Не бери чужое» работать не будет.

Давайте запишем ситуации, когда мы правду жизни воплощали несправедливо, и это будет наш домашний учебник педагогики. Направим все силы на устранение собственных недостатков и оставим детей в покое. Совесть вызревает очень медленно. Если мы избавимся от своих несправедливостей в ближайшие пять-десять лет, то ребенок станет совестливым человеком.

Сегодня принято прославлять могущество человека, выходят книги о возможностях людей. Человек велик не тем, что все может, человек велик тем, чего он не может: не может предать, не может отступиться, не может обмануть, не может небрежно работать, не может оставить человека в беде, не может долг не отдать, не может не выполнить свой долг, не может не радоваться таланту, не может не любить. Конечно же, не может посягнуть на человека.

Мы должны понять, что таинственное моральное «не могу» не воспитывается многократными запретами. У этого «не могу» совершенно другой корень – корень совести.

Когда обостряется совесть? Совесть не приобретается в беседе с родителями или учителями за один или сто вечеров. Она дается каждому из нас дорогой ценой. Никто не приобрел чуткую совесть беззаботно, без страданий и мучений. Безмятежной совести на свете нет. Важно понять, что совесть обостряется не тем, что мы стыдим детей, но ценой их падений и проступков, ценой преодоления и мучительного размышления.

Стыд – это боль личности. Физическая боль всегда сигнализирует об опасности, о наступающей болезни. Заноза в пальце вызывает боль. Нужно вытащить занозу, иначе будет заражение. Душевная боль стыда служит охране личности, потому что стыд – это сигнал об опасности для личности. Невозможно продолжать действия, вызывающие стыд. В жизни каждого человека есть воспоминания стыда, которые заставляют съежиться даже через много-много лет.

Как воспитать эту ценнейшую способность стыдиться, испытывать угрызения и мучения совести за содеянное? Стыд – это всегда боль. Когда человека стыдят, ему причиняют боль. Конечно, человек сопротивляется, и стыд уменьшается. Мы думаем, что, стыдя, мы обостряем совесть ребенка, но совершается обратный процесс. Постепенно ребенок привыкает к стыду, как к физической боли, становится бесчувственным или бесстыдным. Один раз переступив через стыд, мы можем сделать ребенка бесстыдным навсегда. Когда детей стыдят, разрушается их вера в правду, заглушается совестливость.

Конечно, было бы удобнее, если бы каждый раз ребенок рапортовал: «Мама, папа, мне так стыдно!» Стыд скрывается, и в этом его особенность. Чем больше людей знают о моем стыде, тем мне больнее, поэтому я его прячу. Это нормальная реакция. Если мы хорошо понимаем ребенка и верим в него, мы сами чувствуем, что ему стыдно. Даже если на лицо полный провал, мы не сомневаемся, что рано или поздно он одумается. Рано или поздно Господь войдет в его сердце и развернет его к другой жизни. Если мы это понимаем, конфликт можно считать исчерпанным. Ребенок достаточно пострадал за свой проступок: он наказан собственным стыдом. Самое серьезное наказание в мире – внутреннее наказание.

Когда у нас не хватает чуткости и утонченности понимания, мы начинаем требовать выражения стыда. В тот самый момент, когда ребенку стыдно, мы говорим: «Скажи, что ты больше не будешь, быстро попроси прощения». Мы сами облегчаем его совесть и искореняем стыд. Ребенка стыдить нельзя.

Когда ребенок набедокурит, давайте огорчимся. Вот он, момент истины. Совесть пробуждается от любви при виде причиненных страданий. Совесть пробуждается от любви, а не от ненависти и отчаяния. Для воспитания совести мы должны охранять стыд, как охраняют природные ресурсы.

Любой ребенок знает, когда он поступает дурно. Его хоть немного, но мучает совесть. Ребенок поступил дурно, потому что у него пока еще не хватило сил удержаться от соблазна. Он сам не знает, как у него это вышло. И со взрослыми случается: не скажем всей правды или вырвется у нас что-то нелепое. Мы не всегда знаем, почему это произошло. Дети еще больше подвержены случайным необъяснимым влечениям, которые поднимаются со дна души. Личность – это самое сложное явление во Вселенной.

Есть совесть, а есть слабость. Ребенок дурно поступил по своей слабости, а взрослый бранит его за отсутствие совести. Наши укоры несправедливы. Ребенок чувствует, что совесть его мучает, а ему говорят: «Бессовестный». Он сопротивляется, не без оснований полагая, что взрослый неправ, и в этот момент совесть перестает его мучить. Совесть заглушается.

Мы вопрошаем: «Почему он нечувствительный? Почему бездушный?» Упрекая ребенка за бессовестность, мы задеваем его личность сильнее, чем этого требует проступок. Мы оскорбляем и унижаем. Но если мы говорим о слабости, мы тем самым выражаем желание помочь, поддержать его. Конечно, нам нужно, чтобы у ребенка была не только совесть, но и воля – сила поступать по совести. Но если мы усыпим совесть, то и воля будет ни к чему, потому что нет ничего хуже, чем вырастить человека с сильным характером, но без совести.

Давайте не будем прибегать к обвинению в бессовестности, самому сильному из словесных наказаний. Давайте каждым своим словом покажем, что верим в совесть ребенка. Рано или поздно это явится для него спасением.

Мы слишком верим в силу знаний. Мы не понимаем, что во многих случаях человека может удержать от дурных поступков именно стыд, а не наше великое знание. Всякое знание, умаляющее стыд, вредно.

Дети всегда испытывают свою смелость и совесть. Когда дети испытывают свою смелость, они рискуют жизнью. Когда дети испытывают свою совесть, они преступают правила и законы. Нам нужно понимать: они нарочно хотят испытать жуткое чувство стыда. Страшное, сильно наказуемое всегда привлекает детей как испытание, в котором вырабатываются очень важные навыки. Чего только не творят дети, испытывая свою совесть!

Человек останавливается в двух случаях: либо страшно, либо стыдно. Что же делают дети? Они пускаются в нравственные приключения и подавляют страх, чтобы дать место стыду. Когда управляющий центр внутри человека, он различает добро и зло. Он выбирает добро, сам не хочет вставать на строну зла. Получается, что принуждение совести – это единственный вид принуждения, дающий человеку чувство свободы.

Эта тема достаточно противоречивая и непростая. Тем не менее очень важно ее освоить, чтобы расширить свое педагогическое сознание. Каждый раз, когда ребенок совершает проступок, давайте подумаем, дурная это привычка или порок. Не будем наказывать и стыдить порок слабовольного ребенка. Будем лечить порок, как болезнь, терпением и верой в ребенка. Справедливое сочувствие ребенку – лучшее лекарство против любого порока. Последуем словам В.А.Сухомлинского: «Не искореняйте недостатки – развивайте достоинства, а недостатки сами умрут через бурную поросль достоинств».

Алексей БАБАЯНЦ, кандидат педагогических наук. профессор Академии гуманной педагогики Шалвы Амонашвили