Кредитная система. Европейцам важен не цвет «корочки», а квалификация

Семнадцать лет назад Российский университет дружбы народов перешел на двухступенчатую систему образования – «бакалавр-магистр». Поэтому здесь хорошо представляют, что такое Болонский процесс и как он работает на практике. О том, каковы результаты перемен, – рассказал первый проректор РУДН Александр ЕФРЕМОВ.

– Александр Петрович, как появилась двухуровневая система образования в РУДН?

– Систему «бакалавр-магистр» было бы правильнее называть не двухуровневой, а частью многоуровневой системы. Сейчас часто говорят – просто «уровневая», чтобы не уточнять число уровней. Дело в том, что основными положениями Болонского процесса в системе высшего образования предусматриваются как минимум три уровня: бакалавриат, магистратура и докторантура. Но о последней вопрос стоит особо, поскольку сейчас в России никто толком не знает, что с ней делать. Ведь у нас есть степени кандидата и доктора наук. А российские ученые пока не могут прийти к единому мнению, о каком докторе идет речь.

Российский университет дружбы народов первым в нашей стране вступил в эксперимент по внедрению многоуровневой системы обучения – в 1989 году. Сначала подобная система практиковалась на одном факультете – физико-математических и естественных наук. Деканом факультета был молодой доктор наук Владимир Филиппов. В 1990 году по приказу министра образования Геннадия Ягодина многоуровневое образование было введено во всем университете. Абсолютно все специальности, кроме медицинских, перешли на бакалавриат и магистратуру. С тех времен в РУДН работа по подготовке специалистов этих уровней не прекращалась. Когда в 90-х годах возник Закон «О высшем и послевузовском профессиональном образовании», там эта система уже была предусмотрена статьей «Ступени высшего профессионального образования, сроки и формы его получения». Но так как это был все-таки эксперимент, то студенты учились по системе 4 плюс 2. Мы должны были думать и о тех, кто поступал на специальности, поэтому тогда практически все 100 процентов выпускников бакалавриата шли учиться в магистратуру. В 1995 году мы получили информативное письмо из Государственного комитета РФ по высшему образованию, в котором говорилось о том, что только 50 процентов студентов, которые поступили на бюджетной основе в бакалавриат, могут быть зачислены по государственному бюджету в магистратуру. С тех пор в РУДН отбор в магистратуру на госбюджет идет строжайшим образом.

– Каким образом вы принимаете в магистратуру?

– Существует несколько вариантов поступления в магистратуру после бакалавриата. Первый и самый лучший вариант – академический рейтинг. Он составляется на каждом факультете по каждой специальности. Критерии отбора могут быть самыми разными, но неизменной остается одно – верхняя часть рейтинга. Туда попадают самые способные, самые старательные, если хотите, самые интеллектуальные студенты. При этом совсем не обязательно быть круглым отличником: специальность может быть настолько трудной, как, например, физика, где отличников нет вообще. Первым делом в магистратуру на бюджет попадут те, кто находится в верхней части рейтинга. И всем бакалаврам-первокурсникам мы постоянно напоминаем об этом. Те, кто будет плохо учиться, по линии государственного бюджета в магистратуру не попадут. Это касается и бюджетников. И наоборот, те, кто учится по контракту, имеют шанс поступить в магистратуру бесплатно только благодаря хорошей учебе. Схема академического рейтинга для нас необыкновенно хороша в том смысле, что конкурентная среда заставляет студентов учиться, концентрироваться, работать над собой.

Второй вариант поступления в магистратуру касается тех, кто не попал в академический рейтинг, и выпускников других вузов. Для них мы также сохраняем бюджетные места, правда, их совсем немного – до десяти по каждому направлению подготовки. Здесь главное выдержать конкурс, а он подчас бывает высоким. Но зато поступают лучшие.

Третий вариант обучения в магистратуре – по контракту. Он также подходит для выпускников других вузов: чтобы продолжить обучение в РУДН, достаточно иметь диплом бакалавра. Однако студентов со стороны обязательно тестируем. Мы должны знать, кого принимаем и будем учить.

Хочу отметить, что специальности в магистратуре студенты выбирают сами, а не мы их направляем. До сих пор во многих высших учебных заведениях страны за учащегося решают, где он будет учиться, просто потому, что некуда девать преподавателя с кафедры. Получается, что не университет работает на общество, а студенты – на университет. Но нельзя забывать, что вуз – обслуживающая структура. В РУДН это хорошо понимают, поэтому у нас специализацию выбирают студенты.

– Везде говорится, что бакалавриат – гибкая образовательная система, что в любой момент можно поменять выбранное направление. Как это выглядит на практике?

– Действительно, бакалавриат и магистратура хороши тем, что студент может поменять свою образовательную траекторию не один и даже не два раза. Все заключается в профиле. У нас под профилем понимается нечто очень узкое, в то время как в Европе это достаточно широкое понятие. В рамках профиля существует много направлений. Например, профиль – инженерное дело, куда включаются машиностроение, энергомашиностроение, строительство, горное дело и так далее. В рамках профиля студент может переключаться с одного направления на другое на первых годах обучения в бакалавриате. При обучении на специальности это практически невозможно, поскольку учебные планы зачастую составлены так, что с первого курса предусматривают по существу специализацию, а не специальность, и студент оказывается зажатым в тиски. Он ошибся, или ему неинтересно, или перспективы по трудоустройству открылись хорошие, а он ничего сделать не может. Один выход – уходить. В рамках рационально выстроенной многоуровневой системы это сделать очень легко: первые два курса бакалавриата похожи в рамках профиля программы. Плюс ко всему это еще и экономически выгодно, потому как требуется меньше преподавателей. На 3-4-м курсах бакалавриата программы уже посложнее, более специализированные, но это все равно не конец. Например, закончили обучение на первом уровне, стали бакалавром филологии, но это вовсе не означает, что нельзя пойти в магистратуру на журналистику или на PR. Пожалуйста. Причем по каждому из этих направлений существует еще 5-6 специализаций. Но в рамках магистерской специализации поменять направление уже не получится. Вот этот выбор надо хорошенько обдумать и не один раз взвесить все за и против. И если вдруг станет ясно, что ошиблись, придется вновь поступать в магистратуру, только уже за деньги, а там, может, и бюджетные места освободятся. Но, как бы то ни было, два года это не четыре и даже не 6 лет. Время экономится заметно. Более того, квалификация бакалавра хороша еще и тем, что позволяет молодым людям раньше выйти на рынок труда и занять место, которое специалист занял бы через год. За редким исключением все наши магистранты учатся и работают. Более того, для удобства наших магистрантов мы часто подстраиваемся под их график: организуем занятия во второй половине дня, чтобы они могли совмещать работу и учебу. Тем более что по госстандарту магистратура предусматривает всего 14 часов аудиторных занятий в неделю.

– Но среди работодателей существует мнение, что четыре года обучения – не пять лет, и на бакалавров они смотрят косо.

– Для меня эта логика не совсем понятна. У бакалавра и специалиста по статусу абсолютно равная академическая квалификация. В Законе «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» в статье 6, разделе 7 записано буквально так: «квалификация «бакалавр» при поступлении на работу дает гражданину право на занятие должности, для которой квалификационными требованиями предусмотрено высшее профессиональное образование». А закон нужно исполнять. Я с пониманием и уважением отношусь к консервативным настроениям, в первую очередь – в образовании, где ни в коей мере не следует и бросаться в крайности. Здесь всегда есть опасность сделать неосторожный или неосмысленный шаг, тогда будут проблемы. Мы в РУДН в крайности не бросаемся, но инновациями занимаемся активно, и причина этому проста: научились грамотно анализировать и заглядывать довольно далеко вперед. Все наши бакалавры работают, ни один не стоит на бирже труда. Может быть, им не сразу удается занимать хорошие места, но они работают на перспективу, ибо уже овладели общими принципами в своей сфере деятельности. Бакалавр – человек с общим высшим образованием в рамках направления. Без специализации. Физик, математик может работать преподавателем в школе или техникуме. Ему не нужно сразу осваивать специализацию. Если он пойдет дальше – в магистратуру, то уже будет работать в вузе или заниматься наукой. После двух лет магистратуры молодой человек может рассчитывать на повышение, потому как он защитил магистерскую диссертацию, которая может стать первой главой кандидатской. Здесь все взаимосвязано. Просто работодатель в этом смысле необразован. Вузам и производственникам необходимо сотрудничать, чтобы совмещать практику с теорией, а не заниматься переобучением в процессе работы.

Теперь про четыре года. В законе о высшем образовании написано, что срок обучения на бакалавриате не менее четырех лет. Это не значит, что нужно учиться именно четыре года. Пожалуйста, если хотите, можно сделать и пять лет, только Министерство образования и науки на это денег не даст. Поверьте, бакалавриат заметно экономит время. Некоторым профессиям не нужно учиться пять-шесть лет.

– Если все перейдут на бакалавриат, что станет с учебными планами? Придется убрать какие-то предметы?

– Проблем с учебными планами никаких нет: уже сегодня есть и действуют утвержденные Правительством РФ государственные образовательные стандарты по всем направлениям подготовки в рамках бакалавриата. Я бы здесь добавил, что форма обучения отнюдь не предполагает изменение содержания образования.

– Найдется ли место аспирантуре в многоуровневой системе образования?

– Однозначно ответить на этот вопрос пока сложно. Я предполагаю, что аспирантура превратится в третий цикл – «докторантуру» – Phd (Doctor of Philosophy). Хотя возможны другие варианты, но это не нам решать. В Европе докторский цикл уже стал третьим уровнем высшего образования. Научную степень доктора наук, конечно, нужно оставить. Но цениться она будет, видимо, в основном в России, может быть, в странах СНГ. В защиту магистратуры скажу только одно: в аспирантуру попадают единицы, а в магистратуру – 50 процентов.

– Какая выгода жителям Дальнего Востока от Болонского процесса?

– Болонский процесс – это хорошо и удобно. Он не предусматривает признания дипломов, чтобы не было иллюзии. Признаваться будет не диплом, а квалификация – бакалавр, магистр, доктор. В Китае, Японии и Корее уже давно работают по системе бакалавр-магистр. Но нужно помнить, что Болонский процесс – это европейское общеобразовательное пространство. Если у вас будет европейское приложение к диплому, а РУДН в 2007 году начнет выдавать его бакалаврам, которые обучались с использованием системы кредитов, то в Европе не будет никаких проблем. А диплом как был российским, таким и останется. Важно приложение, где написано, какая дисциплина, сколько кредитов, какая оценка и какая квалификация. 240 кредитов – бакалавр плюс 120 – магистр.

– Александр Петрович, не отразится ли введение многоуровневой системы образования на стоимости обучения? Не станут ли вузы из-за европейского приложения повышать цены?

– Цены на образование – это конъюнктура, которая не имеет отношения к тому, как построен учебный процесс. Там, где сильны Ассоциации высших учебных заведений, вузы могут договариваться о цене. У нас нет ни гильдии, ни ассоциации классических университетов, которая бы решила, что обучение на юридических факультетах во всех вузах страны будет стоить 12 тысяч долларов. Никто между собой не договаривается, все смотрят друг на друга. Если «юриспруденция» у соседа стоит 8 тысяч долларов в год, я сделаю 7500. Конечно, цены на высшее образование вырастут, но не из-за многоуровневой системы, а из-за инфляции. В 1994 году в РУДН стоимость обучения была 500 долларов, а сейчас 6-7 тысяч долларов. Сколько люди могут платить, столько и будет стоить образование.