Костюм достанется сыну Так решил победитель нашего конкурса “Олимпийский прогноз”

С Юрием Сатаевым, директором Ильинской сельской школы, я сначала познакомилась по телефону.
– Хочу сделать свой прогноз по нашим олимпийским медалям, – раздался неторопливый, с чуть заметным местным говором мужской голос. – Только не подумайте, на победу не претендую, просто сейчас у себя в кабинете открыл вашу газету, прочитал интервью с Тягачевым и решил – дай-ка позвоню.
Тогда я даже не подумала, что увижу Юрия Николаевича вживую и что он станет героем моей статьи. Утром в редакцию получать обещанный Тягачевым спортивный костюм пришел настоящий русский богатырь – наверняка размер 60-й, сразу подумалось, и не ошиблась. Правда, после нескольких приветственных слов поняла: герой мой неразговорчив, привык больше работать, чем говорить, да кроме того, еще и застенчив и смущен свалившимся на него вниманием.
– Конечно же, я не ожидал, даже сначала испугался, услышав междугородный звонок, подумал, не случилось ли чего. И вдруг такой сюрприз. Жена обрадовалась, вы даже себе не представляете, сразу принялась причитать – говорила же я тебе, участвуй в конкурсах…
Уже после пяти минут разговора я поняла – передо мной настоящий уникум. Закончив Горьковский пединститут, историко-филологический факультет, Юрий Николаевич отправился работать по распределению в Сергачский район в деревню Рогановку, а через год перевелся в Володарский, в Ильино. И вот уже 18-й год на одном месте.
– В моей трудовой книжке только педстаж, другого нет, – признается Юрий Николаевич. – Знаете, вначале думал: проработаю положенные три года и буду искать лучшей доли, а потом привык, корни пустил.
Оказалось, у Сатаева трое ребятишек и все сыновья. Старшему Олегу – 8, Диме – 7, а самому младшему Мишке – седьмой месяц. Хотели, конечно, девочку, но сейчас – рады: получилось как в сказке – три богатыря…
– Жена Елена родилась здесь, в Ильино. Представляете, я ведь ее не хотел на работу брать. Она только что закончила Дзержинское педучилище и пришла проситься учительницей начальных классов. А у меня тогда только ставка продленки была. Правда, через три месяца Елена Алексеевна уже работала в Ильинской школе. Кстати, хоть Елена сейчас в декрете – продолжает учебу в Нижегородском университете, на историческом. Между прочим, мои родные места от Ильино тоже недалеко – я родом из Новой Березовки Сергачского района. Родители мои – простые селяне, но в роду были педагоги.

Главная забота – крыша
…Из 18 отработанных в школе лет 15 Юрий Николаевич директорствует. Ильино – поселок немаленький, около двух тысяч жителей, находится он в 60 километрах от Нижнего Новгорода, совсем рядом с железной дорогой. И потому большинство родителей подопечных Юрия Николаевича работают именно там. Когда-то был в Ильино и совхоз, да в трудные времена не выстоял – распался… В поселке, оказалось, останавливаются все поезда, даже скорые, а все потому, что тут расположились Гороховецкие военные лагеря.
– В общем, у нас военно-сельскохозяйственный поселок, – улыбаясь, подводит итог Юрий Николаевич, – и вряд ли стоит говорить, что мы находимся в глухомани, вдали от всех благ цивилизации. А места у нас, конечно, живописные: рукой подать до Клязьмы и Оки, леса кругом стоят…
…Школа Сатаева отметила в прошлом году 50-летний юбилей, и потому главная головная боль директора – крыша.
– Компьютеры компьютерами, а что делать, если с потолка капает, – разводит руками Сатаев, – компьютерный класс есть, пусть и не новые машины, но действуют, ребят на них учить можно, но сейчас мы его закрыли – то снег тает, то дождь льет. Пришлось машины, пока крышу не починим, перенести в безопасное место. А денег, которые нам выделяют, не хватает даже на косметический ремонт, не то чтобы капитальный. Решить эту проблему за счет родителей невозможно – у тех просто нет денег. Можете себе представить их доходы, если 3-4 тысячи для поселка – целое состояние… Да что там говорить, оборудование, технические средства, спортивный инвентарь – все устарело, требует обновления. У нас свое автономное теплоснабжение – своя котельная, но для ее работы нужны деньги…
Мимоходом я узнаю – в школе всего-навсего один новый компьютер, дали в конце прошлого года по президентской программе “Дети России”. Почему один – непонятно. В школе учатся 200 ребят, причем классы все – с 1 по 11-й – не такие уж и маленькие. В 9-м, к примеру, 25 человек.
– Да у нас в районе 7 школ, и всем давали разное количество машин, – разводит руками в недоумении Юрий Николаевич. – Хотя учитель информатики у нас хороший, недавно курсы закончил по информационным технологиям.
– А этот единственный компьютер себе в кабинет поставите? – задаю провокационный вопрос.
– Зачем, пусть одиннадцатиклассники учатся, – отвечает Сатаев…
– Юрий Николаевич, вы наш постоянный читатель и потому знаете, какие баталии идут сейчас вокруг предстоящих перемен в школе. Но постановления и концепции – это одно, реальная жизнь намного сложнее. Скажите, сельская школа готова к профильному обучению, к единому государственному экзамену?
– Я лично не совсем представляю, как можно сделать профильной сельскую школу. Идея волостного учителя, разъезжающего по школам, кажется мне нереальной. Тем более что главная проблема материальная – оборудование, оснащение лабораторных, химических, физических кабинетов. Если же говорить об уровне наших педагогов, то я им доволен: из 23 человек – 18 имеют высшую категорию, некоторые ездят из города. Сейчас другое время, и на пальцах, без серьезной базы гения не вырастишь, хотя талантливые ребята, конечно, есть. В общем, что бы там ни говорили, но у сельского ученика шансы поступить в высшее учебное заведение очень невелики. На мой взгляд, сегодня трудно говорить о равных стартовых возможностях сельского и городского выпускника. И качество образования из-за отсутствия базы в селе ниже, а главное – кошельки у сельских родителей намного тоньше, чем у городских. Я, к примеру, не могу представить, чтобы сельский ребенок даже при удачном прохождении ЕГЭ мог поступить в престижный московский вуз, да что там о Москве говорить, даже в наш – нижегородский… И потому в последние пять лет у большинства ребят практически нет никакого интереса к учебе. Они просто не верят, что без денег, с одними знаниями можно попасть в вуз.
Основания для пессимизма у Сатаева есть, из прошлого выпуска из 18 ребят в высшие учебные заведения поступили только двое, четверо – в техникумы, трое пошли работать и девять человек оказались в ПУ.
– А как же удается увлекать ребят?
– Нас выручает настольный теннис: ребята играют в него и на переменах, и после уроков. А по вечерам в школьном спортзале дети занимаются вместе со своими родителями, даже учителя в последнее время стали туда наведываться – играют со своими воспитанниками в волейбол, футбол… В селе-то, кроме нас и клуба, никаких других культурных центров нет.
И потому я стопроцентно убежден – ни в коем случае нельзя закрывать школу на селе. Слышал я, конечно, про идеи оптимизации. Не стану возражать – деньги надо экономить, но село и так в лежачем положении, и если закрыть школу – жизнь в деревнях совсем угаснет. Мы не так давно пережили печальный опыт неперспективных деревень. А теперь что же получается – у нас появятся перспективные и неперспективные школы? Не согласен я и с тем, чтобы начальная школа переместилась домой к учителю. Во-первых, не такие у наших учительниц роскошные хоромы, чтобы ребятишки могли там учиться. А во-вторых, эта идея “школа – учительский дом” хороша, только если в селе всего двое-трое детей, а если их даже десяток, то начальную школу нужно сохранить во что бы то ни стало, не думая об экономии…
– Юрий Николаевич, сельские ребятишки более добрые, более отзывчивые. Проблем у вас хоть отбавляй, но зато вам наверняка не приходится сталкиваться с проблемой наркомании.
– Наркоманов, слава Богу, нет, но все остальные беды у нас такие, как и по всей России. У девяти наших подопечных нет родителей – у кого-то отец с матерью лишены родительских прав, а кто-то действительно круглый сирота. Так как рядом железная дорога, наши ребята постоянно видят беспризорников, которые попрошайничают по электричкам.

Ау, мужчины!
Вакансий у Сатаева нет, место вожатой не в счет. Только вот молодых мало, средний возраст – около 40. И, как и везде по всей нашей необъятной России, мужчины наперечет. Надежных, проверенных временем всего двое – сам Сатаев да трудовик. Остальные, парни до 27 лет, ездят сюда из города и считают дни, когда наконец-то можно уволиться, – призывной возраст минует.
– Знаете, я их не виню, вот историк у меня уже пятый год работает. Даже после повышения зарплата у него чуть больше тысячи, что там говорить, если у меня до декабрьского повышения со всеми надбавками было 2900, сейчас, правда, 4100.
А ведь как нужны мужики в школе, и ребята к нам тянутся. Нет, я согласен: женщины и старательнее, и добросовестнее. Но так хотелось бы нашим ученикам почаще видеть мужские лица: жизнь в школе была бы разнообразнее, атмосфера стала бы другой…
– А что, если кто-нибудь из сыновей захочет поступать в педагогический, отговаривать не станете?
– Наверное, я в душе неисправимый оптимист. И верю – со временем к учителю станут относиться по-другому, с уважением, которого он заслуживает… Надеюсь, мои сыновья доживут до этого. Между прочим, в селах оно до сих пор сохранилось. Правда, народ думает, что нам, учителям, стали платить бешеные деньги, не верят, что получаем все те же копейки. Наверное, сказывается работа СМИ: зарплату даже в 2 раза не подняли, а сколько об этом повышении было разговоров по радио и телевидению!
…В Москву Юрий Николаевич приехал на три дня. Заведующая роно с радостью отпустила: такие события случаются нечасто. Побродил по Красной площади, заглянул в магазины – купить подарки своим мальчишкам и жене, а на третий день уже тянет домой – в родную школу, к размеренной, неторопливой сельской жизни. Шикарный спортивный костюм, подаренный президентом Олимпийского комитета России Леонидом Тягачевым, собирается хранить как реликвию. Сам Юрий Николаевич, как оказалось, активным спортом не занимается, другое дело – посмотреть по телевизору футбол или хоккей. За зимней Олимпиадой они с женой следили по телевизору не отрываясь, переживали, что нашим в этот раз так не повезло.
– Кто его знает, может, хотя бы один из моих сыновей станет спортсменом. Ему и передам костюм, – говорит мне на прощание Юрий Николаевич…

Светлана РУДЕНКО