Косточки на латинском. или Вуз не для слабонервных

ВГМА – Воронежская государственная медицинская академия – один из самых престижных вузов Центрального Черноземья. Здесь всегда конкурс, даже на коммерческое отделение, и всегда среди поступающих очень много отличников. В прошлом году ВГМА отметила свое 85-летие. Академический статус вуз приобрел десять лет назад, а до того момента именовался медицинским институтом. Основное, что отличает этот вуз от других, – это его чисто практическая направленность, «близость науки к производству». Из 76 кафедр академии в главном учебном корпусе расположены только 15, а все остальные – в больницах и поликлиниках. Соответственно и весь учебный процесс организован таким образом, что уже с третьего курса на всех кафедрах подготовка студентов ведется у постели больного. Точнее, по больницам ребята начинают ходить уже на первом курсе: в учебном плане есть специальный предмет, называется «Уход за больными». Обычно эту работу выполняет младший и средний медперсонал, но хороший врач обязан сам все уметь делать.

Рассказывает Игорь Есауленко – ректор ВГМА, доктор медицинских наук, профессор:

– Всем известен шутливый куплет: «От сессии до сессии живут студенты весело, а сессия всего два раза в год». Для нас это неприемлемо, потому что программа очень обширная и жесткая, особенно с третьего-четвертого курсов. На первом и втором курсах у нас фронтальные занятия, а с третьего начинаются цикловые. То есть пришел студент в понедельник – и на три недели у него, к примеру, терапия. После трех недель сдает зачет и переходит на цикл по хирургии. Потом две недели дерматовенерология, дальше реанимация и анестезиология. Зачеты постоянно, после каждого цикла. Если студент их не сдает, его не допустят к сессии.

– И что, никакого свободного посещения, даже для старшекурсников?

– Свободное посещение для нашего вуза неприменимо. Если студент пропустил занятия, к примеру, неделю не ходил на урологию, кто с ним будет заново все отрабатывать? Тематических больных уже нет, они выписались из больницы! И получается, что, пропустив неделю, ты уже урологию пропустил целиком, весь цикл полностью. Это же невосполнимо! Тема «повиснет», зачет сдать будет очень проблематично, а без него не допустят к сессии.

Однако учиться в ВГМА не только сложно, но и очень интересно. Хотя, конечно, не каждый выдержит. Ректор провел меня по анатомическому музею, разместившемуся на кафедрах анатомии и биологии. Зрелище, надо вам сказать, не для слабонервных! На музейных полках – банки с формалином, в них человеческие зародыши-уродцы: сиамские близнецы, у которых одно тельце на две головы, младенцы без рук, без ног, с приплюснутой головой или с одним глазом, как у циклопа, – одним словом, настоящая кунсткамера, только экземпляров поменьше. Хотя раньше, до Великой Отечественной, музей был настолько мощным, что ему принадлежало все это здание, а главным корпусом для медицинского факультета был старинный особняк в центре Воронежа. Медицинский факультет был создан в 1918 году в составе классического университета, переехавшего тогда в Воронеж из города Юрьева (ранее он назывался Дерпт, теперь Тарту). Но вернемся к «Анатомикуму» (анатомическому музею). Ректор ВГМА рассказал, что все современные заформалиненные экземпляры собирались на воронежской земле, в местных роддомах и больницах. Отчего получаются эти аномалии? Главная причина – изменение окружающей среды, экологические проблемы.

Руководит музеем и заведует кафедрой нормальной анатомии профессор Владимир Петрович Федоров. Он и ректор показали аудитории, где в тот момент занимались первокурсники – изучали строение мозга. В «анатомичке» специальное оборудование – вытяжные шкафы, вентиляция, кафель на полу и на стенах, большие окна, через которые хорошо видно, чем занимаются внутри класса. А там, на столах, металлические подносы с загнутыми краями, на них – горкой человеческие мозги. Конечно, предварительно пропитанные специальным составом. Запах, несмотря на вытяжку, специфический. И, кстати, кафедра анатомии относится к кафедрам, работающим во вредных условиях.

Для чего я это все так подробно описываю? (Правда, некоторые детали, например про плавающий в спецрастворе труп, который тоже должны были в этот день изучать, я опускаю). Так вот все эти подробности для того, чтобы читатель мог наглядно представить и даже почувствовать атмосферу, в которой занимаются студенты. Простого обывателя она шокирует, а медики воспринимают ее как нечто само собой разумеющееся. Потому что, прежде чем оперировать живого человека, надо привыкнуть к мертвому.

– Анатомию, – говорит ректор, – студенты изучают полтора года. Каждую косточку, мышцу, каждую частичку человеческого тела надо выучить на русском и на латыни! Знать, для чего предназначена, как прикрепляется и так далее. Иначе нельзя.

Факультетов в медакадемии несколько: лечебный, педиатрический, стоматологический, фармацевтический, медико-профилактический, а также факультет высшего сестринского образования, факультет повышения квалификации и профессиональной переподготовки специалистов, факультет довузовской подготовки и профессиональной ориентации и международный факультет медицинского образования. В академии обучаются 4000 студентов и преподают более 800 преподавателей, среди них свыше 120 – это доктора наук.

Разумеется, я не могла не спросить, делались ли в последние годы в стенах академии какие-нибудь важные открытия. Оказалось, целых три. Два посвящены проблемам иммунологии, формированию иммунитета человека. А третье открытие очень необычное – обнаружилась новая косточка в черепе человека. Важная, между прочим, косточка: как говорят врачи, ее наличие в области носового отверстия будет влиять на оперативные подходы, то есть как делать ту или иную операцию. Конечно, эта косточка и раньше в нас существовала, но ее или не учитывали, или не считали отдельным, сколько-то важным звеном.

Воронежский медицинский институт, позже академия, всегда славился своими учеными, многие из которых стали основателями известных научных школ. Ректор перечислил некоторые самые известные направления исследований. Школа гипербарической оксигенации Апполинария Николаевича Леонова – профессора, заслуженного деятеля науки РФ, до сих пор работающего в академии. Гипербарическая медицина – лечение под повышенным давлением кислорода – сейчас применяется очень широко. Например, в Воронежской областной больнице есть гипербарический центр, барокамеры. Многие воспалительные заболевания лечатся гораздо успешнее, если пациента поместить в барокамеру.

Не менее известна школа кардиохирургии. Ее основателем является профессор, хирург Валерий Павлович Радушкевич. Продолжателями этого направления стали Виктор Иванович Булынин, а сейчас – Сергей Алексеевич Ковалев, доктор наук, профессор. Выпускник Воронежского мединститута Анатолий Владимирович Покровский – известный хирург, лауреат Государственных премий – впервые в России осуществил аортокоронарное шунтирование, причем сделал это за 26 лет до того, как подобная операция была проведена Борису Ельцину. Сейчас Покровский заведует крупным отделением Института хирургии имени Вишневского в Москве.

Основателем школы клинической иммунологии является Рэм Викторович Петров – Герой Соцтруда, лауреат многих премий, академик нескольких академий, был вице-президентом Российской академии наук. Конечно, это далеко не все научные школы, получившие развитие в ВГМА. Когда вузу 85 лет, у него по каждому направлению исследований есть свои, иногда очень значительные достижения.

– Академия традиционно является форпостом медицинского образования в Центральном Черноземье, – продолжает рассказ Игорь Эдуардович. – Наш вуз федеральный и обслуживает не только Воронежскую область, но и соседние, где нет медицинских высших учебных заведений. Например, мы традиционно раздаем наши бюджетные места по областям, это наш целевой набор. Академия заключила договоры о сотрудничестве с Воронежским управлением здравоохранения, с Липецким, Тамбовским, Тульским департаментами здравоохранения, с Орловским и Белгородским.

– Кроме всего этого вы в Воронежской области выполняете еще и губернаторский заказ?

– Да. С прошлого года мы начали учить студентов по губернаторскому заказу. То есть областной бюджет оплачивает обучение 50 врачей для сельской глубинки. Конкурс на эти 50 мест небольшой, примерно полтора человека на место. Ребята приезжают из тех районов, где врачи просто необходимы, и, отучившись, вернутся к себе в села и райцентры.

– Они хорошо учатся?

– По итогам прошедшего года могу сказать, что да. Каждый из них заключил договор с администрацией области: если будет плохо учиться, придется возвращать деньги за обучение. И если после получения диплома не поедет в свой район на работу, тоже должен будет вернуть затраченные на него деньги. Суммы немаленькие. Ежегодно области обучение этих ребят обходится в полтора миллиона рублей.

– И сколько должен будет отработать молодой врач по договору?

– 10 лет. Жилье им обещают предоставить, а работу – обязательно по той специализации, какую они осваивают. То есть все условия. В этом году уже второй раз будем принимать по губернаторскому заказу. Я считаю, что эта идея правильная. Потому что заключаемый договор – это гарантия того, что выпускник потом поедет работать в медучреждение села, где он больше всего нужен.