Колокольный звон как кружево

Тишину Кижского острова время от времени нарушает мелодичный звон колоколов. Он раздается со звонницы небольшой часовенки во имя Архангела Михаила. За месяц пребывания на острове я научился безошибочно определять, когда колоколами управляет Игорь Хуттер, самый опытный из кижских звонарей. Вначале раздается благовест, потом идет переборчик и наконец перезвон. Мастер стремится продемонстрировать все элементы звона.

Благая весть кижского мастера
– На основе перебора делается водосвятный звон, – поясняет Игорь Ильмаревич, – по нескольку ударов в каждый колокол, либо погребальный – по одному в каждый. Потом во все колокола ударяется троекратно. Мы иногда минут десять благовестим. Это призыв к молитве, все слышат, что сейчас начинается служба. Благовест – ты несешь благую весть.
Свой рассказ Игорь подкрепляет ударами по колоколам. Их величавый звон можно слушать бесконечно. Мне всегда казалось, что звуки, разлетающиеся далеко по всей кижской округе, периодически повторяются. Оказалось, что это не так.
Всего на острове пять звонниц, еще четыре – в его окрестностях. По словам Хуттера, ни один набор колоколов не перекликается, каждая звонница имеет свой голос.
Колокольные звоны в Карелии, как и в России, начали возрождать тридцать лет назад, когда шла подготовка к тысячелетию Крещения Руси. При непосредственном участии Игоря Хуттера и его единомышленников за это время было сделано порядка 40 звонниц по всей республике.
Игорь Ильмаревич вспоминает, как в конце 80‑х годов прошлого столетия вместе с руководителем фольклорного ансамбля музея «Кижи», Игорем Михайловичем Архиповым, отмывали от солидола колокола, обнаруженные в исторической деревне Васильево, что в двух километрах от Кижского ансамбля. Первую колокольню сделали на часовне Михаила Архангела. В начале 90‑х зазвонила уже Большая колокольня Спасо-Кижского погоста. Долгое время было лишь две звонницы на всю округу. Потом сделали звонницы на Виговке, Кавгоре.
Звонарь сам ездит на заводы, выбирает колокола, привозит их, развешивает в карельских храмах и настраивает. Иногда выступает и в роли проектировщика или архитектора, делает расчет балок конструкции на чертежах. Рассчитывает звонницы так, что имеющиеся колокола будут радовать прихожан не одно столетие. К ним со временем добавятся новые. Надеется, что не повторится то, что было в первой половине прошлого столетия, когда колокола в молодой социалистической России запретили специальным декретом.
У каждого звонаря тоже свои мелодии. Можно повторить чужой ритмический рисунок, но скопировать мелодию не получится. Как говорит Игорь, у каждого человека состояние души индивидуально. Он признался, что его звоны – всегда импровизация, они зависят от времени года, погоды, настроения, сложившейся на тот момент ситуации. Ведь колокольный звон – молитва, вынесенная за пределы храма.
– В этот момент смолкает ум, ты не думаешь ни о чем, – говорит мой собеседник. – Идет глубокая медитация. Профессиональный музыкант сложные партитуры играет без нот. Все проходит через него, он просто сливается с музыкой.
Колокольный звон выплетается, как кружево. Это искусство всегда передавалось от мастера к ученику. Специальных школ для этого никогда не существовало. На Пасху любой прихожанин из округи мог подняться на колокольню в течение недели. Ему давали позвонить, попробовать. Понравилось – звонарь разрешал в течение какого-то периода оставаться на звоннице и приходить в последующие дни, чтобы развивать слух и чувство ритма. Так постепенно прихожанин становился звонарем.

В штатном расписании профессии звонаря нет
Мой собеседник признается, что он стал звонарем по стечению обстоятельств. Будучи студентом Петрозаводского машиностроительного техникума, в 1986 году Игорь впервые оказался на Валааме. Дядюшка давно зазывал племянника погостить на священном острове. Там впервые в жизни поднялся на колокольню и попробовал ударить в самый большой колокол. Он был такой огромный, что не пролезал в проем. Большевики его не смогли снять, оторвали только «язык», чтобы никто не мог издать звук. Однако любопытный юноша нашел на колокольне какую-то железку и ударил ею по колоколу. Услышал звон, понравилось.
На следующий год Игорь уже целенаправленно поехал на остров. Познакомился с архангельскими звонарями из Гефсиманского скита Валаамского монастыря, который еще называют желтым. Мне доводилось бывать там. Скит, расположенный у подножия горы Елеон, – одно из красивейших мест острова. Представляю, какое сильное впечатление произвели на молодого студента рассказы бывалых звонарей.
Духовно богатым людям обычно везет на хороших людей. После службы в армии Игорь занимался в ансамбле народной музыки «Тойве» Петрозаводского государственного университета, где познакомился с Игорем Архиповым, с которым они с тех пор дружат. Он и посоветовал пойти на службу в Петрозаводскую Карельскую епархию звонарем Екатерининской церкви. А в 1991 году Игоря уже пригласили в музей-заповедник «Кижи». Два сезона он был внештатным сотрудником, а потом стал штатным специалистом на острове.
Кстати, официально профессии звонаря в штатном расписании Министерства культуры Российской Федерации не существует. Все звонари, которые работают в музеях, кем только не числятся. У Хуттера за 30 лет деятельности на острове трудовая книжка практически вся заполнена. Он числился научным сотрудником, техником, реставратором, сейчас – специалистом отдела истории и этнографии.
Профессия звонаря, как бы она ни называлась, весьма многогранна. Он должен иметь представление о том, как изготовить колокол, где его разместить на колокольне, сделать пульт, настройку звонницы. Есть звонари, которые умеют даже отливать колокола. Например, у отца Романа в Даниловом монастыре есть свое производство колоколов. Многие звонари становятся акустиками, настолько оттачивается слух.
Я спросил Игоря Ильмаревича: «Что дает вам это занятие?» А в ответ услышал:
– Жизнь вечную. Я не отношусь к этому потребительски, делюсь тем, что меня переполняет. Не жду никаких дивидендов от этого. Я поставлен сюда с благословения владыки нашего Мануила, отправлен сюда заниматься развитием искусства колокольного звона.
…Есть такая легенда: святой Павлин Милостивый шел с проповеди из населенного пункта и уснул в полях. Ему приснилось, что ангелы поют. Он проснулся от чудного звука, услышанного во сне. И первое, что увидел, – это цветочки колокольчики. После этого он пришел к мастерам-литейщикам и попросил, чтобы ему отлили такую форму.
С тех пор начали созывать народ на богослужение при помощи таких колокольчиков, а до этого использовали била, которые до сих пор есть в греческих монастырях. Вначале они были деревянные, потом металлические. Кстати, в Петрозаводском национальном музее есть чугунное било.
Любая легенда имеет под собой глубокую философскую основу. Слушая эту, веришь, что по-другому и не могли родиться колокольные звоны, соединяющие воедино настоящее, прошлое и будущее, мирскую жизнь с духовной.

Не пропусти свой поворот
О своих учениках Игорь Ильмаревич говорит прежде всего как о помощниках: «Они всегда рядом, можно сказать, что они и сподвижники, и помощники».
Продолжая разговор, я поинтересовался, где работают его ученики. Он ответил, как всегда, неординарно. Мол, традиция такова: когда звонарь участвует в создании звонницы, то на какое-то время он там и остается, пока там не появится свой, доморощенный. Всякое случается, может, звонарь на новой колокольне появится только через полгода, после большого праздника, к примеру после Пасхи. Тогда обычно приходят люди, у которых возникает интерес подняться на колокольню.
Что движет этими людьми, как они приходят к профессии, а потом остаются в ней на всю жизнь? Игорь Хуттер объяснил по-своему просто и в то же время прозорливо, при этом подчеркнув, что это его кредо относится вообще к жизни независимо от выбора профессионального пути.
– Главное, – сказал он, – быть наблюдательным, не пройти мимо своего поворота. Вообще жить наблюдательно, когда ты не пропускаешь никаких событий, которые идут тебе навстречу, – это главное. Отвернешься один раз, второй раз может и не наступить. Важно, чтобы ты оказался на своем месте, не пропусти этот миг, и ты окажешься там.
В последнюю встречу мы сидели с мастером на тихом берегу Онежского озера возле часовни Михаила Архангела, когда уже схлынул дневной туристический поток. Я знал, что это излюбленное место Игоря Хуттера в паузах между колокольными звонами, но все-таки спросил, почему он любит бывать здесь.