На чтение: ≈ 10 мин.Время читать и слушать
Почти месяц, с начала апреля по май, несколько талантливых российских писателей и журналистов проводили литературную онлайн-эстафету под названием «Корона Декамерона». Они, подобно героям сборника новелл Джованни Боккаччо, по очереди надевали на себя Корону Рассказчика и зачитывали для поклонников своего творчества эссе, отрывки из еще не опубликованных произведений, фрагменты уже изданных книг. Представляем вашему вниманию рассказ о наиболее интересных выступлениях (целиком все их можно посмотреть на странице проекта в Яндекс.Эфире).
Ура, детективы!
Открыл марафон писатель, литературовед и переводчик Борис Акунин, к слову, он же автор идеи проекта. Выходя в эфир два дня подряд, он порадовал любителей загадок, потому что в первый прочел интригующий отрывок из своего нового детективного романа «Мiр и война», во второй – фрагмент готовящейся аудиокниги о не нуждающемся в долгом представлении сыщике Эрасте Петровиче Фандорине (правда, в этом эпизоде центральным героем выступает его помощник Маса, но об этом чуть позже).
Трехтомник «Мiр и война» Борис Шалвович шутливо представил как не «только глумление над классикой», но еще и как наполеоновский детектив, действие которого разворачивается в 1912 году. По словам писателя, в этом жанре создано немало интересных произведений, поскольку эпоха была весьма колоритной. Так, в российской литературе есть еще «Полицейская сага» Ефима Курганова, есть «1812. Год Зверя» Льва Портного, а также недавно изданная книга «Сеть птицелова» Дарьи Дезомбре.
Но к роману самого Акунина: в первой же главе читатель узнает о трупе. По сюжету стоящие на берегу реки Саввы крестьяне вдруг видят на водной глади что-то ярко-красное. Один из селян, Тишка Косой, лезет в реку с мыслью «Чего добру-то пропадать», но, подплыв к находке, истошно кричит: «Утопница!» Погибшую, юную крестьянку в алом сарафане, все тут же причисляют к жертвам лесного чудища, лешака, который якобы шастает по лесам, душит заблудившихся в чаще крестьянок и бросает их в Савву. Однако помещица Полина Афанасьевна Катина, осмотрев тело бедной девушки и найдя кое-что в ее волосах, смекает: нечистая сила имеет вполне земное происхождение. Конечно, сразу становится понятно, какой знаток будет вести следствие, признаться, это заинтриговывает.
Отрывок из книги о Фандорине автор назвал фрагментом аудиосериала, в нем, как уже было сказано, честь раскрыть преступление предоставлена японцу Масе, другу и помощнику Эраста Петровича. Стоит отметить, что Маса блестяще справляется с этой миссией. Ничего удивительного: ему было у кого поучиться.
Патетика и чувственность
Гузель Яхина выступила до скандальной шумихи, вдруг поднятой вокруг ее романа «Зулейха открывает глаза» и одноименного сериала, и это хорошо, потому что негатив даже в малом количестве всегда мешает выступлению, сбивает с правильного настроя.
Она прочла рассказ «Время сажать картофель». Предыстория: изначально Зулейха замышлялась как сорокалетняя женщина, у которой есть взрослая дочь Ильсинур и даже внучка. Но потом героиня романа «помолодела», а глава о ее дочери выделилась в самостоятельную литературную форму.
1930‑е годы. Ильсинур – жена ударившегося в бега татарского кулака, фактически мать троих детей: она беременна двойней, а еще у нее есть двухлетняя дочка. Без мужа, без продуктов (почти все запасы изъяла колхозная продкомиссия), она надеется только на ведро семенной картошки, которое ей во время обыска удалось спрятать под юбкой. Героиня собирается посадить картофель, а по осени собрать хороший урожай – символ не только благополучия, но и ее любви к мужу. Этот рассказ наполнен чувственностью, он, как и роман, кинематографичен, несколько сентиментален, за что Яхиной опять может достаться от всякого рода критиков, но, думается, даже они будут тронуты финалом.
А еще в эфире прозвучало эссе Гузель о пандемии, возвышенное, в хорошем смысле патетическое. Нельзя, на мой взгляд, не привести его заключительное предложение: «Сегодня культура – это паллиатив нормальной жизни, до тех пор пока жизнь эта не вернется в какое-либо приемлемое русло».
А на потолке – голубые глаза!..
Писатель, сценарист и историк Леонид Юзефович преподнес поклонникам необычный подарок – короткие рассказы, придуманные в 1980‑е годы его учениками, 12‑летними мальчишками и девчонками. Леонид Абрамович рассказал, что, когда работал в школе, однажды в конце четверти на одном из уроков предложил ребятам, маявшимся в ожидании каникул, придумать страшные истории. По правилам, каждый должен был сочинить страшилку и тут же рассказать ее всему классу (если вдуматься, тоже своего рода «Декамерон»). Ребятня восприняла предложение с энтузиазмом, истории посыпались как из рога изобилия, учитель только успевал записывать, сохраняя детские интонации и фиксируя вопросы аудитории к рассказчикам. Эти миниатюры, отмечает автор, не столько страшные, сколько смешные, являются ценным пособием по истории СССР позднего периода, поскольку то, о чем говорили эти дети, атмосфера этого исчезли безвозвратно.
Юзефович вспомнил в эфире, что его поразило, когда одна девочка по имени Лена в ответ на его вопрос: «А как вы думаете, что на свете самое страшное?» сказала: «Когда мама желает своим детям зла». И эта же школьница сочинила сказку про мать-колдунью, зловещую стеклянную куклу и милиционеров (стражи порядка часто фигурировали в страшилках как позитивные герои, этакие супермены).
Ученица Ира рассказала историю сначала пугающую, про голубые глаза на потолке старой хижины, но в итоге скучную, потому что в ней необычные вещи объяснялись с научной точки зрения. А еще были байки про умершую директоршу ресторана с бриллиантовыми кольцами, оживающую медвежью шкуру, про черта на спиритическом сеансе… Истории действительно смешные, немножко наивные, трогательные, а некоторые – удивительные, поскольку содержат и фольклорные мотивы, и отзвуки гоголевского творчества.
Как в конце 80‑х писали про чуму
Людмила Улицкая, получив в свой день символическую Корону, сделала энергичное заявление: «Мне нравится этот кусок жизни! Может быть, я его давно ждала. Первое – с меня упали многие обязательства. Я почувствовала себя свободной от некоторых долгов. Множество вполне нужных и вполне ненужных движений отпало». Далее она выдала замечательное: «Мы сейчас всем миром проходим генеральную репетицию апокалипсиса», добавив затем, что у нас много шансов, что в течение нескольких месяцев эта напасть пройдет. А когда она стала рассказывать, как проводит время в самоизоляции – разбирает завалы в шкафах и в компьютере, – стало понятно, что это ее талантливое эссе.
Когда же дело дошло до литературного произведения, Людмила Евгеньевна прочла часть своего написанного в конце 1970‑х сценария под названием «Чума. Особо опасная инфекция в городе». Это история о том, как в Москве в 1939 году начиналась эпидемия, остановленная усилиями НКВД. «Сегодня эта история оказалась очень актуальной», – сказала Улицкая. Читатели добавили бы: «И очень интересной».
Анна САМАРСКАЯ
Выбор читателей
Комментарии