Когда о Родине заговорю…

Анна Алферова много лет работает в средней школе преподавателем русского языка и литературы, живет в селе Золотухино Курской области. Там недавно выпущена ее книга «Возращение любви». Возможно, кое-кто скептически усмехнется: мол, что еще может написать женщина? Страдания, грусть, слезы…

Безусловно, в книге много личного. И прежде всего личный взгляд на то, что происходит со всеми нами, с Россией. Есть в книге Анны Алферовой стихи о Родине, ветеранах и наших современниках, прошедших «горячие точки». И о долге учителя, его ответственности за юные души. Впрочем, не будем пересказывать, прочтите сами…

Когда о Родине заговорю

Какой безумный разговор

О том, что Родины не стало…

Кому – укор, кому – позор,

А мне – отравленное жало.

Кому-то, может, нипочем,

Что все идет по нисходящей,

А мне – как по груди бичом,

Я вся в России настоящей.

Когда о ней я говорю –

Перед глазами край безбрежный,

В котором плачу я, пою,

Дарю любимому надежду.

Когда о ней я говорю,

То вижу Пушкина рассветы,

Его последнюю зарю,

Его несбывшееся лето…

Над Черной речкой Черный крест,

Как символ безутешной боли,

И самый горький благовест

Над самой горестной судьбою.

То память ярко воскрешает

Мое безумное «люблю»,

Что превращается в печали.

И я сегодня повторю:

«Весь мир земной из тьмы и света»,

Но я его боготворю

За то, что он не канул в Лету.

Еще за то, что мы с тобой

В краю родном нашли друг друга,

За то, что здесь цвела любовь,

Когда шумела злая вьюга.

За то, что я в глуши лесной

Нашла свой путь, не заблудилась,

За то, что жаркою волной

Во мне моя Россия билась…

И размывало берега

Весенним паводком летучим,

Когда грозили нам снега,

Когда страшили злые тучи.

А неминуемая связь

И неминуемые стоны,

Копясь в груди и единясь,

Мне рвали сердце перезвоном.

И вот теперь мои стихи –

Российских колоколен звуки.

А в них – созвучья всех стихий:

Мечты людей, их боль и муки…

О Родине заговорю –

Передо мною даль такая,

Что ни одну еще зарю

Мы в этой дали повстречаем.

Память солдата

Солдатская память особого склада:

Не надо цветов ей и гимнов не надо.

Цветы – юбилей, а памяти – рана,

Она не стареет в груди ветерана.

Слабеют надежды, спешат дни к закату,

А память, как прежде, жестока к солдату:

Зовет к бастионам, бросает на дзоты,

Из жертв миллионов находит кого-то,

Кто стал в сорок первом заслоном Отчизны,

Кто первым из первых узнал цену жизни,

В полях васильковых кто падал с размаху.

За землю родную готовый на плаху…

Победные марши давно отзвучали,

Лишь в сердце не смолкли печали.

Медсестры санбата

не могут не сниться,

Кто видел их в платьях

из шелка и ситца?

За что их убили?

Все ходит и ходит

солдат на могилы.

Встают одногодки

с военных экранов,

Летят в бездну сводки

военных тиранов,

Прямою наводкой

бьют старые раны…

Ах, память солдата,

седого солдата

Во всем виновата,

во всем виновата!

Сжигает укором

за то, что вернулся

За то, что не скоро

судьбе приглянулся,

За то, что однажды

не вспомнил запрета,

За звездное небо,

за жаркое лето.

И бьет, и терзает,

и гнет, и ломает –

покоя не знает.

Быть миру иль не быть?

Быть людям и датам?

Быть солнцу и хлебу?

Спросите солдата…

Монолог фронтовика

С пустой котомкой за плечами,

С душой, наполненной бедой,

Я шел снегами и дождями

С войны домой. Домой! Домой!

Я жизнь поруганную строил

И поминал, как мог, друзей,

И никого не беспокоил

Нещадной памятью своей.

Но полетели похоронки

С афганистанской стороны –

Зачем чужая нам сторонка?

За что там падали сыны?

В гробах из цинка чья-то доля.

Солдат научен понимать:

Страшнее нет на свете боли,

Когда хоронит сына мать.

И вот опять настало горе:

Сгорают люди и дома

В кровавом огненном раздоре

Чечни с Россией… Как с ума

В нелепом мире не сойду я,

Трагично мысли вороша,

Когда уж третью мировую

Давно предчувствует душа?

В крови земля

В крови земля… Нет силы

Ни слушать, ни смотреть.

Становятся могилой

И храмы, и мечеть.

Наполнены взрывчаткой

И души, и дома:

До самой до Камчатки –

Гражданская война.

Глядит в меня прохожий,

Как будто бы бомбит…

И летний день погожий

Бедой людской гудит…

Пугаюсь вдовьих взглядов,

Как смоль, весь белый свет.

Зачем мне это надо,

Чтоб день казался адом?

Откройте мне секрет.

Свернуть бы в переулок,

В котором – благодать.

Но каждый шаг мой гулок,

Нельзя не зарыдать:

В крови моя Россия

Куда ни глянь – погост,

И никнут от бессилья

Стволы родных берез.

Вдовою безутешной

С обрыва смотрит Русь…

И праведной, и грешной

Назвать ее боюсь.

Все продано

Все продано:

от чести до мундира…

В продаже даже наша старина,

Из сказки

синеокой, синекрылой

Ты стала побирушкою, страна.

Все продано…

А то, что есть, – не наше.

Хотя блестит

озер родимых гладь.

Какая заварилась в мире каша!

Всем миром нам ее

не расхлебать.

Никто горшков

давно не обжигает.

Зато иуд клубится целый рой.

По сорок раз все утверждают,

А на Руси

опять – хоть волком вой.

Концы, понятно, в воду…

Но кто продал? За что? Кому?

Какая прибыль

нашему народу? –

Хоть голову снимите –

не пойму.

Я дочь и мать,

и цену знаю мукам,

А счастье

обесценить – не по мне…

За что же умирать

придется внукам

В растерзанной

иудами стране?

и мысли, и булавки…

Распахнута

для варварства страна.

Куда ни кинь –

фальшивые прилавки.

Россия-мать

за ними не видна.

Мы русские люди

Мы русские люди!

И суть наша в том,

Чтоб все одолеть

при любых лихолетьях.

Мы тяжкие ноши

веками несем,

Но самые страшные –

в нашем столетьи.

Иудовой порчей

отмечен наш век,

Двадцатый по счету…

А вдруг – и последний?

Ведь так беззащитен,

так мал человек –

Былого величья

великий наследник…

Взрывается вера,

как атомный гром,

И нет ничего

беспощадней на свете.

Век новый встречаем

кошмарным судом,

А что на суде

мы сумеем ответить?

Что были метели

свирепей свинца?

Что были потери

похлеще Помпеи?

Сын веру терял

не в Отчизну – в отца?

Но все оправданья –

пустая затея.

Мы святости храм

по щепе разнесли

И колокол чести

разбили на части,

А в дедовских парках

костры развели,

Во всем заблудились:

в любви и во власти.

И вот, обнажив

все до кромки, до дна,

Глядим в эту бездну,

от боли тупея,

Кто скажет сегодня:

не наша вина –

Чернобыльский факел –

вторая Помпея?

И в том, что отцы

не живут с сыновьями,

И в том, что средь войн

есть такая война,

Которая призраком

бродит за нами…

И в том, что глотка

родниковой воды

Мы детям своим

завещать не сумеем?

Сегодня нам всем –

только шаг до беды.

Мы, русские,

сделать его не посмеем!!!

Учитель, будьте осторожны!

Звенит звонок…

И все в порядке,

Он манит детство

в светлый класс.

Мальчишки

ринулись к «камчаткам»,

Девчонки сразу – в первый ряд.

Одни острят, другие терпят.

Кто смел сегодня,

кто смущен…

Но вот шаги

слышны за дверью,

И тишиною класс сражен.

Учитель! Будьте осторожны!

Петров к уроку не готов.

Причина веская возможна?

А может, это встреча с ложью?

Как обойтись без резких слов?

Как душу детскую не ранить?

Как разбудить в ней интерес?

Каким путем привить желанье

Идти прямой тропою знаний,

Тропой любви,

тропой надежд?!

И как бы не было нам горько,

Лучится в сердце огонек:

«Петрова двойка –

наша двойка» –

Так продолжаем мы урок.

… Нет силы:……:!