Княжна степи. Дорога без конца – она когда-то выбрала тебя

Когда конкурс «Учитель года» остается позади, все триумфаторы, как правило, говорят одно и то же: мы шли сюда не за победой. За общением, за новыми идеями и друзьями, а победа – это так, дело пятое. Таков закон жанра. Кому-то веришь, кому-то – не то чтобы очень. Искренность Аллы ГОМБОЕВОЙ, биолога могойтуйской школы №2, учителя года Агинского Бурятского автономного округа, сомнений отчего-то не вызывает. Ведь она принадлежит к тому редкому типу женщин, считающих ниже собственного достоинства лукавить или добровольно сажать себя под замок суетного тщеславия. В былые времена таких людей называли удивительно точно – породистыми и аристократичными.

В первую нашу встречу Алла Ростиславовна научила меня главному, без чего в агинских пределах никогда не стать своим: есть бузы руками. Если не вдаваться в кулинарные тонкости, бузы – ближайшие родственники мантов, приготовленные на пару открытые пирожки из пресного теста с мясной начинкой – одно из важнейших национальных достояний местных жителей. Притрагиваться к ним ножом и вилкой – оскорбление, граничащее со святотатством. Дело, конечно, не в самих бузах – кусок теста, он и есть кусок теста, а в том, что они часть народной истории, такой же незыблемый символ жизни, как ржаной хлеб для русских, метафора, вобравшая в себя тысячелетнюю судьбу земли. Приехав пятнадцать с лишним лет назад в этот степной край вслед за мужем, иркутянка украинско-польских кровей Алла Гомбоева сразу поняла: чтобы быть в своем новом доме счастливой, чтобы стать его полноправной хозяйкой, нужно как можно быстрее впитать в себя здешние устои, взгляды, нравы и даже веру. А испачканные маслом пальцы – какая незначительная плата за то доброжелательное гостеприимство, что дарят тебе новые друзья.

Как и многие люди, чья судьба теперь связана с биологией, в юности Алла Ростиславовна мечтала быть врачом. Но, идя подавать заявление на медицинский, она, повинуясь какому-то безотчетному порыву, завернула в парадное биолого-почвенного факультета Иркутского университета. Завернула без какой-либо определенной цели, просто полюбопытствовать, каких специалистов там готовят. В общем списке натолкнулась на отделение физиологии человека и животных. И тут же вспомнились ей Павлов и Сеченов, великие мужи, революционеры науки. И захотелось стать с ними в один ряд, совершить для человечества хотя бы малую толику того, что удалось им.

В университете жилось весело. Серьезные научные изыскания никак не мешали бурной личной жизни, и уже через три года вся их девичья компания была замужем. Тут же позабыв и про Сеченова, и про Павлова, и про все свои наполеоновские планы, Алла перевелась в биологическую группу, чтобы уже ни на секунду не разлучаться с самым близким ей теперь человеком. А еще через несколько лет, отработав по распределению положенный срок врачом-бактериологом, она навсегда покинула свой родной таежный край и уехала в Могойтуй – к мужу на родину. Он – младший сын в семье, и по нерушимому бурятскому закону должен жить рядом с родителями.

– Видимо, у нашего рода судьба такая – дорога без конца, – голос у Аллы Ростиславовны не по-учительски тих и мягок. – Все мы вечные странники. Мамины предки пришли в Сибирь пешком из Поволжья, спасаясь от голода. Шли несколько лет, и выжили лишь сильнейшие. Родители отца – репрессированные. И мне поначалу очень непросто было привыкнуть к нескончаемому степному пыльному ветру, зелени кругом не хватало. А потом внезапно поняла: лес, горы – какая разница, главное – любимый человек рядом и родина моих детей – моя родина.

Работа молодому специалисту нашлась в могойтуйской школе №1, а когда открылась новая школа №2 – ее позвали туда. Алла Ростиславовна не скрывает: всю прелесть своего нового положения она ощутила далеко не сразу, были и сомнения, и разочарование – на своем ли я месте, о такой ли жизни мечтала, по силам ли ноша? А потом будто вспышка: учитель – это же вовсе не тот, кто изо дня в день скучным голосом талдычит детям прописные истины, а сам поминутно смотрит на часы: когда же кончится наконец эта каторга? Напротив, учитель – редкий счастливец, ему самой профессией дано потрясающее право: увлекать других собственными интересами, стягивать в свой «лагерь» единомышленников, делиться тем, чем сердце горит. Ну ведь не подружкам же на кухне с пылом рассказывать о том, как божественно прекрасно и умно строение клетки, насколько мудр и дальновиден был ее неведомый создатель? А рассказать хочется. И вот они, слушатели, тридцать человек, как по заказу…

…В школьном музее сумрачно и прохладно. Специальная температура поддерживается, чтобы сохранить множество редких экспонатов, в том числе – настоящие звериные чучела.

– Нравится вам эта киска? – Алла Ростиславовна показывает на серебристую рысь, навеки застывшую в своем последнем прыжке и недобро поблескивающую стеклянными глазами. – Мне тоже нравится. Она – мой «первенец». С нее началось наше с мужем увлечение таксидермией и школьный кружок «Юный таксидермист». Где-то в конце 90-х, в самое голодное и мрачное время, пришел в поселок охотник и принес шкуру. Просил за нее по тем временам фантастическую сумму – 500 рублей. У нас, естественно, в тот момент не было ни копейки, я побежала за помощью к директору. И Юрий Батоцыренович Шагдаров, ну разве не удивительный человек, вдруг дает мне эти деньги и на слово верит, что у нас хоть что-то да получится. Потом уже появились и лось, и кабан, и лиса, и медведь. Дети не брезгуют, помогают нам даже в самой тяжелой работе – выделывать, а потом сшивать эти толстые шкуры. И так ловко это у них получается, будто всю жизнь только этим и занимались. Я это себе объясняю тем, что у них это в крови, они же – генетические охотники и пастухи.

Еще одна страсть Аллы Ростиславовны – палеонтология. Когда-то она сама поехала в Читу к профессору, доктору геолого-минералогических наук Софье Михайловне Синице и попросила ее помочь организовать первую школьную палеонтологическую экспедицию. Это же так интересно – знать, какой была твоя земля миллиарды лет назад. Софья Михайловна повела юный отряд по сопкам, попутно объясняя, что в эти места 21 раз приходило море. И сегодняшние агинские степи – не что иное, как дно одного из многочисленных заливов Тихого океана. Она подбирала с земли невзрачные, ничем не примечательные серые камешки, била по ним молоточком и демонстрировала восхищенной публике отпечатки морских живых организмов, населявших эти места в доисторическую эпоху. Затем было озеро Ножей, где в бесконечных россыпях белой глины ребята нашли целые россыпи древних костей. И Софья Михайловна, шутя, предложила сыну Аллы Ростиславовны Руслану промыть эти «сокровища» и собрать из них скелет древней монгольской жабы, жившей 150 миллионов лет назад. Ведь в Поволжье и на Кавказе видные исследователи, как ни старались, не могли найти больше двух-трех фрагментов этого диковинного зверя, а тут такое богатство само в руки идет.

– Руслан очень воодушевился и, вернувшись домой, долгими вечерами собирал этот скелет, – вспоминает Алла Ростиславовна. – А я, представляете, не отнеслась к этому серьезно, была уверена, что ему очень быстро надоест, и он оставит это безнадежное дело. И как же мне было стыдно за свое неверие, когда он все же закончил эту сложнейшую, кропотливую работу. Я бы уже тысячу раз бросила – не терплю монотонности, а он, стиснув зубы, довел дело до конца. Мы выступили с этим экспонатом на двух конференциях – районной и окружной. К сожалению, дальше не пошли. Хотя убеждена – этот труд достоин российского уровня. Но мы горды уже тем, что такой диковинный зверь «живет» в нашем школьном музее. А Руслан теперь учится на хирурга в Читинской медицинской академии, и умение отличить голень от предплечья ему еще очень пригодится.

Дружба с Софьей Михайловной в очередной раз убедила Аллу Ростиславовну, как важна связь школы с большой наукой. Только прикоснувшись к серьезной первооснове будущей профессии в настоящей взрослой лаборатории, молодой человек поймет – на правильном ли он пути, за свое ли берется дело. Вот, например, бывший ученик, Алеша Димиденко, всегда мечтал быть врачом и специально поехал в Красноярск, чтобы закончить школу при медицинском. Тут-то и понял – не его это. И пошел на биологию. Конечно, в больших городах это проще. Но Алла Ростиславовна не отчаивается: жизнь впереди еще такая длинная, и ничто не мешает ей и впредь налаживать научные отношения с вузами. Чтобы ее ребята с самого начала учились заниматься исследованиями, видеть суть, а подчас и оборотную сторону вещей, задавать вопросы, делать выводы, сомневаться и объективно, а значит, критично и не без иронии относиться и к себе, и к любым своим задумкам.

В могойтуйской школе №2 биологию любят. И не только те, кто занимается ею углубленно, часами просиживая в лаборантской, читая, решая задачи или глядя в микроскоп. Кто-то ходит в ботанические экспедиции, другие – в кружок «Великолепие цветов». На своих уроках Алла Ростиславовна старается не дать заскучать никому. Задания раздает в зависимости от психологических особенностей каждого ребенка. Логиков наверняка заинтересует работа со схемами или поиск парадоксов в биологических анекдотах, правополушарные художники прекрасно составляют гербарии и пишут литературные эссе. А если ребенок – истинный творец, то пусть не здесь и не теперь, а много позже, он все равно заглянет в книгу в поисках подробностей. Не последнее место на уроках отдается вопросам философским: зачем мы живем, в чем смысл этого долгого пути, имя которому человеческая судьба? Кто мы есть: цари природы или песчинки на ладони мироздания? Какие коды скрыты в нашей крови и в силах ли мы их изменить?

– Ошибаются те, кто думает, что философия – это лишь толстые, умные книжки, понять смысл которых с первого раза невозможно, – размышляет Алла Ростиславовна. – Философия – это наши поступки, это наш выбор, это то, как мы ведем себя в, казалось бы, безвыходных ситуациях. Однажды ко мне подошла одна моя ученица. У нее только что закончился урок генетики, и она, решив простейшую задачу, внезапно поняла, что если сложить мамину и папину группу крови, то ее собственная никак не получается. А надо сказать, что у бурятов существует старинный обычай: если в семье долго нет детей, то своего ребенка ей отдают ближайшие родственники. И надо же было такому случиться, что именно эта девочка, естественно, не зная об этом, сама стала когда-то таким вот «подарком». У меня было всего мгновение, чтобы найтись с единственно возможным в таком случае ответом: «Из любого правила бывают исключения. На самом деле групп крови не четыре, а… около ста. Конечно же, ты у мамы с папой родная и единственная дочь. Просто природа так пошутила, это редко, но случается». Я, учитель-исследователь, который всегда убеждает своих детей говорить правду и только правду, солгала. Солгала, не задумываясь. Потому что вдруг поняла: человеческое счастье важнее научной истины. И это моя философия…

…В своем знаменитом «Гранатовом браслете» Александр Куприн так описывал главную героиню, княгиню Веру: «Она пошла в мать, красавицу, своей высокой гибкой фигурой, нежным, но гордым лицом. Она была строго проста, независима и царственно спокойна». С кого, интересно, великий русский классик срисовал этот утонченный княжеский образ? Если учесть, что рассказ был написан за 60 лет до рождения Аллы Гомбоевой?..