На чтение: ≈ 10 мин.Эта школа совсем крохотная. Один этаж. Цокольный. В старом жилом петербургском доме на Старопетергофском проспекте. Перед ее окнами – гараж грузового автотранспорта, дрожжевой комбинат. Минимальная площадь учебной комнаты – 7 квадратных метров, а всего их – 11. И все бы ничего, но учатся в школе дети необычные – инвалиды. Опорники. Больше ста. Когда я плотно прижимаюсь к стене, чтобы пропустить ребят, идущих по коридору, они доверчиво улыбаются, здороваются. Терпеливо передвигают мимо непослушные тела. Мы едва не задеваем друг друга.
Теснота и стала причиной моего приезда в школу “Динамика”. Дети здесь – долгих десять лет. Изо дня в день.
1991 году стараниями родителей был создан Центр для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата. Целью имел – реабилитацию, в основе которой лежала кондуктивная педагогика (от “кондуктор” – сопровождающий). Через два года стало понятно, что средств на содержание центра только как общественной организации не хватает. Поэтому благодаря обоюдным усилиям родителей, педагогов и представителей комитета по образованию при центре открыли школу. Ее тут же объявили городской экспериментальной площадкой.
– Нашей основной задачей стало отработать структуру школы, – рассказывает директор “Динамики” Сания Поршнева. – Мы определились со службами: педагогической, медицинской, социально-психологического сопровождения, предпрофессиональной подготовки. У нас уроки чередуются с занятиями лечебной физкультурой, в начальной школе их три в день. Но… Центр когда-то посещали около 30 детей, сейчас в школу приезжают 116. На занятиях ЛФК должны присутствовать 3-4 человека, у нас бывают 14-16. По программе “Дети-инвалиды” нам выделили швейные машинки, чтобы ребята обучались на них работать, – ныне это мертвый груз. У нас есть удобная мебель, специальные костюмы, тренажеры – все стоит и лежит без применения. Нет места, – Сания Эльмаровна разводит руками, и я замечаю, что в столовой, где мы беседуем, в одном углу идут занятия по росписи, в другом – урок музыки.
– Со дня открытия школы мы добиваемся для нее пригодного помещения, – продолжает директор. – Было много предложений, но большинство неподходящих. И вот свершилось: здание бывшего ПТУ на Курляндской, 29. Совсем рядом. Правда, с ним тоже особая история. Оно предназначалось не нам, а другой общеобразовательной школе, находящейся на территории бумажной фабрики “Гознак” Министерства финансов России. Школа подобрала себе иное удачное место, а объект по улице Курляндской в октябре 1998 года был перепрофилирован под “Динамику”. Работа по созданию проектно-сметной документации и строительные работы велись полгода. А в апреле 1999-го Минфин отказался выделить бюджетные средства на реконструкцию. Дирекция “Гознака” отсылала заявки на 2000-2001 гг., однако Минфин и тут в деньгах отказывает. В стране, дескать, есть более важные проблемы, чем школа для детей-инвалидов.
Сания Эльмаровна горько шутит, и в этой горечи ясно слышится шорох десятков бумажных просьб, требований, криков о помощи, что были сочинены за эти годы. Потом рисует пирамидку:
– Наш родительский комитет отправлял письмо Путину. Из администрации президента пришло послание в аппарат первого вице-губернатора Щербакова. Оттуда письма были направлены в городской комитет по образованию, где уверили: вы будете включены в адресную программу города. Но “воз и ныне там”. Я понимаю, начинка здания на Курляндской обойдется в 70 миллионов. Городу не хочется впадать в такие затраты, тем более что это обязательство Минфина.
На городском родительском собрании одна из наших мам говорила о проблемах школы. По реакции губернатора Яковлева стало понятно, что он знает о них. Дал при нас распоряжение своим заместителям разобраться.
…И ничего! Потом, во время его городского отчета, мы отсылали по интернету просьбу выполнить обещание, “разобраться”. И снова ничего…
– Но есть ведь, наверное, статьи в городском бюджете о детях-инвалидах…
– Конечно, есть. На 2002 год даже запланирована определенная сумма. На создание центров, на работу с такими детьми. Но пустить конкретные деньги на конкретную проблему уже существующего центра никто не догадывается. Или не хочет. Они, разумеется, будут распределены, и я бесконечно рада за ребят, которым они действительно помогут, только странно, что считается целесообразным их разорвать на программы, чем пустить на определенный случай.
– Количество таких детей возрастает?
– У нас такого рода статистика не ведется, но, по данным Ассоциации родителей и детей-инвалидов, – да… Допускаю, что вы вправе спросить, а нужны ли вообще школы для таких ребят. – Сания Эльмаровна испытующе смотрит на меня. – Но обучение на дому – это замкнутый мир четырех стен. Родителям надо самим обустраивать место, продумывать медицинскую помощь, психологические занятия. Мы, как учреждение, даем комплекс услуг. Детей привозят и увозят автобусы. Большинство после школы трудоустраиваются. Здесь они встречают праздники, танцуют, рисуют, поют. Они живут! Знаете, как важно для тяжелого ребенка участвовать в танце? Даже проехав по залу в коляске. У нас ведь дети не только с ДЦП, но и после аварий, с черепно-мозговыми травмами, с ампутированными конечностями. Наша цель – помочь ребенку не сдаться, победить, найти силы быть счастливым. Вы не представляете, как много среди них талантов: артистов, поэтов, художников…
Многие мамы благодаря школе начинают работать, свободнее дышать. Ведь альтернатива ей у некоторых из них – отчаяние, депрессия, алкоголизм. Не каждая ведь может нести этот груз. Школа дает понимание, что такой ребенок – не конец жизни. Он нужен, он любим!
А из-за того, что нет места, мы в следующем году будем набирать только один первый класс. Это значит, что многим ребятам придется обучаться на дому. И значит, если они придут к нам продолжать учебу, то мы предложим им поступать на класс меньше. Таков эффект от надомной школы. Из-за недостатка помещений, из-за их убогости мы не в состоянии реализовать несколько программ. У нас есть классы из трех человек. Не потому, что нет детей, а потому, что они особенно тяжелые. Все трое не пишут, у всех троих поражение речи. И этих детей втиснули в семиметровую комнату! У нас нет подъемников, пандусов, гардероба, бассейна, комнаты для психологической разгрузки. У нас не приспособлены туалеты. И детей мы туда носим на руках…
Наша беседа заканчивается безрадостно. Сания Эльмаровна перебирает увесистую кипу бумаг, собранную за годы. В ней – обращения, обращения, обращения. К министру образования, в комиссию по празднованию 300-летия Петербурга, к губернатору, в комитет по образованию. В ней – надежды и ожидания школы. Есть даже схема будущего перспективного развития “Динамики”. Там подготовительные группы “Особый ребенок”, медико-социальное отделение, дистанционное обучение, межвузовское заочное отделение, клуб общения и многое другое… Несбывшееся…
…Они столько лет безропотно живут заветной мечтой о новой школе.
Наталья АЛЕКСЮТИНА
Санкт-Петербург
Выбор читателей
Комментарии