Кижский Ильмаринен

Помню, как в детстве рассматривала картинки из детского издания знаменитого эпоса карело-финского народа «Калевала». Запомнилось изображение кузнеца Ильмаринена, который выковал мельницу счастья Сампо: «И выковывает Сампо, // Что муку одним бы боком, // А другим бы соль мололо, // Третьим боком много денег». Повзрослев, я перечитывала часто эпос, многие руны знаю наизусть, но эти строки про волшебную мельницу еще тогда отложились в памяти. Ильмаринен долгое время оставался одним из моих любимых литературных персонажей.

Возвращение в детство

Нынешним летом, побывав в кузнице, расположенной на южной оконечности острова Кижи, вернулась в далекое детство. У кузнечного горна раздувал меха колоритный молодой человек богатырского сложения с окладистой бородой. Как потом оказалось, мы очень удачно заглянули «на огонек». Минут через десять в небольшом помещении негде было расположиться, чтобы понаблюдать за работой мастера, вернувшего нас к магическому герою «Калевалы».

Как на детской картинке, раздувались мехи, подающие воздух, с помощью которого в горне разгорался огонь. С каждым движением кузнеца температура угольков поднималась все выше и выше. И вот уже раскаленный докрасна металл готов к тому, чтобы мастер с помощью молота мог изменять его форму.

Мы затаив дыхание следим за волшебным превращением обычного куска металла в изделие и не догадываемся, что это будет произведение искусства – сердечко на память.

И лицом вышел, и талантом

Пять лет назад музею-заповеднику «Кижи» срочно понадобился кузнец. Долго подбирали фактурного человека, пока научный сотрудник музея Арина Танана не предложила кандидатуру своего мужа Сергея.

– Фактурно он идеально подходил, – вспоминает бывший наставник Сергея Илья Аммалайнен, известный в кузнечных кругах мастер. – Оставалось научить ремеслу.

А вот с этим вначале оказалось не так-то просто.

– Габариты большие, руки крепкие, – продолжает собеседник. – Однако сразу появились мозоли, да и руки, говоря на кузнечном жаргоне, – плети, не было в них нужной сноровки.

Пришлось новичку целыми днями колотить молотком, чтобы руки привыкли, сноровка и точность в них появились. Две недели на это ушло.

В век инновационных технологий кузнечное ремесло тоже шагнуло далеко вперед. Теперь никого не удивишь современным оборудованием. И наставник, и ученик понимали, что Сергей будет работать на острове, показывать туристам кузнечное ремесло, которым славились заонежане в XVIII-XIX веках. Обучали его так, чтобы он мог справляться без оборудования и при этом изготавливать сложные предметы быта заонежских крестьян.

У Тананы в роду кузнецов хоть и не было, но талантом он не был обделен. Вскоре новичок орудовал тяжелым молотком так, что работа­ющие в мастерской Аммалайнена кузнецы со стажем от удивления только плечами пожимали. Начинающим кузнецам обычно вначале доверяют выковать гвоздь. Новичку уже через месяц стали поручать более сложные заказы для музея: светцы, багры и другие предметы крестьянской утвари. В то время он был рад и гвоздь выковать, но после того, как при реставрации Преображенской церкви ему пришлось выполнять заказ сразу на шесть тысяч гвоздей, желание изготавливать их напрочь пропало.

Многие гости острова до сих пор верят, что главный храм Спасо-Кижского погоста построен без единого гвоздя. Что касается сруба, не только этой церкви, но и зимней, Покровской, – это точно не легенда, а быль, а вот лемех на главах крепили в те далекие времена вначале на нагели (деревяные гвозди). Потом, когда железо подешевело, уже в ходу были кованые гвозди. Соответственно, и реставраторы Преображенской церкви при замене кровельного материала на куполах пользовались гвоздями. На храме почти 40 тысяч лемешин, на каждую требуется 2-3 гвоздя, вот и считайте.

– Мне еще повезло, – улыбается Танана, – большая часть гвоздей уже была выкована реставраторами.

Особый заказ – семисвечник

Сейчас кижский кузнец способен выполнить сложные объемные заказы. В этом году по заданию музея Сергей сделал светец для разведения костра на носу лодки. В моем понимании светец всегда означал приспособление для крепления горящей лучины. В некоторых заонежских деревнях даже в начале прошлого века еще использовали лучину для освещения избы. Керосиновая лампа появилась довольно поздно.

– Нет, это совсем другое приспособление, – улыбается кузнец. – Наши деды и прадеды использовали светец для разведения костра на носу лодки для лучения рыбы, когда выходили в Онего или в море в ночное время. На мелководье рыбу ловили острогами.

В углу кузницы лежали заготовки для изготовления острог – вилообразных наконечников из семи и одиннадцати зубьев. Работа сложная и трудоемкая. Однако для Сергея с его нынешним опытом это уже привычное дело.

– Лучение – специфичный способ ловли рыбы, – поясняет Сергей. – Начинался он со второй половины сентября, когда водяная трава ложилась на дно, и заканчивался в ноябре, когда вся рыба уходила вглубь.

На такую рыбалку-охоту заонежане отправлялись как минимум вдвоем. Один рыбак бесшумно греб с кормы, а другой, с острогой, помещался ближе к носу лодки, где приделана особая жаровня – светец с горящими сосновыми поленьями. Смолье заготавливали заранее, выпиливая чурки с повышенным содержанием смолы. На изготовление светца для ночной рыбалки у Тананы ушел почти месяц. Сложность заключалась в объемности заказа.

Среди сложных заказов, которые доводилось делать кижскому кузнецу, особое место занимает семисвечник, изготовленный для жемчужины мировой деревянной архитектуры – недавно отреставрированной Преображенской церкви.

– Для меня этот заказ имел особый смысл, – говорит Сергей. – Ведь семи­свечник означает не только присутствие Бога среди верующих людей, но и служит напоминанием каждому православному человеку об излива­емой на него благодати, которая преображает людей.

Вообще для Сергея чем сложней заказ, тем лучше, интереснее. Получив задание, он стремится изучить историю старинного предмета, визуально его представить в той далекой эпохе. На основе музейных экспонатов придумывает свои изделия.

Недавно кижский кузнец сделал колокольчик. Думаю, что этот экспонат не останется в единственном числе. Ведь Кижи славятся не только деревянной архитектурой более чем трехсотлетней давности, но и своим колокольным звоном и мелодичными фестивалями звонарей, которые в августе наполняют остров благовестом.

На следующий сезон музей планирует открыть для посетителей еще одну кузницу – в деревне Ямка, что в полутора километрах от центральной экспозиции. Там будет выставка, посвященная кузнечному ремеслу.

Когда создавали музей, кузницу на остров перевезли из деревни Южный Двор. Это традиционная постройка, характерная для Заонежья конца XIX – начала XX века. Туристы, посеща­ющие после главной экспозиции эти места, всегда хотят заглянуть внутрь постройки. Увы, она все время закрыта. Со следующего сезона их любопытство будет удовлетворено.

– Все сохранилось в первозданном виде, – подтверждает Сергей. – Будем проверять и запускать на радость туристам.

Без кузницы деревня не живет. И если церковь можно назвать вместилищем души деревни, то кузница, несомненно, – ее сердце. Ремесло кузнеца традиционно было семейным, потомственным. Попасть в ученики к кузнецу считалось большой удачей, ведь кузнечное дело могло прокормить семью во все времена.

В Заонежье на рубеже XIX-XX веков из всех промыслов по обработке металла главным стал кузнечный. Кузницы имелись во всех волостях. В то время в Великогубской волости, где и находилась деревня Южный Двор, было 27 работающих и 7 неработа­ющих кузниц.

Полгода на острове, полгода в городе

При изготовлении объемных заказов Танане помогает и прошлый опыт работы на «Петрозаводскмаше» – крупнейшем предприятии республики. После окончания Петрозаводского государственного университета по специализации «строительство, автомобильные дороги и аэродромы» Сергей работал инженером-конструктором на литейном производстве предприятия, создавал 3D-модели для модельной оснастки. А потом жена Арина, научный сотрудник отдела истории и этнографии музея-заповедника «Кижи», предложила стать кузнецом.

Безусловно, Сергею нравится жить и работать в Кижах. Кузница хоть и расположена, как и подобает, на отшибе, то есть на краю острова, но многочисленные туристы часто заглядывают сюда. А когда видят здесь колоритного персонажа из «Калевалы», задерживаются надолго. Современным мальчишкам, выросшим на гаджетах, особенно интересно, чем занимается кузнец. Сергей быстро находит с ними общий язык, приглашает вместе накачать воздух в горн, раздуть огонь и даже доверяет небольшой молоток, специально приготовленный для такого случая. И как же горят глаза у мальчуганов, когда обыкновенный кусок железа превращается на их глазах в насто­ящий гвоздь или подкову!

Супруга Сергея родом из Великой Губы, большого селения, расположенного в пятнадцати минутах вод­ного пути по Онеге на моторке. У молодой семьи растет трехлетний сын Илья, который восхищенными глазами смотрит на своего папу-богатыря и по-детски непосредственно радуется, когда в горне появляются искры пламени.

Осенью Танана покидает остров с последними «Метеорами» и «Кометами», а то и позже. В Петрозаводске у музея есть еще одна кузница, где и трудится мастер в оставшиеся полгода.

Сердечко на память

Пять лет работы музейным кузнецом, казалось бы, срок небольшой. Однако для Сергея они вместили очень многое. Прежде всего он нашел себя в этой профессии. Обрел новых друзей. В кузнице, несмотря на то что она сама по себе является музейным объектом для посещения туристами, появилось оборудование. Сергей не нарадуется, что теперь у него есть гриндер, который он любовно называет «шайтан-машинка». На нем можно точить, полировать, обрабатывать материалы, доводить до красоты.

– Новое оборудование вдохновляет на работу. Недавно выковал из меди четырехъярусную Громовую башню Смоленской крепости, – радуется Сергей.

Жена Арина порой тоже подкидывает мужу идеи создания необычных изделий. Так, по ее предложению он начал ковать из металла сувенирные сердечки. В ассортименте мастера также металлические рыбки, зверьки, фибулы, колечки. Мы пробыли в кузнице всего каких-то полчаса. За это время кузнец успел сделать и подарить внучке на память свой фирменный сувенир. Думаю, что девочка запомнит этот день. Ведь сама участвовала в изготовлении сердечка: раздувала огонь в горне, стучала молоточком по раскаленному металлу, придавая ему нужную форму.

Кузнецов на Руси всегда почитали. Их считали в чем-то сродни колдунам, поскольку кузницы обычно ставили в отдалении от населенных пунктов во избежание пожаров, и точно никто не знал, чем там мастер занимается, как у него получаются все эти прекрасные изделия. Им часто заказывали нательные обереги. Кстати, с такими просьбами обращаются и к Сергею.

Фольклорному Ильмаринену действительно пришлось прибегнуть к некоторым магическим действиям, прежде чем у него появилась волшебная мельница. Он бросал в горнило перо лебедки, молоко нетельных коров, другие волшебные предметы. И наконец с третьей попытки у него из горнила вышла мельница Сампо. Он выковывал ее, чтобы получить в невесты красавицу северной страны Похъялы.

Хочется верить, что сердечки, которые Сергей дарит гостям острова, принесут их обладателям счастье и благополучие. А значит, и мир вокруг станет добрее и лучше.

Наталия ГАВРИЛОВА, Петрозаводск, фото автора