Как вырастить настоящего мужчину. Не лишайте детей радости познания

Юлия Владимировна осталась с маленьким Максимом одна, когда ему было всего семь месяцев. Тогда решительно и навсегда рассталась со своим мужем: не могла больше терпеть его поздних возвращений домой в пьяном виде. Хотя, конечно, сразу ощутила материальные затруднения и вышла на работу в свою школу, где и до рождения ребенка преподавала английский язык.

Юлия Владимировна Воронина – женщина сильная, волевая, даже несколько властная, но вместе с тем мудрая. Она хорошо понимала, что с самого начала не должна подавлять волю ребенка, ограничивать его свободу, его самостоятельность, заставлять безоговорочно подчиняться своим требованиям. Иначе мальчик не вырастет мужественным, волевым, уверенным в себе. И еще независимым и ответственным.

Едва Максиму исполнилось три года, она повела сына на станцию юных техников. «Будущий мужчина должен уметь мастерить, изобретать, многое делать своими руками», – сказала она своей маме. А там малышей сначала учили логически мыслить, решать ребусы, головоломки. Мамы рядом с ними тоже решали. Дети, у которых что-то не получалось, просили маму подсказать. И они обычно подсказывали. Только Юлия Владимировна этого не делала: пусть думает сам. А другим родителям, которые удивлялись такому ее поведению, советовала: не лишайте детей радости познания. И Максимка, предоставленный самому себе, научился справляться со многими трудностями. Рано стал себя обслуживать. В 7-8 лет мог сварить кашу себе и маме, приготовить яичницу, а в Масленицу всегда пек блины. «Это хорошо, – думала Юлия Владимировна, – а как научить его делать мужскую работу: починить бытовую технику, прибить полочку или вешалку, если в доме нет мужчины?»

И вот подвернулся такой способ. Она вместе с бабушкой – Софьей Дмитриевной нашли недалеко от своей дачи большой пень, дали Максиму молоток, коробочку гвоздей и сказали: «Учись забивать гвозди». Конечно, у мальчика сначала не получалось, и даже раза два он ударил по пальцу. Его приласкали, успокоили. И он продолжил это занятие. В итоге весь пень оказался покрытым шляпками гвоздей. Мальчику нравилось чувствовать себя умелым и очень нужным, потому что ему стали поручать дела, с которыми мама и бабушка не могли справиться.

Однажды, приехав на дачу, они обнаружили, что забор упал, накануне была буря. «Как же нам его починить?» – сокрушалась бабушка. Максим, который к этому времени совершенно владел молотком, пошел к соседям, потому что увидел, что у них та же проблема с забором. И сосед дядя Костя уже занимался ремонтом. Мальчик встал рядом. Сначала просто наблюдал, затем стал помогать. Получив необходимые навыки, он один починил и свой забор. «Мужчина в доме растет!» – радовались мама и бабушка. С ним стали советоваться, скажем, что лучше купить на мамину зарплату, позволяли, как равному, высказывать свое мнение.

Юлия Владимировна, считая, что один-единственный ребенок может вырасти индивидуалистом, не умеющим жить в коллективе, и на даче и дома собирала ватагу его сверстников. Устраивала с ними игры, викторины, несколько раз даже стояла на футбольных воротах. А в Москве водила ребят в театры, музеи, ездила с ними на экскурсии за город.

Максим увлекался техникой, конструированием. А ей хотелось, чтобы сын занялся еще и искусством. Попробовала водить его в школу искусств: на бальные танцы, в Баховский хор. И хотя у мальчика неплохо получалось и то и другое, он сказал: не хочу этим всем заниматься, это не мое. «Я согласна», – сказала Юлия Владимировна, хотя преподаватели ей не советовали идти на поводу у сына. «Будет так, как он решил». Она радовалась его самостоятельности, радовалась, что сын принимал решение только после долгих раздумий.

Максиму было почти девять лет, когда она купила ему игру «Сделай компьютер сам» (его нужно было вырезать и склеить из бумаги). Максим увлекся этой игрой. Но скоро это ему надоело, и мальчик попросил настоящий компьютер, потому что давно уже его освоил, потому что у двоюродной сестры Юлии Владимировны было два. Но мама объяснила ему, что пока не может этого сделать. И рассказала об этом своей подруге – учительнице информатики. Вера Николаевна тут же пообещала: найдем ему старый. И через какое-то время предложила Максиму: вот тебе пять «мышек», попробуй их «оживить». Он их разобрал, собрал и снова разобрал. И действительно «оживил». То же самое он проделал с вышедшими из строя клавиатурами. Наконец ему подарили старый-престарый компьютер. Максим просиживал за ним по 2-3 часа (больше не разрешали). Небольшие поломки исправлял сам. Когда же появился другой, почти новый (мама и бабушка скопили деньги), Максим первый разобрал и изучил его внутреннее содержание. Когда появился третий, он и второй разобрал. Он научился чинить компьютеры своих одноклассников и знакомых мамы.

Нельзя сказать, что мальчик рос исключительно положительным ребенком и не совершал проступков. Как-то было, что и двойку в дневнике стер, а потом дома во всем признался. И нецензурные слова «приносил» с улицы. А когда Максиму исполнилось 15 лет, Юлия Владимировна заметила, что от куртки сына пахнет куревом. Но об этом открытии она ничего не сказала мальчику. Только на другой день как бы мимоходом заметила: «Вчера кто-то в лифте так накурил, что от моего жакета и твоей курки до сих пор пахнет. Я вывесила их на балкон». В другой раз, вздыхая, грустно заметила: «Оказывается, Вовка, с которым ты в детский сад ходил, курит. Мне жаль его маму, ей будет горько узнать об этом». И все. Максим больше не курил и сейчас, став студентом, не курит, не сквернословит, не пьет, потому что дома он ничего этого не видел, а добрый, теплый дом – надежная защита от всего дурного.

P.S.

Кстати, Максим учится во Франции в престижном вузе. Он стипендиат одной из российских нефтяных компаний. Туда же вернется работать.