Как пробиться в депутаты?

Учителю нужны группа поддержки, имиджмейкер и еще… миллион долларов

Говорят, что учитель, вступивший в предвыборную гонку за депутатское место – не важно, в Госдуме ли, или в своем местном горсовете, – здорово смахивает на “белую ворону”: коллеги участливо похлопывают его по плечу: “Ты, конечно, молодец, только ничего-то у тебя не выйдет”.

Основная масса электората за годы российской демократии уже выработала стереотип народного избранника, и профессия его не педагог, а скорее бизнесмен или чиновник.

На тему “Учитель и выборы” я решила побеседовать с человеком, уже побывавшим в роли “белой вороны”, захотевшим стать депутатом, но так и не ставшим им.

Илья Сиволдаев, несмотря на свою молодость (юрфак Воронежского университета закончил в 95-м году), работает старшим преподавателем педагогического университета и одновременно – учителем права одной из городских школ. Это далеко не все его занятия: два года назад учителя истории и обществоведческих дисциплин выбрали Сиволдаева председателем Воронежского регионального отделения Всероссийской общественной организации “Гражданское образование”. Он также является координатором программы “Школа демократической культуры” – одной из нескольких основных программ областной детско-юношеской организации “Искра”. Сам завзятый “искровец”, он всю сознательную жизнь занимается с детьми, создал службу “Детский адвокат” – наверное, единственное место в городе и области, где любой ребенок или его родитель может бесплатно получить профессиональную юридическую консультацию или даже защиту, когда дело касается прав детей.

После подобной характеристики кто-то с иронией может спросить: “Ну и как, нимб вашему герою голову не давит?” В том-то и дело, что нет. Больше того, всего вышеперечисленного оказалось недостаточно для того, чтобы пройти в депутаты городского муниципального Совета города Воронежа на выборах 97-го года.

– Зачем ты туда вообще пошел? – искренне удивилась я. – Неужели всерьез надеялся победить?

– Думал, буду отстаивать интересы детей, молодежи, интеллигенции и делать это как профессионал. В университете у меня была государственно-правовая специализация, муниципальное право. Поэтому, когда выставлял свою кандидатуру, надеялся – если свершится чудо, я приду в муниципальный Совет не с пустыми руками, буду полезен как специалист. Сейчас там из 34 депутатов только один с юридическим образованием.

– А не было какого-то личного мотива, когда выставлялся кандидатом?

– Один: хотелось узнать изнанку выборов, как это все происходит. И первое же наблюдение – очень низкая явка избирателей. Проголосовало всего около 25 процентов жителей района. И соответственно победители получили в среднем по три тысячи голосов, что составляет примерно шесть процентов всех избирателей. То есть получилось, что реально депутаты мало кого представляют… Я на все расходы получил 200 рублей (тогда 200 тысяч) от избиркома, этого даже на листовки не хватило. А больше у меня денег не было. Вместе со мной баллотировались директор одного из рынков Воронежа, заместитель мэра по бытовым вопросам, бывший работник областной администрации, незадолго до этого выставлявший свою кандидатуру на губернаторских выборах, и это еще не все. Весь округ сплошь был заклеен листовками, в школах директора проводили родительские собрания. А когда перед тобой стоит кандидат, отвечающий, например, за уборку территории в городе, и обещает заделать ямы в твоем дворе, понятно, за кого будут голосовать избиратели. Сотрудники районных жилищных служб организованно клеили за него листовки. В принципе с какой-то стороны, может, это и нормально. Только вот ямы так и остались на своих местах. Незаасфальтированными…

Не хочу, чтобы читатель подумал, будто мы с моим собеседником решили отыграться за неполученный депутатский мандат, со зла оговорить выборы двухлетней давности и пожаловаться на жизнь. Так может поступать человек, для которого проигрыш равносилен карьерному краху или потере работы. У Ильи, повторюсь, работы предостаточно, а впереди еще много лет, за которые можно выстроить не одну карьеру. Без листовок, денег и рекламы он на тогдашних выборах собрал полторы тысячи голосов – согласитесь, это немало для первого раза, и он сам это хорошо понимает. Так что вопрос об ущемленном самолюбии тоже снимается. Мы просто попытались взглянуть на все как бы изнутри, глазами очевидца. Спокойно, объективно, ничего не приукрашивая. Мой собеседник – вообще человек очень спокойный и с юмором, что помогает ему нормально воспринимать как свои победы, так и поражения. Просто я хотела выяснить, при каких условиях учитель может стать депутатом, с чего надо начинать и к чему быть готовым.

– Понятно, у наших бизнесменов денег больше, чем у простого учителя. Остается опустить руки?

– Совсем нет. Надо искать опору в другом. Из тех, кто стал у нас в районе депутатом, учителей двое. Один – директор школы. На него во время выборов работал весь коллектив. Сыграло роль его влияние как руководителя. Второй человек шел от коммунистов, что тоже обеспечивало ему команду поддержки и авторитет у определенной части населения. Я уверен, кандидат задолго до выборов должен начинать работать над своим имиджем и иметь активных помощников. При этом, разумеется, много заниматься общественной работой. Во время выборов можно взять на месяц отпуск без содержания, это разрешается. Я брал только на неделю, надо было работать. А вообще-то нужна поддержка комитета по образованию. Мне рассказывали, что в Тамбове городской муниципальный Совет на 50 процентов – учительский. Там органы управления образованием в 96-м году поставили задачу в каждом округе выдвинуть в депутаты по педагогу. Старались, чтобы по два-три учителя в одном округе не шли – голоса рассеиваются. В общем, руководили кампанией, вели целенаправленную агитацию среди родителей. В итоге в горсовете есть не один, не два, а большая группа педагогов, лоббирующих интересы образования, детей, бюджетников.

– Законна ли такая предвыборная деятельность органов управления образованием?

– Это все делается, в общем-то, неофициально. Но, с другой стороны, если у нас в Воронеже бизнесмен водкой покупает голоса, почему нельзя просто поговорить с избирателями, пусть даже и управленцам? Или взять областную Думу: среди депутатов большое количество “новых русских”. Многие из них теперь могут даже не собирать подписи, когда регистрируются кандидатами. Достаточно внести залог, кажется, в тысячу минимальных окладов. Это – 83 тысячи 490 рублей. Учителю таких денег за всю жизнь не накопить! Условия не равны, но это воспринимается нормально. Почему же сказать “поддерживайте учителей” – противозаконно?

Депутаты-одиночки без поддержки ничего не могут сделать… Учителя недаром считаются самой консервативной частью населения, что, в общем-то, неплохо. Может быть, именно благодаря этому наша система образования до сих пор сохранилась и противостоит всеобщему развалу. Но именно консервативность помешала взглянуть по-новому на представительские органы власти, здорово изменившиеся с наступлением нашей демократии. Теперь, когда речь идет о выживании всей системы образования, – чем больше защитников наберет она, тем выше шансы на выживание. Шустрые бизнесмены – обладатели нестандартного мышления – сориентировались первыми (большую роль сыграли личные финансовые интересы) и давно вкладывают деньги не только в недвижимость, но и в депутатские кресла. У учителя денег нет, но есть приличный интеллектуальный уровень, и главное, в его руках – будущее страны. Осталась самая “малость” – освоить выборные технологии и перетянуть избирателя на свою сторону. Да еще не побояться взять на себя лишнюю ответственность и нагрузку.

Что же касается моего собеседника, в Госдуму он пока не собирается, так что никакая это не реклама. Он преподает, учит и защищает детей. Может быть, работает над созданием будущего имиджа. Это, кстати, – достойное занятие, если все делать честно.

Татьяна МАСЛИКОВА