Как объять необъятное?

Когда я только начинал работать в школе, мне казалось, что с преподаванием у меня все складывается отлично. Ребята с удовольствием занимаются, я с удовольствием иду на урок, словом, всеобщая благодать. В те годы постоянно шли дискуссии на темы: что такое творческий учитель, каким должен быть учебник, как преподавать творчески и т.д. И мне это казалось странным, ведь вроде бы что здесь сложного?

Но где-то в 1985 году состоялось одно из последних совещаний Академии педагогических наук по проблемам преподавания литературы. Там собралось огромное количество заслуженных литературоведов, писателей, учителей. Один сетовал, что в программе очень мало места уделяется произведениям Лескова, другой возмущался, как можно ограничиваться изучением только одного романа Тургенева, третий… А я сидел и думал: русская культура настолько безгранична, что, если, пытаясь привить любовь к ней, идти по пути экстенсивного наполнения программы, мы добьемся абсолютно противоположного результата. Следовательно, нужно искать какие-то принципиально новые пути решения этой проблемы.

С чем обычно сталкиваются дети? Они читают, не понимая, зачем все это нужно читать. Как на экскурсии, когда тебя водят мимо памятников, на которые можно полюбоваться и… забыть. А надо сделать так, чтобы эта книга, это вечное, которым и является классика, стало частью их собственного Я, чтобы ребята поняли: литература им нужна, потому что она – часть нашей истории и культуры, без которой невозможно жить. Как это сделать? Пожалуй, только при помощи механизмов их собственного творчества. А это уже шаг в верном направлении, потому что произведение, каким бы оно ни было, строится по каким-то общим законам. И нужно всего лишь попытаться соединить творчество писателя и творчество читателя, а также помочь осознать те законы, по которым живет литература.

Поэтому сразу определилась цель: мы занимаемся литературой как искусством слова. Но если так, то необходимо совершенно по-другому строить всю систему преподавания. И эта система как раз и отражена в учебниках, написанных мною вместе с Еленой Романичевой, кандидатом наук, деканом филологического факультета МГПИ, и Александром Киселевым, кандидатом педагогических наук, преподавателем Калужского педагогического университета.

Нельзя сказать, что мы в этой области открыли что-то революционное, принципиально новое. Но смею утверждать, что построенных образовательных систем, образующих некое законченное целое, до нас не существовало. А суть нашего подхода можно свести к одному: для восприятия литературы необходимо творчество – писателя, создающего произведение, учителя, создающего свой урок как произведение, и ученика, который осмысливает увиденное и услышанное, превращая это в часть своего сознания.

Художественное произведение изучается как культурно-знаковое явление, как эстетическое преображение реальности. А цель образования в этом смысле заключается в формировании читателя, способного к полноценному восприятию литературного произведения в контексте духовной культуры человечества и подготовленного к самостоятельному общению с искусством слова. Структурообразующими принципами программы являются теоретико-литературные понятия: 5-й класс – жанры, 6-й – роды и жанры, 7-й – характер-герой-образ, 8-й – литература и традиция, 9-й – автор-образ-читатель, 10-11-й классы – литературный процесс.

Тем, кто работает по нашему учебно-методическому комплексу, приходится перестраиваться, начинать думать о литературе по-другому. Например, признать, что в восприятии литературы может быть множество разных точек зрения. Поэтому нельзя быть ментором. Важно раз и навсегда уяснить одну простую мысль: в литературе нет и не может быть однозначных ответов, потому что это искусство. Задача учителя – не только передать знания, но стать старшим, более опытным наставником, который помогает юному читателю сформироваться как полноценной личности.

Как известно, примерно 15-20% учителей относятся к числу тех, кому тесно в каких-то общепринятых рамках программы. Им хочется чего-то оригинального, нового, необычного. И они с энтузиазмом взялись за то, что мы им предложили. Более опытные учителя, имеющие большой стаж преподавания, свои наработки, устоявшиеся взгляды, смотрели на это осторожно. И, естественно, какая-то часть учителей нашу программу не приняла. Потому что материал приходилось структурировать совершенно по-другому. И многие понимали, что придется либо себя переделывать очень здорово, либо очень серьезно переучиваться, чтобы работать по этой системе.

Чем, на мой взгляд, хороша наша программа? Тем, что она одинаково эффективно работает как в сельской, так и в элитной городской школе. Технология выстроена таким образом, что в зависимости от того, насколько силен класс, какие возможности имеет школа, чтобы добавлять какие-то часы, можно увеличивать или уменьшать объем программы. Но методология позволяет в рамках любого класса добиваться практически равных результатов. Самое главное, что рост познавательной и творческой активности, умение и желание говорить замечены практически у всех учеников. Те, кто работает по нашей программе и имеет возможность сравнивать эти подходы с традиционными, утверждают: через полгода результаты очевидны всем, а через год это уже небо и земля. Потому что наша программа учит детей быть активными в высказывании своего мнения, в суждениях.

К каждому нашему учебнику создано пособие «Как войти в мир литературы», которое дает учителю алгоритм решения частных методических задач. Кроме того, учебник максимально демократичен. Чтобы преподавать по нашему учебнику, учитель должен иметь филологическую подготовку (умение анализировать произведения), а также любовь к литературе и к детям. И, конечно, быть творческой личностью.

…Вы спросите, были ли отрицательные отзывы на наш комплект? Да, были: одна девочка призналась: «У вашего учебника есть один очень большой недостаток – он очень быстро прочитывается. А что читать потом?..» Для меня этот «отрицательный отзыв» лучше всякой похвалы.