Как не поссорить этику с культурой? . Нужен не только контроль, но и реальная помощь

Увы, после того как мулла обратился с мусульманским приветствием к присутствовавшим в зале и попытался было рассказать, что оно означает и как переводится на русский, православный священник прервал его и попросил поднять руки тех, кто считает себя мусульманином. Актовый зал был полон детей, но лишь 10 или 12 из сидевших на задних рядах рискнули поднять руки. Батюшка тут же попросил всех остальных посмотреть на то, сколь немногочисленны мусульмане среди присутствующих, а раз так, то и нечего тут славить Аллаха. Дети с первых рядов стали оборачиваться и тыкать пальцами в своих одноклассников, сидевших на галерке. В итоге дело кончилось тем, что часть ребят просто ушли из зала.

Этот случай окончательно убедил меня в том, что только учитель с педагогическим образованием и знанием детской психологии может попытаться справиться с многочисленными и часто неожиданными трудностями преподавания религиозных культур. Тамбовская область – единственная в Черноземье, принявшая участие в эксперименте по введению в школах нового курса «Основы религиозных культур и светской этики». 667 учителей из всех школ области в течение марта занимались со своими тьюторами, или, как сейчас их принято называть, тренерами-преподавателями. Их 44 человека, все отучились на девятидневных курсах в Москве и, переполненные идеями и эмоциями, в течение месяца щедро раздавали свой энергетический и интеллектуальный заряд взрослым ученикам. Но можно ли за столь короткий промежуток времени – девять дней – освоить преподавание шести 34-часовых модулей? Об этом я спросила одну из учениц курсов – Алену Серегину, учителя тамбовской гимназии №7.

– Нашим учителям, – говорит Алена Викторовна, – повезло. В области уже несколько лет преподается факультатив православной культуры, а в нашей гимназии, носящей имя святителя Питирима, епископа Тамбовского, основы православной культуры с 2005 года включены в сетку часов как урок. Сейчас, после реорганизации и укрупнения гимназии, мнения родителей разделились: когда предложили этот эксперимент, чуть больше половины родителей выбрали основы православной культуры и чуть меньше половины – основы светской этики. Мы на курсах изучаем все шесть блоков, так что, думаю, проблем не будет.

– А если бы вам пришлось преподавать мусульманскую этику, справились бы?

– Пришлось бы потрудиться. Наверное, много нового и интересного можно было бы в этом для себя найти, все зависит от личности учителя. Если человек готов развиваться, то и трудности преодолимы. Но вообще-то я уже пятый год преподаю православную культуру, сама по образованию филолог, а сейчас веду два предмета: «Основы православия» и «Духовное краеведение» – это дополнительный предмет, который преподается во второй половине дня. Теперь с началом эксперимента не только я буду вести основы православной культуры, но и классные руководители четвертых классов, которые тоже прошли подготовку. Конечно, наши педагоги переживают, говорят, что где-то знаний может не хватить, но нам все равно легче, потому что мы одна команда и всегда готовы поддержать друг друга.

Главной проблемой, как рассказала Алена Серегина, курсисты считают отсутствие учебников. Их Москва обещает только к первому апреля. Учителя расстраиваются: в XXI веке учить, не видя учебников, и трудно, и несолидно. Всего по стране для эксперимента планируется напечатать 123 тысячи учебных пособий по основам светской этики, 83 тысячи – по основам православной культуры, 58 тысяч – по основам мировых религиозных культур, 37 тысяч – по основам исламской культуры, 14 тысяч – по буддийской культуре и 12 тысяч – по иудейской культуре.

Спрашиваю, что будет, если книги в обещанное время в области не появятся.

– Главная задача, которую мы ставили на курсах, – отвечает Светлана Медведева, учитель истории и обществознания, заместитель директора никифоровской школы №1, тренер-преподаватель, – чтобы учитель, даже придя в школу без учебника, имел возможность преподавать. Для этого мы выбирали отдельные параграфы, которые нам давали на курсах в Москве, распечатывали их, а здесь на практических занятиях наши преподаватели делали методические разработки. То есть у каждого нашего учителя на руках осталось по 10-15 разработок уроков, например, первый урок называется «Россия – наша Родина», он общий для всех модулей. Мы разработали и презентации к урокам, и интерактивные игры, все это у учителей есть на дисках, которые мы им дали в конце обучения.

– Светлана Алексеевна, как в вашей школе выбирались модули для обучения?

– Родители учеников выбрали основы православной культуры. Этот модуль будут изучать 44 ученика – все наши четвероклассники. Конечно, в школе предварительно проводились родительские собрания, мы рассказали родителям, какие модули предлагаются, что будет изучаться, как будет проходить обучение. Все всё выслушали и единогласно остановились на православии, этот модуль родители посчитали самым целесообразным.

Главным организатором тамбовской группы тренеров-преподавателей во время занятий в Московской академии повышения квалификации работников образования была Ирина Клемешова, зав. кафедрой управления развитием образовательных систем Тамбовского областного института повышения квалификации. Она рассказала, каким оказался выбор жителей области: основы православной культуры собрали наибольший процент – 55, основы светской этики – 37 процентов, а модуль основ мировых религий – 7 процентов. В оставшийся один процент вошли 17 человек, выбравшие основы мусульманской культуры. Как говорят на курсах, для этих детей учителя тоже подготовят.

– Ирина Валентиновна, насколько сами учителя заинтересованы в преподавании нового курса?

– Знаете, у нас за время обучения были случаи, когда в человеке происходила даже переоценка собственных ценностей. Действительно, каждый спрашивает себя, смогу ли я в столь короткий срок дать детям представление о мировых духовных ценностях? Чтобы ответить, надо познать себя. Радует, что на выходе у преобладающей части учителей уверенность в своих силах есть. Конечно, мы проводим мониторинг, анкетирование, и статистика дает положительную оценку нам как тренерам-преподавателям. Через технологию мы даем содержание – и через методику иллюстративного материала, и через работу с текстами, у нас идут проективные методики, внеурочная работа, работа с родителями, формы и виды учебной деятельности, тематическое планирование. Это задел к тому, что будет, что они должны будут знать, а главная цель – сформировать культурные компетенции.

– Допустим, человек, проучившись на курсах, приезжает в школу и понимает: это не мое, я не справлюсь. Такое может быть?

– Пока я такого не встречала. Но это жизнь! Думаю, может быть и такое. Мы откровенно предупреждаем людей о том, что так тоже может быть. Мы не можем навязывать волю и мировоззрение. Но, с другой стороны, мы включились в этот эксперимент и мы ответственны за то, что будет во всей России через год. Мы проанализируем риски и ошибки, чтобы их не повторяли в других регионах.

– Как вы считаете, родители доверяют учителям в проведении этого курса?

– Такой мониторинг мы не проводили, а со слов я не могу сказать. Но как только родитель включится в этот совместный процесс, а курс предполагает и такую работу, думаю, он будет оценивать учителя через совместный диалог его и ребенка. Это вопрос ближайшего будущего.

Я попросила своих собеседниц определить проблемы и вопросы, которые они могли бы задать организаторам эксперимента на самом высоком уровне. Получилось вот что.

Первое и самое волнующее – обеспеченность (точнее, необеспеченность) учебниками. Их в регионах очень ждут. Второй момент – желание продолжить обучающие курсы в Московской академии повышения квалификации, нужны еще одни – промежуточные курсы и окончательные, для подведения итогов. Третье – организаторы эксперимента обещали приезжать в регионы и контролировать проводимую работу. Хотелось бы не только контроля, но и реальной помощи.

P.S. В следующем номере «УГ» читайте о том, как стартовал эксперимент по введению «Основ религиозных культур и светской этики» в Томской области.