На чтение: ≈ 22 мин.В наше насыщенное событиями и еще более информацией о них время психологическая помощь зачастую становится необходимой как воздух. Особенно это касается сотрудников университетов – двигателей прогресса, кузниц научных кадров. Российская академия образования точно, как камертон, отвечает веяниям времени. Так, под эгидой РАО создан Федеральный ресурсный центр психологической службы в системе высшего образования. Подробностями о работе и целях создания центра с «Учительской газетой» поделилась Татьяна ТИХОМИРОВА, доктор психологических наук, член-корреспондент РАО.
– Татьяна Николаевна, начну с главного: какова, на ваш взгляд, почетная миссия центра?
– Вся работа Федерального ресурсного центра направлена на научно-методическое обеспечение психологических служб в вузах и координацию их деятельности. Необходимость создания эффективной системы психологического сопровождения высшего образования связана прежде всего с увеличением проявлений агрессивного и аутоагрессивного поведения среди молодежи, необходимостью формирования более бережного отношения друг к другу как студентов, так и преподавателей. Создать условия для укрепления психологического благополучия, психического здоровья и позитивной социализации обучающихся и педагогических работников вузов, повысить доступность и качество психологического сопровождения всех участников образования в ситуациях личного и профессионального кризиса – вот основные общественно значимые ориентиры Федерального ресурсного центра РАО.
Его сотрудники уже сейчас помогают специалистам психологических служб университетов и горячих линий, созданных по инициативе Минобрнауки России, оперативно реагировать на экстренные запросы студентов, вести качественное психологическое сопровождение.
Как грамотно работать с проблемами дезадаптации и аутоагрессии? Чем помочь студенту в ситуации острой реакции на стресс? Как реагировать преподавателю в ситуациях проявления ненормативного поведения студенческой молодежи? Куда обращаться для дальнейшего психологического сопровождения и где получить консультации специалистов смежных профессий?
Конечно, не остаются без внимания сами психологи, работающие со студентами. На базе Российской академии образования в скором времени начнут работу программы повышения квалификации специалистов психологических служб университетов. Но уже сейчас в рамках академической программы супервизии и интервизии профессиональных случаев мы помогаем специалистам экстренной психологической помощи справиться с эмоциональным выгоранием и минимизировать негативные последствия для собственного психического здоровья.
– По каким направлениям идет работа центра?
– Предусмотрены три основных сектора. Сотрудники первого отвечают за координацию и мониторинг работы психологических служб в вузах. На основе регулярных мониторинговых исследований будут разрабатываться и передаваться в университеты актуальные алгоритмы, методы, стратегии психологической помощи с учетом региональной специфики и типа университета. Конечно, большое внимание будет уделено эффективности работы психологических служб вузов.
Второй – сектор экстренной психологической помощи и антикризисного реагирования с организацией горячей линии. Несомненно, он нацелен на адресную психологическую помощь всем участникам образовательных отношений в сложных жизненных ситуациях – от студентов-первокурсников с проблемами адаптации до умудренных опытом преподавателей с симптоматикой профессионального выгорания.
Третий – сектор научно-методического обеспечения развития психологических служб в системе высшего образования. Именно здесь будут проводиться научные исследования, направленные не только на понимание закономерностей психического развития современных молодых людей, но и определяющие эффекты внедрения образовательных инноваций (положительные или, может быть, даже негативные) на психологическое благополучие обучающихся.
Такая организация работы позволит системно решать вопросы снижения проявлений ненормативного поведения среди молодежи и повышения психологической культуры всех участников образовательного процесса, а главное – будет способствовать качеству и полноте спектра психологической помощи для всех студентов независимо от места их обучения и проживания.
– Какие сложности могут возникнуть в процессе, на ваш взгляд?
– Самое сложное в организации работы психологической службы – определить критерии эффективности психологического сопровождения высшего образования. Как измерить эффективность? Существуют, конечно, количественные показатели, например частота проявлений аутоагрессивного поведения (суициды). Но этот показатель не отражает эффективности работы психологической службы в динамике – количество суицидов может увеличиться по сравнению с предыдущим годом, но далеко не всегда за счет плохой работы психологической службы. Как правило, проявления ненормативного поведения обусловлены множеством причин. Еще пример: случаи несуицидального аутоагрессивного поведения (самоповреждения). Их может никто и не заметить, зачастую они никому вовне не приносят беспокойства, а вместе с тем являются маркером психологического неблагополучия молодого человека.
В любом случае все методические разработки центра, в том числе и критерии эффективности работы, будут согласовываться с межведомственной рабочей группой Министерства науки и высшего образования Российской Федерации, в состав которой войдут признанные ученые и практики образования.
– Кто и как выигрывает от сотрудничества с центром, какова целевая аудитория?
– Эффекты нашей работы будут заметны в среднесрочной и, несомненно, в долгосрочной перспективе каждому участнику образовательных отношений. Так, студент любого вуза сможет рассчитывать на доступность, высокое качество и разнообразный спектр психологической помощи, в том числе в ситуации личного кризиса и, конечно, в чрезвычайных ситуациях. В университете будут созданы условия психологически безопасного пространства для всех категорий студентов – от проблемных вариантов поведения до высокой мотивации к обучению и личным достижениям.
Преподаватели смогут повысить уровень собственной психологической грамотности. Студенты, как, собственно, и все люди, очень по-разному реагируют на одни и те же замечания, ремарки и комментарии, и изучению этих индивидуальных различий в восприятии и дальнейшем реагировании посвящена целая область психологической науки. Преподавателю важно учитывать это в своей работе, чтобы, например, не навредить слишком резким высказыванием.
Психологи, работающие в университетах, могут рассчитывать на надежные методики: диагностические, коррекционные, развивающие, профилактические. Сферой моей персональной ответственности в том числе является проверка психометрических характеристик инструментария работы психолога.
В Российской академии образования впервые в истории психологического сопровождения образования два года назад проводился мониторинг работы школьных психологических служб. В нем приняли участие 16854 педагога-психолога школ во всех федеральных округах, а это 66% от общего количества работающих психологов в школах России! На вопрос о наличии у них диагностических методов 66,82% ответили, что имеют лишь отдельные методики, скачанные из Интернета. На основе такой «диагностики» невозможно профессионально определить, как помочь ребенку, и, конечно, грамотно выстроить индивидуальную траекторию психологического сопровождения!
Приведу яркий пример типичной ситуации, о которой мне сообщали коллеги, да и я лично сталкивалась с подобной работой «специалистов». Психолог тестирует ребенка младшего школьного возраста с помощью проективного метода, в частности «Рисунок мамы». Вот такая может следовать «интерпретация»: «Ваш ребенок нарисовал вас в красном платье. Ему нужны консультации психолога, а вашей семье – психологическая помощь, потому что красный – агрессивный цвет. Вы агрессивно ведете себя с ребенком». А на самом деле в тот момент мама просто купила красное платье! Мы, психологи, должны тщательно взвешивать свои высказывания и делать выводы только на основе нескольких надежных и проверенных инструментов! Ситуация становится еще опаснее, когда методики из Интернета попадают в руки людей, далеких от профессиональной работы в сфере психологического сопровождения. Важно, чтобы психологи имели действенные методические рекомендации, основанные на научных данных, и возможность непрерывного профессионального роста.
– Планируете ли тесно сотрудничать с родителями? Что получают от работы центра сами вузы?
– Работа с родителями имеет большое значение в свете работы психологических служб в системе общего образования, она проводится и будет проводиться и на местах – в школах и детских садах, в формате инновационных площадок РАО. Но все-таки в фокусе работы недавно созданного центра психологические службы вузов. Наиболее заинтересованная в сотрудничестве с нашим новым центром сторона – это, конечно, сам университет. Министерством науки и высшего образования Российской Федерации уже утвержден перечень пилотных вузов по апробации модели психологического сопровождения. Мы надеемся на поддержку Минздрава России по предложению медицинских вузов, чтобы работать в различных типах университетов. Благодаря совместной работе разных ведомств мы сможем организовать эффективное функционирование психологических служб в университетах, создать специальные пространства не только для психологической разгрузки студентов, но и для снятия эмоционального напряжения преподавателей. А студенты и преподаватели – основные заинтересованные лица эффективной работы Федерального ресурсного центра. Важно, что будет создано единое федеральное пространство для развития сети психологических служб в университетах.
– Есть ли у вас и ваших коллег опыт работы со школьными психологами? Какие выводы сделаны по итогам?
– Конечно! Более того, с 2019 года Российская академия образования уделяла пристальное внимание именно школьным психологам! Совместно с Минпросвещения России проведен масштабный мониторинг актуального состояния психологического сопровождения общего образования с участием 20620 директоров школ и 16854 педагогов-психологов. Мониторинг был направлен на выявление рисков, препятствующих развитию психологически безопасного образовательного пространства в каждом регионе России.
Показана региональная специфика актуального состояния психологической службы в системе общего образовании. Например, опыт работы педагогом-психологом от 0 до 3 лет (начинающие специалисты) в Свердловской области имеют 49,7% респондентов, а в Кемеровской области – только 22,5%. Под эгидой Минпросвещения России были разработаны, апробированы и доработаны методические рекомендации по созданию условий для психологического сопровождения школьного обучения. Эти рекомендации стали настольной книгой для молодых специалистов психологических служб школ.
– Вы могли бы рассказать подробнее о результатах вашей научной деятельности?
– Сфера моих научных интересов – исследования когнитивного, личностного и эмоционального развития детей, подростков и молодых людей. Еще одним приоритетным научным направлением для меня является изучение факторов, причин и условий индивидуальных различий в обучении на всем протяжении образования.
Научные проекты, связанные с этой проблематикой, выполняются методом лонгитюдных, длительных исследований, когда на протяжении всего школьного периода с интервалом (в моих исследованиях) в один учебный год фиксируются определенные психологические показатели у одной и той же группы людей. Иными словами, школьники растут, а мы из года в год измеряем, в частности, скорость переработки информации, память, особенности восприятия числовой информации, мышление, выраженность личностных черт, мотивации и затем рассчитываем сложными статистическими методами траектории развития того или иного признака, важного для обучения.
Кроме того, несмотря на трудоемкость и сложность в организации, подобные длительные исследования дают возможность определить ранние маркеры возможных трудностей или, напротив, успехов в обучении в дальнейшем. Так, уже сейчас на данных школьников, собранных за 9 лет (с 4‑го по 11‑й класс) рассчитаны ранние показатели когнитивного и личностного развития (измеренные в конце начальной школы), которые вносят вклад в успешность выполнения ЕГЭ по разным предметам. Одним из результатов является факт большего влияния блока когнитивных показателей, измеренных в 4‑м классе, по сравнению с личностными чертами и даже мотивацией при сдаче профильных экзаменов повышенной сложности (профильная, а не базовая математика в 11‑м классе).
Эти лонгитюдные исследования могут также помочь с определением индивидуальных защитных факторов при стрессовых ситуациях экзамена, агрессивного поведения со стороны сверстников, в сложных жизненных ситуациях.
Важно, что только результаты длительных исследований дадут ответ на вопрос, отличаются ли сегодняшние первоклассники или первокурсники от тех ребят, которые пришли в школу или университет, например, десятью годами ранее.
– Почему акцент в ваших исследованиях делается именно на лонгитюдных исследованиях?
– Они сложны в организации и трудоемки при проведении, но только в этих исследованиях мы можем понять траектории развития человека по психологическим признакам, способны установить причинно-следственные отношения между развитием и успехами в обучении, имеем возможность выявить ранние маркеры возможных сложностей в обучении и развитии.
А главное – в ходе научной работы в школе у ребенка открывается возможность сравнивать свои собственные достижения в текущий момент с самим собой, но годом, двумя, тремя ранее, чувствовать свой рост, динамику, а не сравнивать себя с другими детьми.
– В новом центре также будут применяться эти подходы?
– Конечно, мы рассчитываем на поддержку Министерства науки и высшего образования, на готовность университетов участвовать в столь трудоемких научных программах.
Важно, что проведение лонгитюдных исследований в интересах развития психологического сопровождения образования поможет решить проблему научных основ управления образованием.
Так, в настоящее время на государственном уровне пристальное внимание уделяется повышению эффективности образования: вводятся новые предметы, цифровые учебники, реализуются инновационные программы обучения. Плюс затрачиваются огромные административные, финансовые и кадровые ресурсы. При этом важно опираться на обоснованные научно аргументы, подтверждающие положительные эффекты от введения в систему образования инноваций в масштабах страны. Более того, требуются научные доказательства долгосрочных эффектов от введения инноваций в систему образования.
Яркий пример: сейчас стало модно, чтобы в начальных классах преподавали учителя-предметники, а не один учитель, как это было всегда. Как это влияет на успешность и психологическое благополучие ребенка в средней школе? На этот вопрос должна ответить наука.
Еще раз подчеркну, что все направления работы центра будут реализованы на основе интеграции последних достижений наук об образовании и лучших практик консультирования, профилактики и просвещения.
Алена ЮРЧЕНКО
Комментарий эксперта
Александр АСМОЛОВ, доктор психологических наук, академик РАО, заведующий кафедрой психологии личности факультета психологии МГУ имени М.В.Ломоносова:
– Для того чтобы отрефлексировать работу любого новорожденного центра, необходимо попытаться ответить на следующие вопросы:
Какова научная школа, на которой будут строиться исследования коллектива центра?
Насколько референтны профессионалы центра для психологов высшей школы?
Ради решения каких задач будут проводиться лонгитюдные исследования?
Пока все эти вопросы еще только ждут тех или иных ответов. Меня также всегда смущала адаптация психологических исследований под диктатуру систем управления.
В целом же хочется пожелать научному руководителю центра и ее коллективу удачи на сложном пути к вершинам психологического благополучия, счастья и здоровья студентов и преподавателей высшей школы.
Выбор читателей
Комментарии