На чтение: ≈ 13 мин.Никогда такого не было и вот опять: 1 сентября начнется не просто очередной учебный год, а новая образовательная реальность — новые государственные стандарты, уроки и предметы.
Честно говоря, педагоги к постоянным изменениям привыкли — каждый год то новая версия электронного дневника, то новый шаблон рабочей программы, то еще какие-то требования изменились. Готова ли я к ним как учитель? Что я о них думаю? К сожалению, меня об этом не спрашивают, от меня требуют, чтобы была с ними знакома и действовала в их рамках. Расскажу о своем отношении к волнующим меня инициативам, об остальных можно прочесть здесь.
О поднятии флага, исполнении гимна и новой пионерии
В этом году впервые День знаний начнется с поднятия российского флага и исполнения гимна. Что ж, с этим можно согласиться — это вполне органичный вариант формирования у детей чувства принадлежности к своей стране, и повод весомый есть. Представьте, стоит первоклассник, совсем еще малыш, и слышит величественные звуки, видит, как поднимают флаг — красиво, торжественно. У особо впечатлительных — мурашки по коже. Как сказал мой сын, 10-классник: это здорово! Ну, он футбольный фанат, у них гимн — в крови, закрепляет чувство, что эта мелодия связана с волнующими событиями, с победой.
А вот подобная процедура каждый понедельник… Это должно сформировать у школьников положительный условный рефлекс? Не уверена, что она сыграет так, как на это рассчитывают чиновники, соревнующиеся ныне в уровне патриотичности. У меня лично на протяжении всего детства гимн, игравший каждое утро по радио, был связан с тяжелым ранним вставанием в школу, то есть с негативными эмоциями. А воскрешение знаменных групп для поднятия флага у людей, живших в Советском Союзе, вообще вызывают улыбку — нас ждет возвращение пионерии?
Судя по созданию нового движения детей и молодежи — очень на то похоже (как пояснила председатель комиссии Госдумы по просвещению Ольга Казакова, единственное отличие этого движения от пионерии в том, что оно не привязано к политической партии, оно «вне политики, но внутри государственной политики»). Но невозможно вступить в одну реку дважды, как нельзя внушить какие-то ценности, которые не проповедовались до этого продолжительное время. Да и сами ценности нуждаются в серьезной оценке — мы хотим, чтобы наши дети ходили строем, делали, думали и чувствовали одно и то же (представьте конкретно своих детей-зумеров)? Но даже если кто-то этого хочет, давайте признаем: это не удалось всей государственной машине СССР со всемогущим КГБ, а в 21-м веке это звучит и вовсе утопично. Или антиутопично.
Я абсолютно не хаю свое пионерское детство, но я хорошо помню, как мы высасывали из пальца добрые дела, которые требовались от каждого пионера в течение года. То есть ты их должен был придумать и красиво оформить, а реальное положение дел никто не проверял. Не считая сдачи макулатуры и металлолома, вожатства и шефства над ветеранами, это, как правило, было плодом чистого воображения. И каждый из нас видел и понимал эту фиктивность. Думаю, все лучшее из пионерского опыта уже и так успешно используется — например, в формате волонтерства. И это действительно нужно и замечательно — помощь пенсионерам, малышам, сиротам, больным людям. Внешнюю военизированную атрибутику советского периода и принудительно-добровольность я бы сюда не тащила, чтобы не испортить хорошее дело. Давайте не будем политизировать и милитаризировать школу.
Тут я сразу представила, как ярые приверженцы узко понятого патриотизма (те, что подменяют любовь к родине нерассуждающей преданностью государству) с натуральной пеной у рта начинают орать: кто ты такая, как смеешь идти против официального курса. Ну, эти всегда святее Папы Римского и более толстовцы, чем Толстой: погуглите, что говорит президент Путин по поводу поголовной «гимнизации». Он призывает подходить к этому индивидуально и с умом.
И еще по поводу ценностей. Между прочим, квинтэссенция новых ФГОСов — это субъектность. То есть формирование у школьников способности самостоятельно выстраивать свою жизнь — личную, профессиональную, общественную.
Новые ФГОСы, киноуроки и «Разговоры о важном»
Теперь посмотрим на изменения в предметах и уроках. Новые ФГОСы собираются делать акцент на практическое применение знаний. Назовите хотя бы одного здравомыслящего человека, кто против этого? Более того, любой хороший учитель всегда подводит детей к тому, для чего им нужны полученные знания. Также вряд ли кто-то будет возражать против введения в сетку занятий финансовой грамотности. Она безусловно очень необходима современному человеку (и педагогам в том числе — я бы с удовольствием прошла подобный курс) — просчитать бюджет и последствия кредитов, ипотеки, личного инвестирования и многое другое. Некоторые продвинутые школы уже накопили опыт по развитию финансовой грамотности школьников, ведя различные курсы, элективы, летние школы и т. п. Да и в обществознании этой сфере уделяется внимание.
Вопрос в другом: насколько полномасштабно и качественно все школы готовы преподавать финграмотность как отдельную дисциплину, хватит ли у учителей обществознания (а на них в основном падет эта обязанность) знаний для полноценного обучения. Почему-то думается, опираясь на личный опыт в школе, что опять все делается по принципу: главное ввязаться в драчку, а там посмотрим. Увы, школа находится в вечно подчиненном и пассивном положении: сверху что-то решили, а школа выполняет (общественные обсуждения уже доказали свою малую эффективность — они слабо влияют на принятие решений).
Возьмем, к примеру, недавно возникшие медиаклассы — это одно из направлений профильного образования в 10-11-х классах. Это класс, в котором детям дают базовые знания о журналистике, PR и связях с общественностью. Пока они появились в Москве (пилотный проект запущен в 2020 году), хотя в других регионах тоже возникают по инициативе отдельных энтузиастов. По логике, кто должен вести профильные предметы в таких классах? Конечно, профессиональные журналисты. А кто ведет на практике? Чаще всего учителя русского языка и литературы. Почему я так уверена в этом? Потому что сама пыталась устроиться на работу в медиакласс как журналист (я долгое время до школы работала в СМИ) и получала отказы с ответом: эти вакансии заняты, словесники преподают.
Но как, простите, могут научить журналистике люди, от нее далекие? И не говорите, что русисты учат писать сочинения — это совсем из другой оперы. У департамента образования ответ простой: учителя же прошли специальные курсы, для них написаны рабочие программы. А чего еще надо? Как говорится, приступайте, солдат! В общем, в лучших традициях отечественного абсурда. Хотя привлечь настоящих журналистов в школу совсем нетрудно, но, вероятно, этому мешает запрет на преподавание специалистам, не имеющим педагогического образования. А последнее, возможно, извините за крамольную мысль, связано с тем, что человеком не из «системы» чиновникам сложнее управлять, у него нет этого навыка брать под козырек. Ему нужно все объяснять, он еще, чего доброго, спорить полезет, а властям это зачем? Ну их, этих гражданских!..
Честно говоря, я и в целесообразности обязательного введения театра в школах сомневаюсь. То есть театр в школе — это само по себе классно, и тем замечательным одержимцам, которые им занимаются, сердечный поклон. Но представьте себе, что станет, если театральными студиями и кружками станут заниматься люди по разнарядке, а не по призванию? Это все равно что маляров просить преподавать живопись — что-то о цвете они, конечно, знают, но пейзаж или портрет рисовать не научат. Хочется вспомнить: «Поверьте историку, осчастливить против желания нельзя!». В общем, причинением добра искусством можно только отбить желание приобщиться к нему надолго, если не навсегда.
Примерно то же я думаю об обязательных киноуроках, на которых ученики должны смотреть художественные и документальные фильмы. Для проекта «Киноуроки» уже снято 42 фильма для детей всех возрастов. Обсуждали ли эти ленты с педагогами? Конечно, нет. А зачем? Нам только говорят, что к каждому фильму создано «методическое пособие для учителя, предлагающее способ подачи учебно-воспитательного материала, раскрывающее авторский замысел». Нам безапелляционно заявляют: «В методичке расставлены все необходимые акценты при формировании восприятия школьниками вводимого на киноуроке понятия или обсуждаемого качества личности». Если все акценты заранее понятны, что обсуждать с детьми?
В общем, нужно сначала эти фильмы посмотреть самим. Чтобы не получилось, как с мультиком, снятом в рамках одного патриотического госпроекта. Там говорится о Самсоне-богатыре, который, мстя предавшей его жене, убил вместе с ней много невинного народа, разрушив башню. Чему должна учить эта история? Что нужно сдерживать свои эмоции? Что они могут быть разрушительными? Наверное. Но озвученная цель у анимационного проекта совсем другая — рассказать о героях Земли русской, о подвигах русских богатырей. А в чем здесь подвиг и что должны об этом думать дети?..
Еще более сложными в плане реализации мне кажутся «Разговоры о важном». Не скатятся ли они в политинформацию или формализованную словесную жвачку? Тут — как и во всех спорных случаях — остается надеяться только на конкретных учителей, их здравый смысл, разум, вкус, чувство меры и знание детей. Если для Ивана Сергеевича Тургенева во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах родины опорой был русский язык, то я верю в российского учителя. В кого же еще?
Комментарии