Из пунктика А в пунктик Б. Стремление к совершенству может принимать патологические формы

Известно высказывание великого математика Давида Гильберта: «Каждый человек имеет некоторый горизонт взглядов. Когда он сужается и становится бесконечно малым, то превращается в точку. Тогда человек говорит: «Это моя точка зрения». Великий математик был неправ. Для того чтобы сказать так, нужно иметь еще одну, вторую точку зрения – ту, с которой человеку видно эту первую внутри самого себя (или себя на ней). Такое видение себя и своей точки зрения называется рефлексией. Иногда про это говорят иначе: «Отдавать себе отчет в чем-либо».

Человек рефлексирует не все и не всегда. Нам обычно незачем следить за тем, как мы дышим, или осознавать, как бьется сердце. Ситуации, в которых приходится это делать, нас чаще всего пугают – оттого и рефлексируем, что страшно. Как говорил Лев Выготский, мы осознаем в силу своего неумения приспособиться.Но дыхание дано нам с рождения, а стук сердца даже раньше. Если же что-то в нас сформировалось в сознательном возрасте, то в большинстве случаев в нашей жизни было время, когда мы отдавали себе в этом отчет, пусть даже считанные доли секунды.Именно так возникло все, что в обиходе называется «пунктики». Кто-то залипает на наведении порядка на рабочем столе, кто-то выходит из себя, видя плохой почерк, а помешательство на грамотности даже получило собственное имя – охваченные им называют себя граммар-наци.Люди с «пунктиками» ведут себя так, как будто для них предмет «пунктика» – самая важная в мире вещь. Для граммар-наци грамотность важнее смысла написанного, для человека, имеющего болезненную склонность к порядку, этот порядок важнее, чем работа, которую он выполняет на рабочем месте.Почему может быть крайне важен порядок на столе или безукоризненно чистые руки? Потому что наведение порядка или навязчивое мытье рук сосредотачивает на себе и отвлекает от чего-то тревожного. Такое поведение имеет научное название – его называют компульсивным поведением, или компульсией. Компульсии, по статистике, чаще встречаются у одиноких людей с высоким интеллектом и низкой зарплатой, но не только у них.Психоаналитики считают, что компульсия связана со сторонами личности, которые вытеснены в бессознательное из-за их непереносимости, но пытаются вернуться в сознание. Например, человек, навязчиво моющий руки, глубоко в душе оценивает себя как «грязного» (разумеется, не физически), и когда это всплывает в уме, пытается преодолеть невыносимое (уже физически). Можно, конечно, искать и другие объяснения компульсивному поведению. Но было бы странно, чтобы человек, не желающий быть «грязным», десятки раз перепроверял, выключен ли дома утюг, а тот, кто однажды остро почувствовал вину как разрушитель и поджигатель, старательно мыл руки. От символизма в поведении никуда не денешься.Но это собственный утюг и собственные руки – человек с компульсивным поведением имеет «пунктики» по отношению к себе. А что же с «пунктиками» в чужой огород? Так сказать, из пункта А в пункт Б? Мы с вами их пока не объяснили.Перед тем как искать объяснение, отметим: вытеснение в бессознательное – это зрелый механизм защиты, характерный для сформировавшихся взрослых людей (как говорят психоаналитики, для «нормальных невротиков»). Кроме зрелых, существуют и примитивные механизмы. Примитивный – не значит плохой или детский. Например, нормальный взрослый, столкнувшись с известием о смерти очень близкого ему человека, сперва может это отрицать: «Это неправда! Он жив!» Отрицание – примитивный механизм, и он работает, потому что известие оказалось слишком тяжелым для обработки тонкими зрелыми механизмами. Защита должна защищать от субъективной опасности – а уж зрелая это защита или примитивная, не важно.Один из примитивных механизмов защиты – проекция. Что означает это слово?Борис Пастернак в «Докторе Живаго» дает емкий, но очень странный образ: «Сознание – это зажженные фары впереди идущего паровоза. Обратите их светом внутрь, и случится катастрофа». Фразу можно расценивать как выпад против самосознания, о необходимости которого так долго говорили большевики. Но самосознание доступно не всегда и не всякому человеку, иначе не было бы, например, причин для компульсии: осознал человек себя «грязным», принял свою грязь – и перестал навязчиво мыть руки. Однако не все в себе мы готовы принять.Чтобы понять, что такое проекция, можно внести небольшое изменение в образ, созданный великим поэтом. Представим, что фара находится не впереди паровоза, а позади машиниста. Он, разумеется, смотрит не на нее, а вперед. Его не слепит. Он видит освещенные пути. Кажется, все в порядке, но, кроме путей, он видит и свою тень на них. И тень может сыграть с ним злую шутку – машинист принимает ее за черного человека на рельсах. Паровоз в таких случаях тормозить запрещено – остается только наезжать и давить черного человека, которого нет.Такова проекция – приписывание другому черт и свойств, которые человек отрицает в себе. Человек не тень, но он видит свою тень, упавшую на другого. Например, граммар-наци не принимает в себе то, что в жизни он может ошибаться. Ему важнее всего быть безукоризненным. И хотя он вопреки этому неприятию ошибается во многом, в одном он достиг безупречности – в грамоте. И он находит людей, которые пишут неправильно. В тексте, написанном с грамматическими ошибками, такие люди могут высказывать очень дельные соображения и оперировать хорошо проверенной, истинной информацией. Но на них уже легла тень Человека Ошибающегося, отброшенная граммар-наци. И он совершает наезд.Не всякое требование к окружающим является «пунктиком», работающим по проективному механизму защиты. Например, если вы требуете от учеников, чтобы они писали хорошим почерком, – вы можете просто экономить свои силы и время. Вам проверять сегодня вечером несколько пачек тетрадей. Это большой труд. Вы уважаете свой труд. И требовать от тех, кого вы учите, чтобы они его облегчили в меру своих сил, – справедливо.Но если вы видите в плохом почерке ученика его бездарность или чудовищный характер – впору задуматься. Уважаете ли вы свой труд или защищаетесь от мысли о собственной бездарности, а то и неполноценности? Является ли требование к ученикам писать разборчиво своего рода взрослым договором – «вы пишете хорошо, я проверяю адекватно»? Или это примитивная защита от когда-то пережитого вами чувства ничтожности?Я уверен, что те, кто читает эту статью, люди полноценные. Хотя, конечно, это знание не поможет им избавиться от проекций или даже от компульсий, защищающих их от вашего страшного опыта. Его, это знание, прежде нужно воплотить, и это большая работа. Но пока вы не воплотили его – возможно, ваше поведение мешает вашим ученикам развиваться.В грамотности граммар-наци или строгом порядке на столе компульсивного «здорового невротика» есть еще один аспект, которого мы с вами пока не коснулись. Это стремление к совершенству. Вероятно, первый из перечисленных пишет так, что позавидовал бы Розенталь, а второй мог бы дать фору Линдси Стил, сервирующей стол английской королевы. Зачем им такое совершенство?Вероятно, проще всего принять, что совершенством в той области, которую они в себе признают, эти люди компенсируют свое несовершенство в остальных областях. Однако встречаются люди, которые стремятся к совершенству во многом, едва ли не во всем. Имя им – перфекционисты.Перфекционизм – явление сложное, но одно ясно: стремясь к совершенству, человек защищается. Ему невыносима мысль о том, что он несовершенен, и идеальный образец человека, каким только и надо ему быть, в него вложили, скорее всего, родители.Строго говоря, перфекционист, стремясь к совершенству во всем, пытается скомпенсировать то, что он несовершенен ни в чем. И он в своем стремлении к совершенству может делать великолепные, на взгляд окружающих, вещи – но они все еще несовершенны, потому что идеал недостижим в принципе. А если недостижим, то в какой-то момент проще его обесценить, а работу по его достижению прервать. С точки зрения перфекциониста, лучше сделать идеально, но никогда, чем терпимо, но сейчас.Почему-то среди людей, стремящихся к совершенству, не встречаются такие, кто пытался бы достичь совершенной скорости выполнения работы или совершенного окончания рабочего процесса. Возможно, потому, что идеальный образ себя, к которому, защищаясь от несовершенства, стремится такой человек, формируется очень рано. Так рано, что человек в этом возрасте понимает только вещи. Что такое время или движение – ему в этом возрасте неведомо. Что такое действие, имеющее начало и конец во времени, он выясняет значительно позже. А может быть, так и не выясняет до конца.…Кажется, финал вышел несовершенным. Но любой текст имеет на это право. Как и вы, читатель. Как и ваши ближние. В конце концов, все мы всего лишь люди. Почему может быть крайне важен порядок на столе или безукоризненно чистые руки? Потому что наведение порядка или навязчивое мытье рук сосредотачивает на себе и отвлекает от чего-то тревожного. Такое поведение имеет научное название – его называют компульсивным поведением, или компульсией. ​Сергей АЛХУТОВ, практикующий психолог, педагог, соучредитель студии психологического консультирования «Каштаны»