Из черновиков. Об учителе. На селе педагог чаще всего оказывается в вакууме

​Публикация собрана из нескольких черновых версий статьи о значении учителя. Пока не знаю, какой окончательный вариант был опубликован, когда и где. Это начало 1960-х гг. Детали общей картинки с тех пор, конечно, изменились. Уже нет нужды апеллировать к директору колхоза, что в последнюю очередь чинят крышу сельскому учителю, что не дают ему машину для поездки в город, что учитель – «приблудная овца»…

Частности ушли в прошлое вместе с Советским Союзом, райкомами, колхозами и знатными доярками. А суть поставленной проблемы переросла невзгоды незавидной доли сельского учителя. Разрослась до масштабов всего нашего общества, попадает в болевую точку наших дней. Роль интеллигенции, гуманитариев и их участие в жизни общества, в выстраивании общественного мнения. Если что, опять «приблудные овцы»? Еще круче, общественный дискурс расцвечивается новыми зооморфными образами от «бандерлогов» до «фейсбучных хомячков»…Так и хочется порой вместо слов «сельский учитель» вписать «гуманитарии», «ученые», те же учителя, педагоги вузов и творческие работники, все те, чья работа во все времена не измеряется в цифрах, будь то надои молока или баррели нефти…Владимир ТЕНДРЯКОВВспоминаю давнюю встречу с деревенским учителем. Из тех, кто был в своей маленькой школе и директором, и единственным преподавателем, вел уроки сразу четырех классов, посадив детей в одной комнате, перед доской, разделенной мелом на четыре части. Человек неглупый и довольно начитанный, любивший стихи, особенно есенинские. Как-то после долгого разговора, который перекидывался от Шекспира к военным стихам Константина Симонова, он пошел провожать меня. Мы остановились за деревней и оглянулись назад. В лучах низкого солнца – засыпанные снегом крыши изб, промятая дорога тянулась к ним. И посреди этих снежных крыш расползался тяжелый дым – кто-то, должно быть, сжигал старую солому, но мой знакомый вдруг дрогнувшим голосом, с какой-то надеждой произнес: «Не пожар ли?..» И, не дожидаясь ответа, забормотал речитативом: «Гори, гори ясно, чтобы не погасло!.. Чтоб все начисто, чтоб только головешки остались…» В этом речитативе я почувствовал глухую испепеляющую ненависть. «Вы что?!» – удивился я. «Ничего, хочу, чтоб все сгорело». – «Даже дети, которых вы учите?» Он угрюмо промолчал.Его неожиданная ненависть показалась мне тогда чудовищной: кто он, злодей или сумасшедший, этот любящий чувствительные стихи, обучающий детей грамоте? Я начал понимать его намного позднее. После опубликования «За бегущим днем» ко мне потекли письма от учителей. И самые отчаянные письма – почти в каждом наболевший вопль! – шли от сельских учителей. Во всех них ощущался один мотив – одиночество, духовная заброшенность.«Казалось бы, я не имею права ни на что жаловаться, – писал мне учитель не из столь уж глухого угла, села Московской области. – Меня даже считают неплохим работником. Никто не избегает встреч со мной. Дети даже любят. И я люблю их, люблю свою работу. Может, потому чувствую вокруг себя пустоту, вакуум. Это покажется странным. Но если вдуматься, ничего странного нет. Никто не разделяет моей любви к делу, никто ее не понимает. Я почти каждый день слышу, как хвалят тракториста или комбайнера, а я от окружающих не слышал ни похвалы, ни критики, если не считать казенной критики со стороны начальства. Но мне ведь хочется, чтобы мой труд замечало не одно начальство, а люди, с которыми я живу. Вы спросите меня: «А товарищи по школе, вы же находитесь в коллективе учителей?..» Да, нахожусь, все они даже старше меня, опытнее. Их-то опыт и пугает меня больше всего. Они, наверное, раньше меня пережили это ощущение вакуума вокруг себя, смирились с ним: плетью обуха не перешибешь, нечего и стараться»….А ведь многие из учителей потеряли эту способность страдать, смирились. …И рано или поздно учитель сам начинает верить в свою незначительность, начинает относиться к своим обязанностям так, чтоб лишь не получить нарекания со стороны наезжающего инспектора или директора. Творческий подход, проникновение в душу ребенка – где уж, отбарабанить бы положенные часы да и заняться коровой, огородом, домом.Случается, что учитель опускается не только творчески, но и морально. Я не раз сталкивался с жалобами; мол, такой-то из учителей пьет, некрасиво ведет себя в общественных местах, ученики видят его поведение. А вот тут-то сельское общество не спускает – то, что в какой-то мере простительно трактористу, непростительно учителю, тут-то наконец вспоминают, что он носитель культуры, воспитатель, наставник… …Нет предела возмущения нашим учителем, и возмущение порой вызывает в учителе ответную ненависть, глухую, бессильную, неосознанную, ко всем и всему, что его окружает. С этой ненавистью он идет к детям – не опасно ли? Учитель в городе находится в более выгодном положении, и не только потому, что там выше культурный уровень, чем на сельской периферии, но еще и потому, что при желании в городе – в своей ли школе, другой ли – можно всегда найти единомышленника, который как-то поймет тебя и оценит. Сельский же учитель работает в крайне маленьком коллективе, и если его труд не поймет этот узкий круг его сослуживцев да время от времени наезжающийинспектор, то больше на понимание рассчитывать ему нечего. Сельский учитель чаще оказывается в атмосфере равнодушия, в вакууме. Нет более благородной и более ответственной профессии, чем у этих людей. Через них ребенок впервые приобщается к тому великому, что, собственно, и отличает человека от любого другого существа на планете, – к знаниям. От них во многом зависит, насколько духовно совершенным и нравственным будет сменяющее нас поколение, по сути, от них во многом зависит наше будущее…Не правда ли, высокие слова. Выше некуда. Как часто мы произносим их по адресу школьных учителей! Если вспомнить, что мы говорим и пишем о труде педагогов, то, право же, никому и в голову не придет усомниться – недооцениваем, не понимаем значения. Мы щедры на восторженную похвалу, когда речь заходит о сельском учителе. Мы сразу же готовы нарисовать эдакую умилительную пасторальную фигуру, сеющую разумное, доброе, вечное, к которому все тянутся, без которого жить не могут.Кажется, понимаем, ценим сельского учителя, а значит, окружаем заботой и уважением. А так ли это?Вы, наверное, не раз видели в газетах портреты молодых доярок, которых славят как знатных, награждают орденами. Но случалось ли вам встречать молодую заслуженную учительницу? Возможно, такие и есть, мне лично встречать не приходилось. Как правило, к учителю признание заслуг приходит к старости, – проработал безупречно несколько десятилетий, по случаю какой-нибудь торжественной даты дают звание «заслуженного», иногда награждают даже орденом. Выходит, признание получает выслуга лет, а не творческие способности человека. Понять и оценить по достоинству труд доярки или агронома просто – он выражен в литрах молока, в центнерах хлеба. Созданные ими материальные ценности можно измерить и взвесить, а как измерить духовные ценности, которые создает живущий в том же селе учитель? Сейчас для хозяев села… доярка свой человек, нужный, а учитель – приблудная овца! С агрономом, дояркой, трактористом приходится считаться, не дай Бог, подведут. С учителем же считаться необязательно: ему можно привезти дрова в последнюю очередь, отказать в транспорте при поездке в район, а при случае безопасно и нагрубить… Мелкие, подчас еле заметные пренебрежения или, того хуже, незамечающее равнодушие, но оно изо дня в день, из года в год напоминает учителю: ты второстепенная, практически малозначащая для жизни фигура. Ты пасынок на селе!…Нисколько не преуменьшая значение тракториста, доярки, того же агронома, я все же смею заявить – значение учителя в обществе выше уже потому, что он имеет дело не с пахотной землей, не с телятами, а с детьми, с человеческими личностями!…..Я зову уважение к профессии учителя, но в то же время осознаю, что уважать можно лишь тогда, когда эту достойную профессию носят достойные люди. А так ли уж мы стараемся, чтоб в сельские учителя шли достойные? В каком жалком положении находятся наши педучилища, выпускающие преподавателей для села? Куда легче всего поступить учиться, где всего ниже требования для приема, где чаще всего сталкиваешься с неквалифицированным обучением? Да, в педучилищах. Там и скудные стипендии, там и неустроенные общежития, там и случайный преподавательский состав. Удивительно ли, что в педучилища идут лишь те, перед кем закрылись двери других техникумов или институтов, идут не по призванию, а потому что «некуда деться». Мало надежды, что из таких училищ выйдут лишь те, кто достоин уважения. Но хватит! Это уже тема для другой статьи. Я затронул здесь только лишь общие проблемы. А проблемы эти многосторонни, требуют многих решений. Но они, убежден, должны сойтись в одном: уважайте учителя за то, что он учитель! …Учитель, чья профессия выделяется среди всех прочих уже тем, что из всех она самая человеческая, ее не грешно писать с большой буквы.Требуется только одно – отказаться от снобистского чувства ограниченных людей: раз дело учителя мне непонятно, не могу видеть его реальных результатов, то, значит, оно не столь важно, второстепенно. …И пусть не смущает то, что в ответ на полученное внимание учитель не может ответить достижениями, которые были бы столь же зримо наглядны, как достижения тракториста или доярки. Духовные ценности не поддаются бухгалтерскому учету, однако они не становятся от этого менее ценными… Публикацию подготовила Мария ТЕНДРЯКОВА