На чтение: ≈ 5 мин.Это не новая интерпретация Достоевского, как можно было бы подумать. Это диалог из нового фильма Павла Лунгина «Остров». Картины, не вписывающейся в современный российский бизнес под названием «кино» и вообще удивительной во всех отношениях.
Пожилой человек, приехавший в монастырь с дочерью, спрашивает у странного чумазого монаха:
– А вы не знаете, старец ваш сумасшедших лечит?
– Она не сумасшедшая.
– А что с ней тогда такое?
– Она бесноватая. Бес в ней сидит и мучит ее.
– А вы откуда знаете?
– Я с ним лично знаком.
– С кем?
– Да с бесом этим…
Действие происходит в православном монастыре на русском Севере, предположительно на Валааме. Однако никакой мистики в ее дешевом голливудском варианте с впечатляющими спецэффектами (видели рекламу нового «Вия» в готическом антураже?) не будет. Детектива тоже не ждите: тайны из того, какое отношение имеет пожилой монастырский кочегар к молодому моряку, по приказу фашистов застрелившему во время войны своего товарища, в ленте с самого начала не делается.
И уж чего в «Острове» нет на дух, так это «экшна» – внешнего нагромождения событий, клипового мелькания кадров. Несколько человек и остров, молчание и молитва. Долгие панорамы аскетичного совершенства северной природы, внимательное любовное чтение лиц. Однако внутреннее напряжение фильма таково, что не отпускает до конца.
В центре фильма – вневременная история души человека, история предательства и покаяния. Рассказанная авторами тем единственным языком, который делает метафору правдой, выраженной в реальном, конкретном. Героя фильма, отца Анатолия, изнутри жжет огонь страшного греха – и его, как кочегара, буквально окружает пламя. А еще вода, которой остров отгорожен от материка, и медные трубы – «клеветы человеческия». Все-то он делает не «по уставу», чем раздражает монастырскую братию: неправильно молится, не моет рук и лица, наконец, он, грешник, предатель и убийца, творит невозможное и лечит людей. Фильм отсылает к христианской истории, знающей немало великих грешников, достигших святости, и, конечно, к книгам главного «духоведа» русской литературы Федора Достоевского. Представляете, на каком уровне должна быть рассказана такая история? Павел Лунгин после ряда очень средних картин («Свадьба», «Олигарх») совершил огромный прорыв как в личном режиссерском плане, так и в масштабах мирового кино.
Высокую планку лента выдерживает от начала до конца. От необыкновенного сценария Дмитрия Соболева, точной и тонкой операторской работы Андрея Жегалова до удивительного актерского ансамбля, в котором нет ни одного незапоминающегося лица, даже в эпизодах. Великолепны Нина Усатова, Виктор Сухоруков, Дмитрий Дюжев. Но главный нерв фильма, конечно, – работа Петра Мамонова, без которого «Остров» просто бы не состоялся. Личностные особенности Мамонова настолько совпали со странной бесноватой юродивостью его героя, что совершенно непонятно, где кончается персонаж и где начинается самый оригинальный человек российского андеграунда. Именно Мамонов рождает полное ощущение как художественной, так и житейской правды происходящего.
В «Острове» Павел Лунгин, безусловно, продолжает линию «духовного» кино, заданную Андреем Тарковским и продолженную в наше время Александром Сокуровым и Андреем Звягинцевым. Однако в отличие от них Лунгин доказал, что и глубокое по-настоящему авторское кино может быть интересным широкому зрителю. Благодаря внятному сюжету, знакомым ситуациям, узнаваемым характерам, наконец, юмору, без которого жизнь пресна и неполна. В фильме, на мой взгляд, есть только одна неточность, вызванная именно стремлением сделать кино «смотрибельным» и сюжетным: чудесная развязка военной истории героя кажется слишком идеальной. Впрочем, в чудеса надо просто верить.
Выбор читателей
Комментарии