История двух “В”

Видно, когда Судьба набрасывала контуры их жизни, у нее под рукой оказалась только черная краска, потому так схожи своей мрачной заданностью жизненные сценарии глядящих на нас с фотографии двух молодых парней – Виктора Хынку (он слева) и Виталия Орлова.
Пожалуй, единственное, что их отличает, – внешнее несходство, но интересно, что и с того, и другого вполне можно снимать “кальку” типичности: импульсивный черноглазый Виктор – типичный молдаванин, голубоглазый крепыш Виталий – не менее типичный славянин. Впрочем, этому обстоятельству друзья не придают никакого значения, потому что убеждены: тот, кто прошел детдомовскую школу, выбирает себе друзей не по пятой графе. Виктор и Виталий – бывшие детдомовцы.

Мама Виктора бросила его еще в роддоме, поэтому первые три года жизни “отказника” прошли в больнице. Коечка у стенки, казенная чашка, ползунки и кофточки с больничным штампом и много женщин в белых халатах, которых он называл мамами… Первое потрясение испытал, когда увидел у соседней коечки, где лежал больной мальчик, чужую, не больничную тетю. Она ухаживала только за ним, кормила его и гладила по головке. Сначала Витя пожалел того мальчика, потому что у него была только одна мама, а у Вити – много, но потом, наблюдая за ними, стал по ночам мечтать, как он заболеет и к нему непременно явится его, только его мама, такая же добрая и красивая. И в один из дней случилось обыкновенное чудо. В палату зашли чужие дядя и тетя и прямиком направились к Витиной кроватке. Они долго осматривали его, задавали разные вопросы, потом ушли, появились через несколько дней и забрали Витю с собой, объяснив, что теперь они его мама и папа и жить он будет с ними. Обрадованный и счастливый мальчик в первое время все ждал, когда же новая мама станет его любить так, как любила та чужая тетя своего больного мальчика, но ничего подобного не происходило. Теперь, с годами, стараясь быть объективным, Виктор объясняет холодность матери тем, что у нее никогда не было своих детей и, вероятно, потому в ее душе изначально отсутствовали материнские чувства. Тогда же… Уезжая в город или уходя по делам, родители привязывали его, пятилетнего, к дереву – чтоб не сбежал. И так было не единожды. Спасали приемыша соседи, они же его защищали, подкармливали и жалели. Когда мальчику исполнилось восемь лет, его с диагнозом ЗПР (задержка психического развития) – традиционным клеймом всех недолюбленных и заброшенных детей – отправили в Карпиненский специнтернат, потом было Дрокиевское ПТУ, где он получил профессию каменщика-монтажника, и за все без малого десять лет пребывания Виктора “в людях” родители лишь дважды навестили его. И тем не менее ему всегда хотелось верить, что у него все же есть родной дом и близкие люди, – без этой согревающей душу мысли бывшему детдомовцу жизнь казалась еще беспросветней. Недавно Виктор женился, и ему так захотелось поделиться с родителями своей радостью, что, забыв все плохое, повел свою Олесю на смотрины. Его встретили так же, как в свое время проводили, – настороженно и равнодушно. Мало того, на следующий после посещения молодоженов день мать приехала в общежитие, где они живут с Олесей, чтобы сказать Виктору, что, наверное, это он – а кто же еще! – украл у нее ночью кур и козу. Такая вот невеселая история двойного предательства, выпавшего на долю этого скромного работящего парня.
У друга Виктора, Виталия, даже такого варианта в жизни не было. Сколько помнит себя – всегда был “государственным” ребенком, а откуда и при каких обстоятельствах попал в Попенский детдом, где прошло его детство, никому не известно. Только однажды детдомовская воспитательница, то ли по глупости, то ли еще почему, как-то обронила: “А тебя вообще на мусорке нашли”. Правда, был и такой эпизод в его жизни: выпускникам интернатов выдают документы на руки – и “гуляй, Вася”; получил их и Виталий, когда закончил ПТУ и стал маляром-штукатуром. Так вот, в том личном деле были указаны фамилия, имя, отчество его родителей и их домашний адрес. Он немедленно отправил туда письмо, но вскоре оно вернулось – уже в другом конверте и с припиской, что таковые по данному адресу не проживают. С тех пор Виталий оставил всякие попытки разыскать родных, а после армии вернулся в Кишинев и стал работать на картонной фабрике.
С Виктором они какое-то время жили в одном общежитии. Там и познакомились, и подружились. Как и подобает настоящим мужчинам, высоких слов о дружбе они не произносят, просто держатся друг за дружку и в трудную минуту, чем могут, выручают друг друга. Так уж получается, что судьбы бывших детдомовцев, как многосерийное кино: один “сюжет” непременно влечет за собой другой, а тот – следующий, и в каждом свои зигзаги.
Вот и истории двух “В” недавно получили продолжение, и какое!.. А было так. Когда-то, почти 30 лет назад, родила одна женщина сыночка, который стал для нее обузой, как была обузой и полуторагодовалая дочка. Недолго думая, “кукушка” решила избавиться от ребенка “богоугодным” способом и отнесла младенца в Чуфлинскую церковь, что в Кишиневе, где и оставила.
Прошли годы, выросла и стала взрослой та самая полуторагодовалая девочка, которую воспитывала бабушка. И оказалось, что нет у бабушкиной внучки на этом свете ни сестер, ни братьев – никого. И потому все чаще с годами стала она вспоминать о когда-то брошенном ее матерью братике, историю которого она узнала от бабушки. Мама же, так ни разу за все годы не испытавшая угрызений совести за содеянное и желания разыскать брошенного ребенка, в ответ на вопросы дочери долго отпиралась, но в конце концов “раскололась” и в деталях поведала дочери даже о том, как она мучилась (именно так и сказала!), пытаясь задушить новорожденного и закрывая ему носик, чтоб перестал дышать. Но младенец так упорно цеплялся за жизнь, что у матери ничего не получилось. Потому-то и попал он в Чуфлинскую церковь. Зная дату и год рождения брата, Анна К. (так зовут женщину) обратилась в корпункт программы “Отзовись”, филиал российской телепрограммы “Жди меня”. Поиск вывел сотрудников корпункта (кстати, служба эта держится большей частью на их энтузиазме) на Виталия Орлова.
Тут бы нам, к всеобщей радости, поведать читателям о счастливой встрече сестры с братом. Увы…
Вместе с Виталием в тот день в службе корпункта побывал и Виктор. Узнав, что его друга разыскивают, он и сам решил попытаться найти предавших его родителей. Как записано в личном деле Виктора, его родители – Александра Тимофеевна и Алексей Петрович Хынку. Насколько реальны их имена-отчества и фамилия, как и фамилия родителей Виталия, сказать трудно, поиски же пока никаких результатов не дали. И все-таки… Вдруг газетная строка окажется счастливой?
Прощаясь, я спросила у двух “В”, о чем бы прежде всего они спросили своих родителей, если бы те вдруг нашлись. “Ни о чем бы я их не спрашивал, – ответил Виктор, – хочу только одного: посмотреть им в глаза”. Виталий ничего не стал говорить, а лишь молча кивнул в знак согласия: зачем повторяться, если друг сказал обо всем, что у тебя самого на душе?

Майя ИОНКО
Молдова