Испытание длиною в год. За это время многие по-настоящему увлекаются профессией

Не зря говорится, что все новое – хорошо забытое старое. Но для нас годичная непрерывная практика – дело отнюдь не забытое, хотя и давно начатое. У нашего вуза есть многолетний опыт введения интенсивной практической подготовки студентов – еще в 1987-1988 учебном году в МПГУ она была апробирована на факультете русского языка и литературы.

Годичная практика изначально проводилась без отрыва от обучения. Студентам-четверокурсникам в конце учебного года объявляли о введении непрерывной педагогической практики с сентября по март и предлагали два варианта по ее организации. В первом случае студент в вузе получал распределение в школу, во втором – сам находил место работы, а потом представлял в деканат справку о том, что он действительно работал в школе. Большинство студентов предпочитали второй вариант, так как он давал право выбрать тот педагогический коллектив, с которым ему хотелось сотрудничать.

Первый вариант трудоустройства студентов оказался менее удачным, потому что школьные администрации, в то время получавшие выпускников педвузов по распределению, ныне отмененному, относились к студентам крайне равнодушно. Они считали, что это такие же работники, как и штатные учителя с дипломом и определенным стажем, а потому не принимали в расчет то обстоятельство, что студентам положено отрабатывать меньшее (10-12) количество часов, что они в определенное время должны быть в вузе на занятиях, что им предстоит защищать диплом и быть освобожденными от работы в школе в четвертой четверти. В результате возникало множество конфликтных ситуаций. Например, студент не мог из-за неправильно составленного расписания и излишней загруженности в школе (работа часто была не на положенные 0,5 ставки, а на полную и даже на полторы ставки) посещать все занятия или приходить на них хорошо подготовленным. Все эти и другие проблемы вынужден был решать деканат, но его вмешательство часто не помогало наладить работу студента, и приходилось переводить его на практику в другую школу или вообще отменять.

Но мы не отказывались от годичной практики, потому что в ней было очень много положительного. Скажем, каждый студент был прикреплен к методисту, который приезжал к нему на уроки, контролировал его работу, помогал в решении тех методических проблем, которые возникали при подготовке к урокам. Таким образом, теоретические знания, полученные в вузе, находили свое применение в практической деятельности, возрастала роль методических кафедр, к которым у студентов было, как правило, прохладное отношение. Практика давала студенту возможность погрузиться в стихию педагогической деятельности, понять, есть ли у него призвание к ней, а многие студенты, не собиравшиеся после окончания вуза становиться учителями, после прохождения педпрактики меняли свое отношение и по-настоящему увлекались будущей профессией. Студенты выходили из вуза более подготовленными к работе, могли написать интересную дипломную работу с учетом полученного педагогического опыта, педпрактика становилась своеобразным итогом обучения в вузе и помогала в комплексе осознать полученные знания, придавая логическое завершение педагогическому образованию.

Сегодня, когда школы испытывают немалый дефицит кадров, когда управленцы наконец настроились на конструктивное сотрудничество с педвузами, непрерывная педагогическая практика нуждается в серьезной подготовке, в изменении учебных планов, в увеличении кадрового состава методических кафедр, в разработке мер правовой защиты студента, работающего учителем.

Виктор МАТРОСОВ, ректор Московского педагогического государственного университета