На чтение: ≈ 8 мин.Система социальной защиты неожиданно стала появляться на образовательных форумах и конференциях. Те, кто в курсе изменений, происходящих в Москве, понимают, что изменения эти поистине революционные, имеющие положительную характеристику, так как направлены на поддержку детей с тяжелыми и множественными дефектами развития, которые всегда были закрыты в детских домах и интернатах до достижения 18 лет, после чего получали статус недееспособных и переходили в психоневрологические интернаты, где и были до конца жизни.
В этом году в Москве из 1700 детей, находящихся в интернатных учреждениях, вышли в образовательные учреждения около 300 детей. Понятно, что этот путь не был простым, потому что, скажем, ни система социальной защиты, ни система образования в Москве не были готовы к тому, что такое количество детей особых, требующих особых технологий работы с ними, вольются в образовательную среду столицы. Но уже хорошо то, что, работая год с системой образования города, мы добились того, что у всех наших детей после заключения ПМПК изменился статус: раньше все они были необучаемы, раньше в заключении ПМПК ставили просто прочерк-зигзаг, и жизнь ребенка в этом зигзаге была завершена, сейчас в заключениях ПМПК перед новым учебным годом все наши дети получили рекомендации по образовательной составляющей, то есть это рекомендации по обучению по адаптивным образовательным программам, по обучению в специально созданных условиях, по обучению с сопровождающими лицами. Понятно, что будет следующая история: эти рекомендации ПМПК должны быть внесены в индивидуальную программу реабилитации каждого ребенка-инвалида, и это уже совершенно другой жизненный ориентир. Как ни странно, проще всего оказалось с дошкольным образованием: ни один ребенок, с которым мы пошли в детский сад, не получил отказа, ни один ребенок не получил отторжения родителей других детей или родительского сообщества, а мы очень волновались, помещая в детсад наших детей, ведь это дети-сироты, дети, оставшиеся без попечения родителей, большая часть детей помещены в детские дома и интернаты по заявлению их родителей. Как раз в младшем возрасте ДОУ лучше всего приняли наших детей – совершенно безболезненно. Наших детей приняли и коррекционные школы, пока нет претензий при обучении наших детей в общеобразовательных школах, школы приняли их, но на сегодняшний день, конечно, есть достаточно много профессиональных задач. Я бы не стала называть эти задачи проблемами, это действительно профессиональнее задачи, которые нужно решать при пресловутом межведомственном взаимодействии, на партнерских профессиональных отношениях. Не везде в коррекционных школах есть безбарьерная среда – пандус до двери есть, а дальше все в твоих руках. Большинство коррекционных школ работают по типовым программам, которые никаким образом не подходят для наших детей, потому что те, кто занимается нашими особыми детьми, понимают: на первом этапе включение детей в системное образование требует в большей степени социальной инклюзии, обучения и педагогического коллектива, и сопровождающих лиц особым технологиям – от альтернативной коммуникации до знания особенностей этих детей, понимания того, что эти дети могут; это мы, взрослые, пока не умеем сделать так, чтобы эти дети развивались, чтобы этим детям было с нами, взрослыми, комфортно, то есть здесь есть большой вопрос к взрослым. В этом направлении мы начали очень активную работу с вузами. Это и педагогические вузы, и социальные вузы. Мы пошли по такому пути: студенты третьих-четвертых курсов, уже имеющие базовое специальное образование, по заключенному договору с вузом выходят к нам на практику. Тут мы преследуем несколько целей. Во-первых, это волонтеры, дополнительные руки, помощники воспитателей, во-вторых, это сопровождающие детей в образовательные учреждения, а кроме того, это будущие кадры, которые, научившись на практике применять теоретические знания, полученные в вузах, уже будут готовы влиться в профессиональную работу с детьми нашей категории. Это очень важно, так как, естественно, кадровый потенциал в системе социальной защиты оставляет желать лучшего, в этом направлении предстоит решить еще очень много задач. Очень важен момент сопровождения: по Закону «Об образовании в РФ» образовательные учреждения обязаны предоставить ребенку сопровождение в школе – тьютора, ассистента, но на сегодняшний день учреждения социальной защиты берут на себя доставку детей до образовательного учреждения и сопровождение. А вот в образовательном учреждении кто должен это делать? У школы таких ресурсов нет, школа не всегда пускает на свою территорию представителей сторонней организации, поэтому до сих пор есть межведомственный барьер, нужно садиться за круглый стол и обсуждать, решать эту проблему. На мой взгляд, совершенно точно необходимо достаточно оперативно составлять «дорожную карту» именно для ментальных инвалидов, потому что 1700 детей – это огромное образовательное учреждение, которое вливается в систему общего образования. Но есть дети, которые никогда не учились, а им уже 15-16 лет, эти дети пока обучаемы, их обучение в системе профессионального образования – личные договоренности директоров. Понятно, что Департамент образования идет навстречу, что директора колледжей советуются, и Департамент образования не запрещает им брать детей, не имеющих никаких документов об образовании, в систему образования. Это потрясающие шаги, которые принципиально меняют жизнь детей и молодых инвалидов с ментальными нарушениями. Тут, правда, есть другой нюанс: приходит прокуратура и говорит, что может подать в суд на директора колледжа, потому что он взял ребенка без документов о предыдущем образовании. Поэтому мы понимаем, что есть межведомственные преграды, есть задачи, которые нужно решать, всю эту тему нужно прорабатывать, так как дети быстрее социализируются, чем мы, взрослые, успеваем за ними.
Выбор читателей
Комментарии