На чтение: ≈ 2 мин.Мой прадед жил и работал в Сталинграде в самые тяжелые дни войны. Недавно я нашла старую тетрадь в черном переплете, с пожелтевшими от времени страницами, исписанными ровным, четким почерком. Я перелистываю страницы, и предо мной город, низвергнутый в лавину смерти и разрушения.
23 августа 1942 года. Мой прадед пишет: “Сталинград потонул в зареве пожарищ, окутан дымом и копотью. Огонь возникает повсеместно, горит весь город: ярко, как костры, пылают деревянные строения; огромные клубы дыма взвиваются над заводами, горят пристани, подобно действовавшему вулкану, извергавшему лаву, полыхает нефтехранилище. Потоки горящей нефти и бензина устремляются к Волге, горит поверхность реки, смрадно чадит асфальт улиц и тротуаров.
В глухом переулке упала тяжелая фугасно-зажигательная бомба. Мы направляемся туда. Здесь между обгоревших каменных домов стоит одноэтажная изба. Когда мы подошли, дом горел. Вдруг дверь с треском отворилась, и из нее выбежали на крыльцо, держась за руки, мальчик лет шести и девочка лет четырех. Они полураздеты, все в слезах и, прижавшись друг к другу, с ужасом в глазах смотрят на нас. Мальчик сказал, что “маманьку во дворе убило”. Пламя пожара бросало на них причудливые тени; и больно было смотреть на детские фигуры. В эту ночь мы отправили за Волгу сотни осиротевших детей, стонущих раненых, потерявших кров женщин и стариков”.
Выбор читателей
Комментарии